Натан Темень - Игрок
- Сам узнаешь, если доживёшь. - Гай смотрел, как подходят его люди, а с кольев, где торчат отрубленные головы, стекает кровь. - Сейчас ты должен знать только одно. Мы наёмники. Режем всякую тварь за деньги. Я командир - ты солдат. Я приказываю - ты выполняешь. Это всё.
Сжимаю свиток мага в руке. Хибара уже близко. Там, внутри, очень тихо. Не слышно ни звука разговора, ни топота ног, всего этого обычного шума обжитого жилища. Странно. Даже мои чуткие уши улавливают только смутную куриную возню и шорох птичьих ног по земляному полу.
Командир издали ободряюще кивает. На смуглом лице его цветёт белозубая улыбка. С такой же вот улыбочкой он отправлял меня на тот свет. Похоже, он этого не помнит. Но я-то знаю.
Запускаю руку в мешок, достаю оттуда кинжал с вплавленной в клинок надписью. У меня есть ещё длинный стальной меч, почти новый. Но в тесном помещении он будет только мешать.
Гляди-ка, а ты стал сообразительнее, Эрнест. Видно, то слово, на которое ты потратил добытую цифру, добавило тебе ума.
Подхожу к самому дому. Чахлый огород за низкой каменной оградой. Ряд раскидистой зелени, рыжие томаты и земляника. Крупные красные ягоды вперемешку с цветами. Над цветами земляники бесшумно порхают белокрылые бабочки.
Бросаю последний взгляд на прекрасное золотое солнце. За всё надо платить. Хочешь любоваться цветочками и греться на песке у хрустального озера - плати кровью, новичок. И лучше чужой.
Двери нет, окон тоже. Над низеньким проёмом в стене болтается плетёная из соломы рогожка. Осторожно отодвигаю занавеску кинжалом. Сверху сыплется какая-то труха.
Внутри темнота. Шуршание птичьих когтей по полу. Ты идиот, Эрнест.
Отшатываюсь, выхватываю из мешка кусок крысиного мяса. Глотаю, почти не разжёвывая.
Короткая дрожь пробегает по телу. Зажмуриваюсь. Свет солнца жжёт глаза. Ныряю в дом, выставив перед собой клинок. Непроглядная тьма превращается в зыбкие сумерки. Отчётливо вижу квадрат земляного пола, противоположная стена комнаты завешена одеялом. Там, за одеялом, ещё одна дверь. Я вижу, как колышется от лёгкого сквозняка лоскутная тряпка.
Торопливо разворачиваю свиток. Проклятый маг. Он наверняка знал, что в доме темень. Как я должен прочитать этот чёртов свиток?
Бесполезно. Как в прошлый раз, на дороге, пытаюсь выговорить незнакомые слова. Я даже не знаю, как они звучат. "Спалишь сам себя" - сказал Кривозуб.
- Ар... рио...риос! Кро... кру... крухте! Фер!
Занавеска на противоположной стене дрожит и вдруг откидывается в сторону. Шуршание усиливается. Слышу тихий смешок, будто хихикает маленькая девочка. Поднимаю глаза от свитка.
На меня движется странная, невысокая тень. Маленький человек с непропорционально большой головой. Он делает короткие, неловкие шаги, переваливаясь на ходу с боку на бок.
- Арриос, Крокрухте, Ферт!
Шипение, будто на камни плеснули кипятком. Шорох и оглушительный для моих ушей треск раскрываемого веера.
Прямо мне в лицо глядят огромные, блестящие, как блюдца, золотые глаза.
- Агрх-аргх-аргх! - клокочет чужое горло, булькает, будто захлёбываясь.
Дуновение воздуха, легчайшее, но ощутимое тем, кто был убит много раз. Машинально сгибаюсь, и тут же над моей головой, задев сизый гребень волос на макушке, пролетает что-то тяжёлое и грохает о стену.
Из черноты дыры выплывает ещё одна пара глаз. Комкаю бесполезный свиток, сую за пояс. Вынимаю из мешка длинный меч. Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Так говорил батя... да чёрт с ним. Перехватываю меч и метаю, как копьё.
Отвратительный хруст, хрипение. Пара огромных глаз мигает, чертя в темноте золотую дугу, отлетает куда-то вбок и гаснет.
Пронзительный визг вонзается мне в череп. Вспышка света, невыносимая для моих чувствительных глаз. И сразу же в живот врезается что-то твёрдое, орущее, и отбрасывает меня назад. В лицо, в затылок, в густую гриву волос впиваются десяток ножей.
Кручусь волчком, тварь вцепилась в плечи, исходя тонким истошным криком. Что-то хрустит под сапогами, то ли хворост, то ли чьи-то тонкие кости. Теряю равновесие, поскальзываюсь. Сбоку оказывается пустота, и я вываливаюсь в дверной проём.
Падаю вместе со своим противником. Тот болезненно вскрикивает, когда оказывается подо мной. Режущая боль в затылке исчезает. Хватка ножей разжимается, моя голова свободна.
Жадно глотаю холодный воздух. Разгорячённое лицо горит, как в огне. Что-то быстрое, тёмное, вскакивает, в прыжке цепляется за стену дома, и моментально вскарабкивается наверх.
Ах ты, тварь. Подпрыгиваю следом, вцепляюсь в край крыши, подтягиваюсь, забрасываю себя наверх. Моргаю от яркого солнца. Проснувшаяся некстати блондинка щебечет в ухо: "Атлетика, навык повышен!" Да замолчи ты, дурёха. Доберусь я до тебя когда-нибудь. Как только найду.
Напротив меня, на поросшей кудрявым изумрудным мхом покатой крыше стоит... нет, не человек. Короткое плотное тело, широко расставленные тонкие ноги. Голова без шеи, плотно посаженная на узкий, гладкий торс. Огромные, круглые, как блюдца, немигающие глаза.
Существо шипит, делает шаг вперёд, и я прозреваю.
Это птица. Не курица, совсем нет. Он даже красив, мой противник. Обтекаемое тело, покрытое плотными, глянцевыми перьями густо-лилового цвета. Такого тёмного, что кажется чёрным. Голова, похожая на шлем, с хохолком на макушке, загнутый книзу клюв с яркими точками ноздрей. Глаза смотрят не мигая, золото радужки перечёркивает угольно-чёрный зрачок.
Когда он делает шаг, становятся видны когтистые лапы с четырьмя красными пальцами. Когти на концах пальцев игольчато остры, и глубоко входят в мягкий мох крыши.
- Будь проклят, - вдруг произносит птица и делает ещё шаг. - Проклят.
- Подожди, - пересохшие губы меня не слушаются. - Ты кто такой?
- Ты убил мою жену. Я убью тебя.
- Я не хотел...
С треском разворачиваются лиловые крылья. Птица подпрыгивает, и одним скачком бросается на меня сверху. Раскрываются когти-кинжалы, целя в грудь.
Я безоружен. Мой кинжал остался там, в хижине, когда я вертелся на полу, ослеплённый наскоком. Где же Гай и его люди?
Неимоверным пируэтом уворачиваюсь, ноги вязнут в лохматой шубе моховой поросли. Вскакиваю на насест, больше некуда. Ну конечно, это и есть насест. Только не для кур.
Мой противник одним лёгким прыжком тоже заскакивает на шест, щёлкает клювом:
- Скажи мне твоё имя, дикий эльф. Чтобы я знал, кого проклинать на могиле.
- Эрнест, - хриплю перехваченным горлом. - Эрнест Добрый.
- Я Золтан, - клокочет птица. - Золтан Острокрыл. Ты умрёшь, Эрнест Проклятый.
Птица Золтан подскакивает, в изящном прыжке отрывается от шеста, распахивает длинные крылья. В полёте он прекрасен и лёгок, как стрела.
Нет. В мешке лежит ещё один посох, но я не успею его выхватить. Истошно кричу, сам не знаю что. Цепляю онемевшими пальцами комок кудрявого, липкого мха, и швыряю его в разинутый клюв. В золотые глаза. Вместе с влажной травой в птичью голову, крутясь, летит скомканный свиток.
- Твою ж бога-душу-мать!
Трах-бабах! Будто солнце вскипело над моей головой. Крышу озарило мертвенно-жёлтое сияние. Жаркий пласт огня ударил в грудь и подбросил меня в воздух.
Глава 20
Мгновение невесомого полёта. Ослепительное золотое сияние проникает даже сквозь сомкнутые веки; страшное гудение пламени. Меня переворачивает в воздухе. Потом краткое, тошное ощущение падения. С маху прикладываюсь спиной обо что-то твёрдое. Перед глазами плывут красные цифры, блондинка щебечет что-то тревожное. И тут же - радостно: "Разрушение - навык повышен!"
Крыша исчезла. Деревянный насест словно испарился, в воздухе плавают клочья сгоревшего мха. Сквозь каменные глыбы стен без малейших следов растительности сочится едкий дым. Над узкой дырой входа дотлевает занавесь, её огненные нити трепещут у косяка.
Мой кинжал! А ещё меч, который я метнул в птицу. Они лежат там, внутри. Если быстро заскочить в дом, я успею их вынести, не подпалив шкуру. Ладно меч, но кинжал с гравировкой терять не хочется.
Вдыхаю побольше воздуха, и ныряю в дверной проём. Крохотная комнатка заполнена дымом и гарью, от камней ощутимо пышет жаром. Что за свиток дал мне отрядный маг? Таким можно полдеревни спалить, а не жалкую хижину с двумя курицами внутри. Пускай даже говорящими.
Шарю руками по полу, пальцы натыкаются на кучу тлеющего тряпья. Нет, это не тряпьё. Проклятье, это останки сгоревшей птицы. Сжав зубы, продолжаю искать. Со стуком раскатываются мелкие косточки. Вверх взметается облачко сажи и обугленных перьев. Глаза слезятся от едкого дыма. Что-то звякнуло - меч. Хватаю за рукоять, не глядя, бросаю в мешок.
