Михаил Высоцкий - Новорусская баллада
– О, велики суть Колян-багатур да Толян-багатур! – согласился Жаровник. – Коли от их дыхания нечисть умираши!
– Ага, – согласился Олег, и добавил, – так, как они, пить мало кто умеет…
– Олег, – задумчиво спросил Всемир, – быть может, нам стоит отныне дозор на ночь выставлять? Дабы беды какой не случилось, до сей поры беспечны мы слишком были…
– Выставляй, – не стал спорить Олег, – только я дежурить не буду, Колян с Толяном, что-то мне подсказывает, тоже. А Любослав в полном твоем распоряжении, да, Любослав?
– Боги суть ночной покой богатурский сторожаши! – не рискуя смотреть Всемиру в глаза заявил Жаровник, что должно было значить «дежурь сам, если хочешь, я тебе не дружинник, а волхв, а нам, волхвам, мирская суета не интересна».
Так что Всемиру ничего не оставалось, как от своей, здравой и разумной идеи отказаться. Или же спать днем в машине, ночью взяв на себя весь дозор – что тоже, между прочим, вариант. А пока Древощит думал, Толян и Колян, разбуженные аппетитными ароматами, Олег этим утром поваром поработал, наконец заметили мертвых вампиров.
– Слышь, Олег, а это че еще за гопники крылатые? – спросил Колян.
– Да так… Местные комары, они каждую ночь стаями дохнут, жизненный цикл такой, – отмахнулся Олег.
– Круто! – заметил Колян. – Слышь, Толян, помнишь, Вован про этих, комаров малярных говорил?
– Малярийных, … мать, – автоматически поправил друга Толян.
– Во-во, малярийных. Типа, крутые, с кулак – а ты знаешь, какой у Вована кулак! Так это, у нас типа круче.
– В натуре круче, – согласился Толян, потому как размером с десятилетнего ребенка вампиры действительно были больше даже самых крупных особей африканских комаров.
– Слышь, давай с собой парочку возьмем! Похвастаемся Вовану, типа мы в натуре пацаны конкретные, гля, каких комаров замочили!
– Протухнут, вонять начнут… – заметил Олег, но не особо категорично – должны же богатырям хоть какие-то боевые трофеи достаться.
Так в багажнике «Вепря» появилось, помимо всего прочего, еще пять дохлых вампиров. В специальном отделении, предназначенном для перевозки замороженных продуктов (или мертвых тел, это кому как больше нравится), такое, как оказалось, в внедорожнике тоже имелось. На славу постарались проектирующие его инженеры, на славу.
А когда уже все позавтракали (как всегда – не раньше полудня), и собрались, чтоб дальше путь продолжить, рядышком, как всегда ниоткуда знакомая фигура вынырнула. Упитанная, лысая, с рваной бородкой да в атласных одеяниях.
– Обана, опять этот мент! – радостно улыбнулся Соловью Колян, выхватил из машины свою трехлинейку и без лишних разговоров открыл огонь.
– Подожди, Колян, – остановил его Олег, когда отпрыгивающий от пуль Соловей уже совсем запыхался и еле дышал, – дай с ним поговорить, интересно же, чего опять пожаловал.
– Мент, вот и пожаловал, – пожал плечами Колян, как будто это все объясняло.
Однако стрелять прекратил, и Олег смог нормально поговорить со своим старым знакомым.
– Доброй утро, Соловей! Ты что теперь, каждый день будешь начинать со знакомства с нами? Что-то у тебя синяки под глазами, перетрудился, наверно, или спалось плохо? И молчаливый ты что-то слишком…
– Ты меня за вчерашние слова прости, князь, – наконец горько пробормотал Соловей, – сказал я, не подумав. Смутили меня речи Горыныча, обольстил, змий, на тропу неверную отправил… Вижу, набрал ты за эти годы силу великую, князь. И, знаешь что, подумал я – давай вражду старую забудем? Я к тебе с добром пришел, и, дабы доказать, вот что я тебе молвлю – не ходи в лес, князь! Верно не ведаешь ты, там древний эльфийский народ всем ведает, глазами зверя видит, ветвями дерева ухватить может. Ждет тебя, и богатырей твоих, там верная смерть.
– И что же ты предложишь взамен? – сделал вид, как будто заинтересовался, Олег? – Только в гости не зови, сразу предупреждаю. Типа, «у меня погости, а там видно будет». Ага, уже вижу – ничего другого не предложишь… Ладно. Значит так. Сиди тут. Чтоб из темных земель ни ногой. И Горынычу передай, чтоб не высовывался. Сейчас я иду на запад, там со всем разберусь, и вернусь вас убивать, договорились?
Соловей побледнел, глаза выкатил, язык к небу прилип – открывает рот, да слова вымолвить не может. Наконец овладел собой, нахмурился, зарычал, обернулся, раз – и исчез, будто и не было никогда.
– Че заливал ментяра? – поинтересовался у Олега результатами переговоров Колян.
– Да так, чтоб мы с ним добровольно в обезьянник проехали и дали себя в клетку посадить, – перевел вампир на доступный Коляну язык намерения разбойника.
– Ну дает! – возмутился Колян наглостью представителя якобы правоохранительных органов.
А Толян ничего не сказал – он уже давно за рулем сидел, даже пострелять мента не вылез, и только Колян с Олегом свои места заняли, врубил последнюю передачу и влетел со всей скорости в лес…
– Вечным сей Лес зовется, – тем временем читал очередную лекцию по географии Всемир, – ибо не ведает он пор года. Зимой али весной, летом али осенью – вечно царит тут благодатная пора, что нечестивцы, эльфами прозванные, себе наколдовали. Во времена величия Китеж-града велись с ними дела торговые, они продукт из металла да камня ценят, сами же великие по дереву мастера, их луки сами цель били, стоило лишь тетиву натянуть. Но горды эльфы, и лишь своих законов слушают, иные им и вовсе неведомы. Даже сами князья в сердце леса их никогда допущены не были, и кто правит эльфами – неведомо, ибо от них всегда лишь Голос говорит, что правом с нами, людьми, общаться наделен, да волю эльфийскую являть. Эльфы – могучие чародеи, волшба их от самой земли идет, им травы подвластны, да кусты, да деревья, звери же – их меньшие братья. Богов истинных эльфы не чтят, своих богов имеют – Великие Деревья, коими и покланяются, почитая прародителями всего живого, хоть всякий ведает, что Сварог мир сотворил, а люди от Словена род свой держат…
– Классный был мужик, – пробормотал Олег, – пока не спился совсем…
– Нрав эльфов не дик, но своенравен – чужаков они не терпят, к тем, кто лесные законы преступил, жестоки, но путника, что на опушке заночевал, никогда не трогали. Языки им многие ведомы, слова их всегда мудры, сладки, как мед, и льются, как Днойра-река. Другой нечисти эльфы не терпят, в их леса ни домовым, ни полевым ходу нет, оборотней да вурдалаков без разговоров стрелами пронзают, за что в свое время простыми людьми светлыми заступниками от злых сил почитались. Когда же опустилось проклятье на земли, что темные с тех пор прозвались, бежали многие люди в Вечный Лес, на эльфийскую защиту надеясь – никого нечестивцы не пожалели! Всех изничтожили, да на опушке леса повесили, как знак – нет сюда больше людям хода, не званным особо, и с той поры не имел никто с ними дел больше. Но о чем ведомо – как и прежде живут они, ибо долгий срок жизни эльфам отмерян, а в стремлении своем время остановить, дабы завтра от вчера ничем не отличалось, нет эльфам в целом мире равных.
– Забавные создания, – согласился Олег, – этакие добровольные лесные отшельники с претензиями. Что же, придется им объяснить, что земля – общенародное достояние, акта о приватизации Вечного Леса эльфам никто не выдавал, печатями не заверял, так что и качать права они не могут. Объясним, Колян?
– А то! – согласился тот, хоть и не сильно врубился, что и кому предстоит объяснять.
Сами же эльфы себя являть не спешили. Зато вместо них вокруг машины образовалась целая толпа разной живности, от перепелов и белок до оленей и единорогов, сопровождающих машину параллельными курсами, внимательно за нею наблюдая.
– Глазами сих зверей эльфы зрят… – заметил очевидное Всемир.
– Зверей? – тут же встрепенулся Колян. – Каких зверей? Обана!!! Толян, тормози!!!!!
Но Толян и сам уже зверей заметил, да еще и никуда не прячущихся, совсем рядом, самых разнообразных – упустить такое заядлый охотник не мог. Удар по тормозам, да такой, что не пристегнувшихся Всемира с Любославом в передние сиденья впечатало, едва подушки безопасности не повыскакивали. И вот уже Толян с Коляном в позиции «стрельба стоя» ведут прицельный огонь на поражение, выбирая лишь самую ценную дичь. Только одно зверей и спасло – винтовки у наших героев были не автоматические, и перезаряжать их надо было слишком часто. Впрочем, помогло это не многим – отточенными до автоматизма движениями Колян открывал затвор, вставлял заранее заготовленную обойму с пятью патронами, выдавливал их вниз в магазинную коробку, опять закрывал затвор – все, перезарядка закончена, занимала не более полу секунды, и опять огонь на поражение… Выстрел, передернуть затвор, повторить пять раз, перезарядить, выстрел… Толян со своей новомодной финской винтовкой тоже не отставал. Звери, ошалевшие от такой человеческой наглости (за последние пару веков живущие с эльфами бок-о-бок животные забыли, что такое «охота»), даже не сразу сообразили, что нужно срочно бежать, тем более приказ старших братьев-эльфов «быть рядом и наблюдать» боролся в их зверином сознании с инстинктом самосохранения.
