Ольга Воскресенская - Великий Ужас
— Отодвинься! Я не полотенце, чтобы об меня вытираться. Свое же одеяло, между прочим, намочишь!
И почему я колдовать как следует не умею? Сейчас бы шла себе в тепле и уюте. Но, боюсь, моего внимания требуют куда более важные проблемы, так что разбираться с защитой от дождя мне недосуг.
— Кейн, а Кейн, — дернула я его за рукав, — объясни мне, как ты от ливня защитился. Может, и я смогу.
Парень хмыкнул и ответил:
— Проще научить тебя строить хижину из буханок хлеба. У меня магия особая, природная, применяемая без всяких заклинаний и жестов. Тебе не подойдет. Я просто не хочу мокнуть, вот вода меня и обходит.
— Я, вот, тоже не хочу, но весь промок! — пожаловался Дейкон, вмешиваясь в наш разговор. Он вбежал на крыльцо ближайшего дома и застучал в дверь, надеясь, что нас пустят обсохнуть.
Дверь открыли быстро. На пороге стоял крепенький старичок с короткой седой бородкой и хитринкой в глазах. Серая льняная рубаха, подпоясанная простой бечевкой, доходила ему до середины бедер. Темные потертые брюки были вытянуты на коленях. Старик был босым. В морщинистых руках он держал пустой половник. Очевидно, стук застал его на кухне за приготовлением обеда.
— Добрый день, — поздоровался Дейкон.
Ох, уж эта его пресловутая вежливость! Мог бы сразу начать с дела! Мокнем же! Он бы еще о погоде речь завел! Я даже зашипела сквозь зубы.
Как будто угадав мои мысли, Мерк, стоящий рядом, тихо произнес с философским видом:
– А, ладно, все равно уже мокрые. Две минуты роли не сыграют.
— Не согласитесь ли вы принять нас под свой кров, дабы мы могли обсохнуть? — витиевато попросил старика Дейкон. — Мы — мирные путники, идем в столицу.
Он бы еще свою родословную начал пересказывать! Между прочим, на улице суше не становиться, и дождь не утихает. Я уже на облезлую кошку стала похожа. Теперь точно могу называть себя Великим Ужасом ночных кошмаров. Надеюсь, хоть старик окажется благоразумнее дроу!
— Может, и добрый, — ответил хозяин дома на приветствие Дейкона, — коли среди вас нет блондинов.
Ужас! Еще один сумасшедший на мою голову! Лучше бы мы пошли в сарай на сеновал. И на такое уже согласна. С сеном договориться проще — оно молчит и со всем соглашается. И цветом волос не интересуется.
— Один есть, — сказал Дейкон. — Мерк, иди сюда.
Пацан, стуча зубами от сырости и холода, резво подскочил к правителю Карневии. На его плечах мокрой тряпкой висело одеяло. Белокурые волосы облепили голову, даже привычный хохолок с макушки исчез.
Старик кинул на Мерка внимательный взгляд и со словами: «Я смотрю, он еще совсем ребенок», — посторонился, давая нам возможность пройти внутрь.
Никто из нас не понял, при чем тут возраст пацана. Даже Дейкон уточнять не стал. Скорее всего, просто не успел.
Мерк быстро скользнул в дом вперед всех, хотя сам уверял, что лишняя пара минут роли не играет. Дальше Дейкон отодвинулся и пропустил Илэр, подтолкнув ее в спину. С нарочито недовольным видом дал войти мне, и только потом сам переступил порог. Кейн оказался последним.
Вода с нашей одежды ручьями текла на теплый деревянный пол, образуя лужи. Плотно пригнанные доски не давали влаге уходить в подпол. Сени были тесноваты для нашей компании.
— В кухню идите, — позвал старик. — Там возле печи обогреетесь, у меня и каша скоро поспеет. Только оружие в сенях оставьте. И в комнату лучше не суйтесь, благородные господа будут недовольны.
— Кто? — не поняла я.
— Да бандюги эти рогатые! — понизив голос до тихого шепота, пояснил старик. — У меня двое уже год, почитай, как живут. А я все на кухоньке больше кручусь, там и сплю на печи. Слава богам, хоть из дома не выселили, как бедного ткача.
Путаясь в складках мокрого платья и плаща, я с трудом проковыляла на кухню. Там оказалось намного теплее, над огнем в печи что-то весело булькало, создавая ощущение уюта. Комнатка была маленькая, довольно темная, но чистая. Пока мы не вошли, разумеется. Мы с Илэр заняли оба имеющихся на кухне стула. Остальным пришлось стоять.
Старик начал суетиться возле печи, помешивая жидкую кашу половником. Если бы он ранее не уточнил, что это, я могла бы принять варево за суп. Хотя, откуда мне знать, как выглядит каша в недоваренном виде? Наблюдать за процессом на кухне мне ни разу не доводилось.
— Сухой одежды и одеял у меня нет, извините, — сказал старик. — С этим туго стало, после того как ткач уехал. Иногда к нам завозят готовые вещи из столицы, так ведь просят за них слишком много. У нас, почитай, один только кузнец может позволить себе обновку. Благородные господа иногда ему приплачивают за хорошую работу, не то что нам, горемычным. Даже не за спасибо у нас столуются. Еще и розгами прикажут отходить, ежели, не дай боги, еда им не по нраву придется. Я-то своих уже накормил, теперь себе варю что попроще. Уж не побрезгуйте, гости дорогие. Каша, может, и неказистая на вид, но вкусная. — С этими словами хозяин начал выставлять на стол деревянные миски, кое-где потрескавшиеся и рассохшиеся от времени. Ложки тоже нашлись на всех.
Старик до краев наполнил миски кашей. Отказываться от его угощения никто не стал. Кто сидя, кто стоя, мы приступили к трапезе.
Если бы в последнее время нам не пришлось сидеть на хлебе и воде, я бы, пожалуй, сочла кашу абсолютно несъедобной, а так бодро стучала ложкой по дну, выскребая остатки. Пшенка оказалась жидкой, немного комковатой, но в меру подсоленной. Эх, мой бывший повар впал бы в шок, если бы увидел меня сейчас.
Самым привередливым оказался, как ни странно, Кейн. Он долго ковырял свою порцию и ел без аппетита. Мерк, не отрываясь, наблюдал за его страданиями, чтобы в подходящий момент предложить их прервать. И действительно, Кейн без сожаления отдал миску Мерку.
Тем временем вскипела вода для чая. Только, к сожалению, кружек у старика оказалось всего три. Небольшие, глиняные, слегка перекошенные — явно самодельные. Старик заливал зеленые, чуть подсохшие чайные листочки кипятком, когда в сенях раздался громкий топот шагов. Хозяин дома сразу напрягся, задеревенел, явно не ожидая ничего хорошего от предстоящей встречи.
— Блондин! — взревел один из рогатых, оказавшись на пороге кухни.
— Молод больно, — спокойно констатировал второй, более пожилой на вид. — Да и уши у него нормальные, человеческие. Наш-то эльф.
— Так тут еще один есть, как раз с острыми ушами! Вон, смотри, черноволосый.
— Предлагаешь сдать их обоих по частям? — хмыкнул воин.
— А может, у черноволосого парик?! Зато возраст подходит! — возразил рогатый коллеге.
На лице дроу появилась мученическая гримаса. Очевидно, ему надоело, что все цепляются к его ушам и цвету волос, но он сдерживался, рассчитывая на мирное разрешение проблемы.
— Подойди сюда! — небрежно приказал Дейкону пожилой воин.
Правитель Карневии, усмирив гневные искорки в глазах, сделал пару шагов в сторону рогатых и остановился перед дверным проемом. Воин, что помоложе, тут же вцепился дроу в волосы и с силой дернул. Дейкон зашипел и, не сдержав эмоций, коротко ударил наглеца в живот.
Хм… А еще меня просил терпеть выходки рогатых и смиренно прикидываться убогой горожанкой. У самого, вон, тоже гордость взыграла. Не захотел прогибаться перед захватчиками своих земель.
Рогатый от удара дроу даже не пошатнулся, только его лицо перекосила злобная гримаса. Этих нелюдей, похоже, только наковальней можно свалить.
— Убью! — прошипел рогатый, делая неожиданный выпад кулаком в сторону Дейкона.
Дроу увернулся и, нырнув под руку противнику, проскочил в сени. Он, видимо, не хотел, чтобы драка произошла Ведь в тесном помещении могут случайно пострадать Илэр и хозяин дома. Навряд ли дроу заботился и о моей персоне.
— Хватай меч! — вдогонку Дейкону крикнул Кейн. — Не играй в благородство! Даже я двоих не одолею!
Его последняя фраза мне совсем не понравилась. Я ведь надеялась, что он дерется не хуже рогатых, а то и лучше. Размечталась!
Послышался шелест извлекаемых из ножен мечей. Хлопнула входная дверь, на мгновение впустив барабанную дробь ливня по крыльцу. Потянуло сыростью и холодом. Затем с улицы раздался чистый звон оружия. Этот звук ни с чем не спутаешь.
Та-ак… А откуда же рогатый взял меч?! Во время диалога оба воина были с пустыми руками. Я заволновалась, вспомнив, что не только дроу повесил свой меч в сенях…
Одновременно со мной на улицу рванули все, кроме хозяина. Старик с фаталистическим выражением лица остался пить чай. В дверях победила сила, помноженная на коварство — с помощью одного легкого тычка (Мерку), подножки (Кейну) и ловкому захвату Илэр за край плаща, я прорвалась на крыльцо первая. По голове и плечам тут же забарабанили холодные капли дождя, заставив непроизвольно поежиться. Звон мечей стал более громким.
Перед домом Дейкон ловко увертывался от выпадов рогатого, орудующего моим мечом. Второй воин наблюдал, стоя в стороне. Дроу старался только отводить удары своим клинком, не решаясь нападать напрямую. Он морщился, чувствуя силу противника. На лице дроу читалось: «Пусть я умру, но не сдамся тебе, вражина! Пусть это дело безнадежное, но я буду бороться до конца».
