Жорж - иномирец 4 - Сергей Анатольевич Панченко
— Спирта? — Вставил отец.
— Банально. Пусть это будет литий, дорогой и редкий металл для изготовления аккумуляторов. И это изобретение перевернет весь мир. Я тебе отвечаю, миллионы поверят и начнут покупать его препарат.
Отец снова задумался.
— Так-то идея хорошая. Дешевый аккумулятор для машины, аккумулятор для мотоблока, для бензопилы, да хоть для каждой лампочки в доме. Пусть днем заряжаются, а ночью светят. — Посчитал батя преимущества чужого ноу-хау. — Пусть не литий или золото, они же сразу обесценятся, если каждый начнет ими…. Вот лотерейками ходить в сортир было бы здорово. Интересно было бы узнать, у кого самая счастливая задница.
— Ну, вот, ты уже в одном шаге от того, чтобы поверить. — Заметил я.
— Не, это я так, гипотетически. На самом деле, сколько всего бесполезного мы производим. У вашей матери хоть шерсть есть, а у нас только ногти и волосы никому не нужные, и все остальное, о чем за столом не говорят.
— Я все слышу! — Выкрикнула из зала Ляля.
— Это был комплимент. — Оправдался отец.
— Я наелся. — Дарик, сделав вид, что уже не может дышать, посмотрел на деда.
В его тарелке остались три кусочка коричневого сала.
— С таким аппетитом Дарием не станешь. — Он придвинул тарелку себе и нанизал все три куска сала себе на вилку. — Иди, ладно, Дарий-Скипидарий.
— Спасибо дед.
— На здоровье, внук.
Сын слез со стула и убежал в зал. Оттуда сразу донеслось клацанье клавиатурой.
— Весь в тебя. — Заметил батя. — Ничего не надо было в детстве, кроме компьютера.
— У нас дома такого нет, пусть хоть у вас поиграет. К тому же дополнительный стимул бывать у вас в гостях. — Нашел я очевидные плюсы.
— Да, это точно. — Отец посмотрел в сторону дверного проема. Ему было видно играющего внука в больших наушниках, подвязанных веревкой, чтобы держались на его маленькой голове. — Кто бы мог подумать.
— Ты о чем? — Спросил я.
— Да так. — Отмахнулся он. — Я знаешь, что хотел спросить, а твоя работа, она не опасна? Ты же с преступниками имеешь дело, не затаят ли они на тебя злость. Народ-то всякий бывает.
— Вряд ли. — Я был уверен, что способности Антоша по раннему обнаружению опасности, надежно защищают нас. — Мы способны оберегать не только город, но и самих себя.
— Это хорошо. — Произнес отец таким тоном, будто до этого момента серьезно беспокоился о нашей безопасности.
Он встал из-за стола и проверил мясо, тушащееся в жаровне.
— Зови Лялю с матерью, белок готов.
Мы поменялись местами. Хоть мы и не часто бывали у моих родителей, Ляля каждый раз с радостью собиралась к ним в гости. Но к ее родителям мы ходили гораздо реже и не надолго. Ее папаша отличался показным высокомерием и назидательностью, раздавая советы по любому поводу. Лялю это злило, особенно на фоне простоты и гостеприимства моих родителей.
— Как вкусно пахнет. — Супруга, зайдя на кухню, по-кошачьи облизнулась.
— Я же говорил. — Батя намекнул матери на какой-то их разговор, относительно меню.
— Иди уже, говорил он. — Отмахнулась мать. — Лялечка, тебе пюрешечки положить?
— Конечно. — Она в нетерпении поскребла коготками по краю стола.
Мурка, наблюдающая за большой кошкой издалека, выглядела обиженной. Ей не разрешались подобные вольности. Я протянул руку, чтобы взять ее на руки, но кошка фыркнула и убежала в спальню. Двум кошкам сложно было ужиться в тесной квартире.
Я подсел к Дарику, наблюдая, как он ловко двигал виртуальными отрядами по экрану монитора. Честно признаться, его реакция была намного лучше моей. Курсор терялся из виду, так быстро сын перемещал его, цепляя войска и выбирая действия. За игрой он выглядел как дирижер, самозабвенно управляющий большим оркестром.
— Пап, паап, а можно нам домой компьютер? — Спросил сын, не отвлекаясь от происходящего на поле боя.
— Нет, сынок, я же тебе говорил, в Транзабаре нет электричества, и он там работать не будет. Игры такая заразная вещь, они крадут твое время, которое можно потратить с большей пользой. Пусть он будет привилегией твоих дедушки и бабушки.
— М-мм, жаль. — Вздохнул Дарик. — Мне очень нравится играть на нем.
— Послушай, ударник компьютерного фронта, забудешь про деда с бабкой, если дома поставите компьютер. У нас другого внука нет, мы будем скучать. — Попытался дед вразумить внука.
— Переезжайте к нам. — Посоветовал Дарик. — У вас тут все равно по улицам нельзя бегать.
— Ты же знаешь, что жизнь в Транзабаре привилегия, которую надо заслужить. Не всем могут туда переехать. — Напомнил я ему.
— Надоел мне ваш Транзабар. — Неожиданно заявил сын. — Там скучно.
— Да пусть поживет у нас. — С готовностью предложил дед. — Мы с ним на дачку сгоняем, на рыбалку, по вечерам по городу кататься будем.
— И на компьютере играть. — Напомнил внук.
— Вот игроман. Молчи лучше, а то не отпустят. — Пожурил его дед.
— Игорь, Ляль, оставьте его на недельку, пусть поживет. И нам веселее, и вам свободнее и Дарику разнообразие. Я его хоть откормлю домашней едой. — Предложила мать, закончив завтрак.
Я не ожидал от них такой настойчивости. До сих пор был уверен, что они не до конца приняли мой выбор в виде необычной супруги и сына. Мне было лестно от того, как искренне они хотели оставить его у себя, не говоря про Лялю, которая расцвела от их предложения.
— Что скажешь, Жорж? — Спросила она, оставляя последнее слово за мной.
— Я не против, пусть поживет. Только осторожнее, засветите внука, потом вопросов не оберетесь. С рыбалкой, я считаю, идея не очень. Обязательно найдутся рыбаки, лезущие с вопросами про клёв, про подкормку и всякое такое. Тебе, что, каждый раз прятать внука?
— Ладно, на рыбалку не поедем. Вечерком прокатимся по городу, я ему покажу самые интересные места, мороженое куплю, шаурму, да и вообще всё, что захочет. Ребенок должен видеть, что каждый мир, в котором живут люди, прекрасен по-своему. — Пообещал дед. — Масочку по самые зенки напялим, кепочку, и наш Дромедар вполне сойдет за обычного ребенка.
— Бать, дромедар это верблюд. — Мне не понравилось, как он назвал внука.
— Сам ты верблюд, Жорик-Мажорик. — Отец никогда не интересовался моим мнением. — Всё будет в лучшем виде. Хорошего человека под постоянной родительской опекой не воспитаешь. Ему свобода нужна полными легкими, а не эта надзираловка, туда не ходи, сюда не смотри, отсюда не ешь. Вспомните себя, такого вам в детстве хотелось?
— Мне много чего хотелось, но ты же сам
