Марина Милованова - В кольце страха
Карающая рука оказалась тяжелой, но моего энтузиазма не убавила. Вдобавок я резво заболтала ногами, стремясь наставить как можно больше синяков на груди, но эту меру быстро и решительно пресекли, сжав обе мои щиколотки одной пятерней.
«Поймали! Поймали! Позор! — тоненько визжал внутренний голос, от испуга больше похожий на комариный писк. — Нутром чую, съедят! В глуши! В тиши! Вокруг ни души!»
Избушка оказалась ветхой. Не успели мы ступить на порог, как под ногами громилы что-то многообещающе хрустнуло. Сверху посыпалась какая-то труха и застряла в моих волосах. Дверь в унисон писку внутреннего голоса противно заскрипела, но удержалась на петлях, вопреки моим ожиданиям решив не валиться магу на голову. Перед глазами проплыли потемневшие от времени и грязи, местами просевшие доски пола, а затем маг с размаху скинул меня на кровать, хорошенько приложив спиной обо что-то твердое. Бревна у него там, что ли, вместо матраса? Прямо не маг, а верзила-лесовик какой-то.
Окунувшись в амбре лежалой, плохо выделанной шкуры, я подскочила, как пружина, и одним прыжком слетела с кровати.
— С ума сошел, клопов мной кормить?!
За спиной мужика не оказалось. Ветхой избушки, впрочем, тоже. Неброская мозаика на полу, светлый нежный цвет стен, высокий свод потолка, пара кожаных кресел, высокие канделябры с ярко горящими свечами и камин у дальней стены, перед которым на медвежьей шкуре расположился вполне заурядного вида мужчина. Светло-русые волосы были коротко острижены, ладно сложенную фигуру обтягивал роскошный халат. Лица я не видела, поскольку незнакомец полулежал перед камином, спиной ко мне. Украдкой взглянув на лежанку передо мной, я увидела на ее месте широкую кровать под светлым дорогим покрывалом.
В этой обстановке я в забрызганных грязью сапогах, в своем черном, засыпанном трухой костюме и с растрепанными волосами смотрелась вопиюще неуместно.
Рассмотрев происшедшие изменения, я не придумала ничего лучше, как сделать несколько шагов вперед и, не доходя до незнакомца, окликнуть его:
— Простите, вы не видели…
Он пошевелился, медленно обернулся, словно нехотя оторвавшись от созерцания огня. Дальнейшие вопросы отпали сами собой. Несмотря на то что транспортировали меня вниз головой, его глаза я запомнила очень хорошо. Впрочем, нет, один вопрос все же остался.
— И зачем все это? — Я недоуменно приподняла бровь. — Вряд ли в подобной глуши кто-нибудь оценит такую роскошь.
— Зачем мне нужен кто-нибудь? — Плавным движением мужчина поднялся на ноги, приблизился мягкой походкой хищника и вызывающе уставился прямо в глаза. — Главное — личный комфорт. Не так ли?
Я пожала плечами. В свое время сама любила использовать пространственную магию: ограду кому починить или дом поправить. Но делала это не забавы ради, а исключительно для пользы. Здесь же, похоже, маг порядком разбаловался, если готов тратить уйму энергии на пускание пыли в глаза.
— Хозяин — барин конечно же, — пренебрежительно обронила я. — Только эгоизм никого не красит. Сначала гориллоподобный мужлан, теперь жеманный ценитель роскоши. Похоже, одичали вы вдали от Ордена.
И кто, спрашивается, тянул меня за язык! Судя по тому, как почернели и без того темные глаза блондина, попала я в точку и, что называется, по самые уши.
— Довольно любезностей! Лучше поговорим о вас, сударыня!
Угрожающие нотки в голосе я стойко проигнорировала, перебирая в уме имеющиеся при себе средства защиты. Усыпляющие свечи, аналогичного действия настойка, кресало и несколько амулетов, среди которых не найдется и одного достойного, способного сотворить портал или хотя бы какую-нибудь внушительную бяку незнакомцу, чтобы я могла тем временем сделать ноги. Плохи мои дела.
— Итак, откуда тебе все известно? — Его палец нагло скользнул в вырез моей рубашки, дразняще опустился к ложбинке и там замер.
Я молча отступила на шаг назад. В другой ситуации без церемоний заехала бы нахалу по самодовольной роже. В данный же момент затевать драку раньше времени было чревато непоправимыми последствиями. Неизвестно, какие козыри прячет в рукаве этот маг, раз спокойно растрачивает силу на поддержание комфорта. К тому же моими стараниями теперь у него не один, а целых три осколка!
Пауза неприлично затянулась. Маг сурово сдвинул брови, похоже, устал ждать.
— Все известно только одному Всевышнему, — вспомнила я слова матери настоятельницы.
— Допустим, — не стал спорить мужик. — Тогда скажи, как у тебя оказались осколки? Я чувствую, что их владельцы живы, но почему они позволили тебе уйти?
— Забыла спросить разрешения! У обоих! — в тон ему парировала я. — К тому же если срочно нужен осколок, добыть его чрезвычайно просто. Берешь обычную бутылку, желательно пустую, а то заляпаешь одежду, и… разбиваешь. Готово: осколков хоть метлой подметай!
В ответ на мою тираду ранее внимательно следившие за мной глаза стали подобны двум грозовым тучам. Грянувший гром не заставил себя ждать.
— Наглая мерзкая тварь! — зарычал маг, надвигаясь на меня, подобно карающему ангелу возмездия. — Не хочешь говорить по-хорошему, придется развязать тебе язык в другой обстановке!
Неуловимое движение руки — и… о горе мне, несчастной! Уютная комната сменилась мрачным подвалом. Сырые неровные стены, низкий, почти давящий на голову потолок, полумрак вместо яркого света. Камин заменила жаровня, одно из кресел осталось, но превратилось в вертикально стоящее приспособление с колодками. Впечатляющий, надо сказать, антураж.
Легкий щелчок пальцами — и взявшийся ниоткуда ветер мало того что пробрал меня до костей, но еще и приподнял над полом и буквально швырнул в колодки, которые защелкнулись с глухим стуком на запястьях. Далее воцарилась тишина. Обрядившийся по случаю в длинный черный балахон мужик застыл напротив и яростно сверлил меня испытующим взглядом. В глубине мрачных глаз я с легкостью прочла щедрое изобилие уготованных мне истязаний.
«Спаси, Всевышний, душу грешную этой овцы заблудшей!» — не на шутку разошелся слезливым молитвенным речитативом внутренний голос, ясно давая понять, что песенка моя на этом свете спета.
— Итак, что ты теперь скажешь? — плотоядно ухмыльнулся будущий мучитель.
Первое, что непроизвольно просилось на язык, это: «Караул! Спасите! Помогите! Убивают!» Но унизить себя подобными криками не позволяла гордость. Ладно, попробуем с другой стороны. Недаром говорят, что лучшая защита — нападение.
— Да чего ты ко мне привязался? — не выдержала я. — Сам напал, сам притащил в избушку, сам в кандалы засунул, а теперь еще с меня и спрос? Да я на тебя властям пожалуюсь за нарушение прав и женоненавистничество!
— Отвечай, кто послал тебя? — не повелся на угрозу маг. — Обещаю, за информацию отпущу живой.
В поддержку слов из жаровни вылетел уголек и многообещающе завис перед моим лицом.
— Да никто меня не посылал! Я… га-а-ад ты какой-й-й! — Пышущий жаром камешек скользнул в вырез рубашки, заставив меня взвизгнуть и дернуться всем телом, проделал длинную дырку в ткани, оставил саднящий ожог на коже и упал к ногам. Я попыталась лягнуть своего мучителя, но тот предусмотрительно отошел в сторону. Не достала.
Никак не отреагировав на грубость, маг вскинул руку, уперев указательный палец мне в лоб, и шепнул какое-то короткое слово.
Ниоткуда навалилась боль. Она выкручивала кости из суставов, выворачивала наизнанку все, что можно было вывернуть, взламывала мозг, расплющивала мой несчастный череп, завязывала в узлы внутренности и душила, перекрывая доступ кислорода зашедшемуся в отчаянном крике горлу. К счастью, я потеряла сознание.
Придя в себя, ощутила лишь огромную усталость, но боль отступила. Зато перед глазами все расплывалось.
— Я не могу пробиться в твою память! — негодующе зарычало прямо над ухом. — Почему я не могу пробиться в твою память?!
Я устало прикрыла глаза. Ответ мне конечно же известен, но вряд ли стоит объяснять мужику, что ценнейшим свойством защиты мозга обязана своему бывшему мужу. Именно он, во избежание подобных ситуаций, поставил блок, чтобы всякие посторонние личности не шарили в моей памяти. На него самого, разумеется, свойство блока не распространялось. Вслух же сказала банальное:
— Не знаю.
— Не ври! — пригрозил мой кошмар во плоти. — Иначе будет хуже!
— Тебе не кажется, что я не в том положении, чтобы врать? — с трудом соображая и не надеясь на успех затеи, хрипло спросила я в пространство. Картинка перед глазами понемногу приобретала четкие очертания, но показывать, что мне стало легче, я не собиралась. — Эти камни… их можно потерять, найти, подарить, расплатиться ими, в конце концов! Что это за минералы такие, что ты так бесишься?
Ирод в балахоне задумчиво почесал подбородок.
