Ольга Шевлягина - перекрёсток
Хотя — в смекалке им не занимать. Не хочешь, чтобы нюхлеры дрались — закопай в поле монетку. Приз МакГонагалл за оригинальность…
— Замечательно, мистер Малфой, десять баллов, — улыбнулся Слизнорт в конце занятия, заглянув в котел слизеринца. Студенты переливали свои творения в колбы, чтобы оставить на проверку.
В этот момент произошел легкий взрыв — Скорпиус почти ждал чего-то подобного.
Слизнорт обернулся, и Малфой смог увидеть, как разгневанная, облитая с ног до головы чем-то густо белым, Эмма Томас оборачивается к Поттеру, стоявшему возле взбесившегося котла. Интересно, бешеные котлы — это привилегия гриффиндорцев?
Скорпиус покинул класс до того, как выяснилось, будет Томас жить или нет, а главное — будет ли после этого жить Поттер. Он лениво поднялся из подземелий и уже шел по главной лестнице, когда мимо пробежал, словно спасаясь бегством от стада бешеных гиппогрифов, Поттер. Что ж, по крайней мере, обойдется без трупов, а то ведь как потом с чиновниками да родителями объясняться? Не сберегли сына великого Гарри Поттера!
У класса Заклинаний уже стояли однокурсники: Присцилла о чем-то шепталась с Норой Пьюси, Энжи уткнулась в учебник в надежде, что теория ей поможет на практике. Малфой же был склонен к тому, что МакЛаген уже ничто и никто не поможет, но молчал о своем открытии.
— На себя взгляни, книжный червь!
Прекрасно: Малфой уже начал скучать по эмоциональным спектаклям «от Поттера», слишком уж он хорошо себя вел в последние недели. Скорпиус встал у доспехов, с усмешкой наблюдая за Граффом и Поттером.
Ричард со злостью захлопнул книгу и попытался убить однокурсника взглядом. Скорпиусу же показалось, что Графф пытался изобразить жабу, севшую на кактус.
— Меня, по крайней мере, выдвинули в претенденты за мои собственные заслуги, а не потому, что у меня знаменитая фамилия и папа — герой! И не потому, — Графф обернулся к Скорпиусу, и тот обратился во внимание, — что у меня денег куры не клюют, и мои родители могут купить для меня все, что угодно, даже награду, которой не заслужил!
Да, стоит отметить не только общую страсть гриффиндорцев к странным котлам, но и склонность к самоубийству.
— Графф, — Малфой не стал повышать голоса, даже не двинулся с места, — на твоем месте, если бы я владел лишь примитивным «Петрификусом», я бы сидел в башне и не высовывал носа из-под кровати, не то, что открывал бы рот, чтобы произнести подобную чушь…
Гриффиндорец усмехнулся, наверное, ему даже показалось, что презрительно:
— Я лучший по Заклинаниям…
— Ага, среди худших, — вставил Поттер.
— В общем так, Графф, — Скорпиус не стал отвлекаться на очередную чушь Поттера, — либо ты затыкаешься и мило беседуешь со своей книгой, либо я тебе покажу, в чем разница между «лучшим на Заклинаниях» и «владеющим Непростительными»…
В коридоре воцарилась тишина, которую буквально разбил звук колокола. Скорпиус подмигнул чуть ошалевшему от такого заявления Поттеру и первым вошел в класс, понимая, что зря заикнулся о Непростительных. Но жалеть о содеянном было не в духе Малфоев…
* * *Почему-то солнце решило именно сегодня доказать им всем, что оно солнце! Именно тогда, когда им два занятия пришлось париться в теплицах, извозившись в грязи. К концу Травологии Джеймсу казалось, что на его голове можно бы было приготовить тосты и разморозить мясо для гриля.
— Сложите подносы на столе, оставшуюся землю пересыпьте в бочку, на сегодня все, — профессор Лонгботтом снял защитные перчатки и вытер чуть вспотевший лоб, при этом оставив на лбу разводы от грязных пальцев.
Джеймс сделал все, как сказал Невилл, и уже был почти на улице, когда профессор его окликнул:
— Мистер Поттер, задержитесь на минутку.
В мальчика тут же впились завистливые глаза Ричарда Граффа, но Джеймс лишь нагло тому усмехнулся. Ради такого момента можно было и еще потерпеть жару в теплице. Тем более что Невилл был ничего такой дядька, только немного рассеянный.
— Джеймс, можно тебя попросить: передай вот эту колбу мистеру Филчу, — профессор Лонгботтом достал откуда-то с полки тюбик с фиолетовой жидкостью внутри и протянул мальчику.
— Хм, а почему я? — насторожился Джеймс, у которого с завхозом отношения как-то не особо складывались.
— Ну, тебе же нужны баллы? — улыбнулся Невилл, вручая мальчику склянку. — Получишь пять баллов, как только отдашь ему лекарство для миссис Норрис…
— Лекарство? — мальчик тут же решил, что стоит туда какого-нибудь яда добавить и совершить акт милосердия по отношению к этому древнему кошачьему скелету.
Невилл кивнул, чуть подтолкнув мальчика к выходу:
— Он знает, что с ним делать, просто передай, ладно?
Джеймс пожал плечами — ну, ему же несложно, все равно идет в замок, может, Филч станет к нему добрее? Хотя это, конечно, вряд ли…
Гриффиндорец быстрым шагом направился к замку, возвращаясь к тем мыслям, что бурлили в его голове до того, как солнце начало топить его мозг до состояния жидкого шоколада, который так любит Ал.
«Владеющий Непростительными»… Как интересно. Врал или же говорил правду? Скорее, врал, это же Малфой, чего от него ждать… Именно Малфой, поэтому он вполне может знать заклятия, о которых в доме Джеймса даже говорить было неприлично, хотя мальчик был уверен, что отец пользовался ими не раз и даже не десять. И еще до того, как получил на это право, став мракоборцем…
Малфой не лучший на Заклинаниях, то есть магические способности у него не лучше и не хуже других. Навряд ли одиннадцатилетний мальчишка владеет Непростительными… Хотя, если его с пеленок этим развлекали…
Джеймс так ничего и не решил, подходя к кабинету Филча и прилежно стучась: ну, он все-таки претендент на звание «Лучшего первокурсника», стоит для приличия не рисковать набранными баллами, а то ведь Филч всегда найдет предлог…
— Мистер Филч? — Джеймс, так и не получив ответа, заглянул в хмурый, пыльный кабинет. Еще не хватало стоять тут полчаса и дожидаться старикашку, делать ему больше нечего!
В кабинете никого не было, на захламленном столе валялись какие-то карточки, книги и бумаги. Интересно, чего это Филч кабинет не запер? Может, умчался куда-то срочно? Миллионная облава на Пивза?
Мальчик решил, что оставит склянку где-нибудь на видном месте, но тут его взгляд привлекла картотека с не до конца задвинутым ящиком. Когда ему еще такой шанс представится?
Джеймс подошел и осторожно выдвинул картотеку, собираясь ознакомиться со своим досье, но тут снаружи послышались шаги, а потом знакомый до тошноты голос произнес из-за двери:
— Мистер Филч, можно?
Джеймс моментально среагировал, спрятавшись за шкаф и улыбнувшись, потом прижал ко рту ладошку и просипел:
— Да, войдите, кто там еще?!
Графф никогда не отличался особой сообразительностью, если об этом не говорилось в книге. Судя по всему, сокурсник вошел и оглядывался в поисках Филча.
— Че явился? — Джеймс со всех сил старался не рассмеяться.
— Я… Я пришел, чтобы сказать, что…
— Раздевайся!
— Пр… Простите?
— Раздевайся!
Кажется, Графф не выдержал — раздался писк, а потом хлопнула дверь. И Джеймс смог дать волю своему смеху, привалившись к стене.
— Ты что тут делаешь?!
Мальчик вздрогнул и тут же сделал самое невинное выражение лица, глядя на настороженного Филча.
— Я принес зелье для вашей кошки, — Джеймс протянул склянку завхозу и тут же поспешно ретировался.
Никакие баллы не окупят минуты общения с Граффом!
* * *Скорпиус сидел в библиотеке, заканчивая свое эссе по Трансфигурации, которое завтра нужно было обязательно сдать. Он надеялся получить за него «выше ожидаемого», подобная отметка для его табеля была необходима, чтобы он в рейтинге обошел Присциллу Забини.
— Привет, слышал?
— Что? — Малфой поднял взгляд на улыбающегося Тобиаса, который плюхнулся рядом с товарищем.
— С Граффа сняли двадцать баллов за то, что он разносил по школе слух о том, что Филч увлекается детским стриптизом…
Скорпиус прыснул, чернила чуть не капнули на уже законченный абзац.
— Что за чушь? Граффа клюнул больной гиппогриф?
— Он утверждает, что Филч заставлял его раздеться, когда Графф пришел к нему рассказать, что Пивз почти отвинтил люстру в бальном зале, — пожал плечами Паркинсон, поглядывая на двух хаффлпаффцев, что поднялись из-за соседнего стола и пошли прочь.
— Я знал, что у Граффа не хватает второй половины мозга, — отозвался Малфой, возвращаясь к эссе. — Может, полетаем вечером, поиграем в квиддич?
— Опять на этих школьных вениках? Уволь, — Тобиас скорчил гримасу.
— Нет, почему же… Фоссет и Тофти ходят у меня в должниках, так что…
