Татьяна Андрианова - Выйти замуж за эльфа
— Спекся, — констатировал он. — Ну ты, мать, даешь… Снайпер. Все снаряды нашли свою цель.
— С чего ты взял? — огрызнулась я.
Хотя с заявлением котика спорить было трудно. Вон какие шишки образовались на черепе убиенного. Одна другой краше и в аккурат по количеству инструментов. Все-таки жалко парнишку. Даже при минимуме освещения было видно, как он молод. И не пожил-то еще! Все. Муки совести меня накрыли с головой, и я пришла к неутешительному выводу, что жизнь моя кончена. Как я теперь жить буду с таким грузом на душе?
— Могу дать веревку, — предложил Ахурамариэль. — Добавь к этому мыло, а хороший дуб, так и быть, укажу.
«Ах ты… Да я тебя… Да я… Я вообще не знаю, что с тобой сделаю!» — возмутилась я.
— Не знаешь — не говори, — отрубил меч.
Просто нет слов. Цензурные одни предлоги. Убила бы. Вопрос только, как провернуть такое мероприятие без ущерба для собственного здоровья.
— За что ты его так? — потрясенно вопросил Макс— Вон какое чудо конопатое. Чего он тебе такого сделал?
Я устыдилась и опустила глаза долу.
— Он нам спать не давал. Под окном орал как оглашенный, — вклинился Васька.
О! Мой пушистый герой! Я не удержалась и ласково почесала заступника за ухом. Котик довольно заурчал.
— И за это ты его умертвила с особой изощренностью? — поинтересовался Тирандерель. — А говоришь, что это мы странные.
— Он сам меня попросил, — шмыгнула носом я.
— То есть как это сам?
— Так он орал: «Рапунцель! Рапунцель! Сбрось мне свои косы!» Вот я их ему и сбросила.
— Загнибеда!!! — возопил Макс какнеупокоенный призрак на потревоженной могиле. — Он просил сбросить волосы, а ты его косой и вилами. Это же классика! Ты что, вообще книг не читаешь?
— Отчего же. Читаю, — подбоченилась я. В конце концов, была задета моя гордость.
— И какую ты сейчас читаешь?
— Никакую.
— А! Что я говорил?
— Я ее только вчера закончила.
— И как она называется? Или ты скажешь, что уже не помнишь ни названия, ни автора?
— Отчего же. На память девичью не жалуюсь. Она называется «Трансформация нежити как способ вызова контролируемых мутаций, или Сам себе некромант в схемах и картинках», автор Трансмигириус Трансмутикус.
Зря это я сказала. Очень даже зря. Народ притих и уставился на меня с таким видом, словно у меня внезапно выросло штук пять лишних голов. Оно и понятно. Книжка-то из запрещенной библиотеки. Насколько мне известно, ее не просто запретили, а уничтожили практически весь тираж. В запрещенной библиотеке в Академии хранился единственный уникальный экземпляр, пока… пока я туда не наведалась. Теперь экземпляр хранится у меня. Они ведь все равно им не пользовались. Когда я на него наткнулась, на бедной книжке был та-а-акой слой пыли…
Напряжение разрядил Васька.
— Минуточку. Хотите сказать, что парень решил ночью обзавестись волосами на шиньон? Он что? Парикмахер?
— При чем здесь шиньон? — опешил Макс. Молодец, котик! Уловка удалась.
— Так парень орал, чтобы ему сбросили волосы. Зачем еще они могли ему понадобиться? Не порчу же наводить.
— Ну вы даете! Братьев Гримм читать надо. Там у девушки, заточенной в башне, были длинные волосы. Парень приходил к башне, кричал, чтобы Рапунцель сбросила ему свои косы, и преспокойно забирался наверх.
— Понятно, — кивнул Васька. — У-у-у, садист! Он погрозил убиенному пушистым кулачком.
— Почему садист? — не понял Тирандерель.
— А ты наклонись поближе, я шепну тебе на ухо.
Эльф купился. Ну прямо как маленький! Тирандерель доверчиво наклонился ниже к морде кота, и тот недолго думая вцепился в роскошную рыжую шевелюру эльфа всеми четырьмя лапами. Не ожидавший такого подвоха Тирандерель взвыл благим матом, и мы узнали много новых ругательств на эльфийском. Очень познавательно, надо сказать. Наконец эльфу удалось стряхнуть обнаглевшего кота, и последний отправился в полет, крепко стиснув в зубах рыжий локон. Я рванулась было за фамилиаром, но волнение оказалось напрасным. Васька сделал несколько классических сальто в воздухе и эффектно уцепился за крепкий дубовый сук.
— Одурел?! — буйствовал Тирандерель. — Я же тебя сейчас вместе с деревом закопаю!
— Вот-вот, — самодовольно промурчал Василий. — Заметь, мой вес всего лишь шесть кило и то с натягом. А парень весит минимум шестьдесят. Представляешь, какую гамму непередаваемых ощущений должна испытать эта самая Рапунцель, если доверится сладким посулам и позволит использовать собственные волосы вместо веревки?
Тирандерель зябко передернул плечами, видимо, умножил свои ощущения на десять.
— Да за такое убить мало! — констатировал он.
— Так мы его уже… — виновато потупилась я.
— Плохо… Надо было его медленно… медленно. Например, привязать к дереву и использовать вместо мишени для ножей. Я бы метнул первый в руку… второй в ногу… И он еще не умер… и сползает… сползает… и худеет…
— У-у-у, злыдень, — согласился Макс— А нам теперь его хоронить.
Огорченный такой несправедливостью жизни, целитель с чувством пнул бесчувственное тело носком сапога.
— А-а-а!!! — завопило тело, высоко подпрыгнуло вверх, сшибло опешившего от такой реакции Макса и умчалось в ночной лес, размахивая руками, как взбесившаяся ветряная мельница.
От неожиданности Васька рухнул с дуба прямо на Гарандарэля, тот поскользнулся и не нашел ничего лучше, как уцепиться за меня. Так что на землю упали мы слаженным трио.
— Слезь с меня, извращенец! — настоятельно порекомендовала я после жесткого приземления на какие-то колючки.
— Почему такая реакция? — усмехнулся он. — Мы ведь скоро поженимся.
— Замечательно, — мило улыбнулась я, как самая счастливая волчица в мире. — А у эльфов пенсия жене инвалида предусмотрена?
— Я не инвалид.
— Будешь.
С меня слезли. Давно бы так. Васька полюбопытствовал узнать размер пенсиона для вдов, чем заслужил от Гарандарэля взгляд, полный обещания долгой и мучительной смерти. Но фамилиара это ничуть не смутило, он даже показал эльфу язык, правда, из-за моей спины.
Занимался рассвет. Небосвод окрасился багрянцем. Многоголосый птичий хор начал свою утреннюю распевку. Ложиться спать не было смысла, и мы отправились в путь. Раньше отправимся, раньше замочим волколака, чтобы впредь нежити неповадно было разгуливать поблизости от селений. Волчок уверенно взял след. Васька мирно посапывал, уютно обернувшись вокруг моей шеи, как воротник из чернобурой лисы. Я не протестовала. В утренней прохладе теплый воротник был очень даже кстати. Яшка шагал легко и по пути завтракал зазевавшимися ящерицами. Громкий хруст и чавканье плотоядного коня смущали эльфов. Они косились на моего четвероногого друга то ли с уважением, то ли с омерзением. Вернувшийся с охоты Филька предпочел общество Макса. Да я и не набивалась ему в спутники.
Я откровенно скучала. Волколак не выл, не точил когтей о деревья, не пугал — словом, никак не выдавал собственного присутствия в лесу. То ли он успел мигрировать, испугавшись одной хвостатой ведьмы с арбалетом (что маловероятно). Толи просто нагло дрых где-нибудь в уютной берлоге. Хотя берлога, кажется, у медведей. Впрочем, неважно. Наглая нежить не менее нагло игнорировала охотников, что было очень негостеприимно с ее стороны. Если уж кто-то сподобился заглянуть к тебе на огонек, гость явно рассчитывает если уж не на роскошный ужин, то хотя бы на чашку чая. А тут полное отсутствие интереса со стороны вышеупомянутой нежити откровенно нервировало. Я скучала, задаваясь вопросом: а был ли монстр? В конце концов решила разнообразить монотонность путешествия занимательной беседой. Кто бы мог подумать, что охота, в сущности, такое нудное занятие? И как только короли умудрялись находить в этом монотонном времяпрепровождении развлечение?
— Гарандарэль, ты, кажется, собирался просто перекантоваться где-нибудь, не привлекая внимания собственного отца. Какой черт тебя занес в лес? — мило поинтересовалась я у бредущего по лесу эльфа.
В отличие от Тирандереля, Гарандарэль чувствовал себя в лесу как дома. Или просто держался более уверенно. Тирандерель городской мальчик, хоть и тщательно это скрывает. То есть рыжий имеет удивительное свойство заблудиться в трех соснах в рекордные сроки, усердно делая вид, что так оно и было задумано с самого начала.
— В лесу я из-за одной ведьмы с хвостом и золотыми рожками, — фыркнул эльф с таким видом, словно съел кило лимонов разом.
— Наглое вранье, — отмахнулась я. — Не помню, чтобы я звала тебя присоединиться к нашей милой компании. И склероза у меня нет.
— Разумеется. Только я просто тихо-мирно отдыхал…
— Ха! Ты еще скажи, что просто книжку читал, — скептически хмыкнул Тирандерель. — Мой тебе совет, Виктория, не верь ни единому слову.
