Виталий Бодров - Не буди лихо
На этот раз, Лабиринт выглядел совсем другим. Небольшая поляна, со всех сторон окруженная зарослями шипастых кустов. Томагавка зябко повела плечами. Голыми руками не справиться, нужно какое-нибудь оружие. В прошлый раз Лабиринт дал ей саблю. Может быть, и сейчас тоже?
Девушка сосредоточилась, закрыла глаза. Руки остались пусты. Ладно, значит, рассчитывать можно только на свои силы.
Она шагнула к стене кустов, оторвала первую ветку, в кровь расцарапав руку. Только сейчас она обратила внимание, что кроме шипов, кусты обладали еще и глазами. Под взглядами сотен немигающих глаз она вдруг вспомнила, что почти полностью обнажена.
— Ну, что вылупились? — с вызовом сказала она, отступая на шаг.
Кусты молчали. Томагавка настойчиво взялась за вторую ветку.
— Секирой было проще, — пожаловалась она неизвестно кому.
И ощутила, как ее рукоять плотно легла в чью-то мускулистую руку.
Болу уже не было страшно. Присутствие друга вселило в него уверенность, и теперь он с любопытством оглядывался по сторонам. Тени тянули к нему руки, норовя коснуться, Бол на всякий случай отстранялся.
— Что за место такое странное? — поинтересовался Таль.
— Лабиринт, — охотно пояснил Бол. — Нас сюда Томагавка привела.
— Ты и Томагавку потерял? — неодобрительно спросил Таль. — Нанок узнает — прибьет.
— Может, найдется еще, — понадеялся Бол. — Лабиринт этот…странный он…
— Еще бы, — согласился Таль. — Ни стен, ни потолка — тоже мне, лабиринт! Скажи хоть, чудило, здесь минотавры водятся?
— Томагавка говорила, что нет, — неуверенно ответил Бол.
Он неожиданно остановился. Таль удивленно посмотрел на резко побледневшее лицо друга.
— Кажется, она ошибалась, — непослушными губами произнес Бол.
Боресвет внимательно уставился на замшелый камень, лежавший у его ног.
— Направо пойдешь, коня найдешь, — прочитал он. — Прямо пойдешь — жив останешься. А налево ты уже ходил.
Боресвет озадаченно почесал затылок.
— И правда, ходил, — припомнил он. — Повторить бы, в натуре. На кой мне конь, если ни оружия ни доспехов? Прикида какого, и то нет. В таком виде только налево и идти.
Он осторожно пнул камень босой ногой.
— Или все-таки прямо? — задумался он. — Да ну, в натуре, что это за жизнь в одних портках? Даже дубину толковую сломать негде! Пойду налево, вот и весь сказ!
— А ты хорошо подумал? — угрожающе спросил камень до ужаса знакомым женским голосом. Богатырь побледнел, сплюнул через левое плечо.
— Нет, не пойду. Побегу со всех ног!
Угрожающе бородатая физиономия выглянула из тоннеля. Лониэль в ужасе отшатнулся.
— Смотри-ка, эльф! — радостно завопил гном. — Голый почти! Тьфу ты, срам-то какой! А ну говори, остроухий, что вынюхиваешь в наших местах?
— Лабиринт прохожу, — выкрикнул эльф, отчаянно пытаясь сообразить, куда ему бежать.
— Это как ты наше подземелье обозвал? — в руках гнома немедленно появилась секира. Лониэль поспешно произнес заклинание. Пукоять секиры вмиг покрылась свежими ростками и попыталась даже пустить корни. Гном опешил, отбшвырнул оружие в сторону.
— Ах, вот ты как? Оружие портить доброе? Вот я тебя!
Взмах, еще взмах. Стена глазастых кустов, казавшаяся непроходимой, поспешно отодвинулась в обе стороны.
— Еще разок! Врежь им! — торжествовала Томагавка. Противник в панике отступал, ветки падали одна за другой. Лабиринт уже не казался таким страшным. Еще бы — когда ты секира, мало что тебе может повредить. Взмах, новый взмах, треск ветвей…
Это существо с бычьей головой наверняка было минотавром. Никем другим оно просто не могло быть. Причуренные глаза смотрели внимательно и строго. В руках стража Лабиринта была огромная двойная секира — едва ли не с половину Бола ростом.
— Вот попали, — упавшим голосом сообщил Бол.
— Это и есть минотавр? — поинтересовался Таль. — Надеюсь, мы с ним драться не будем?
— Мы с ним — нет, — сказал Бол. — А вот он с нами…
Бычьи глаза смотрели на них внимательно, казалось, странное существо никак не могло решить, что с ними делать.
— Может, загадками обойдется? — с надеждой спросил Бол.
— А ты хоть одну знаешь? — усомнился Таль.
— Целых две знаю, — оскорбился Бол. — Правда, обе забыл давно. Может, с ним просто поговорить по душам? По-человечески?
— Лучше бы по-минотаври… по-минотавровски, — предложил Таль.
— Вы, собственно, кто будете? — нерешительно спросил минотавр по-человечески.
— Мы — люди, — уверенно ответил Бол. — Из Квармола.
И умолк, не зная, что еще сказать.
— Сам вижу, что люди, — проворчало существо. — Ты вот ответь, мил человек, неужто на целом свете ничего, кроме темноты, не боишься?
— Я и темноты не боюсь, — храбро заявил Бол. — Я просто в ней не вижу ничего. Можно упасть, колено разбить…
— В Лабиринте люди борются со своими страхами, — объяснил минотавр. — А у тебя их нет. Позвал приятеля, чтоб не скучно было, и вперед, по сторонам даже не оглядываясь. Никакого почтния к создателем Лабиринта, который, между прочим, до сих пор считается одним из чудес света!
— Я постараюсь чего-нибудь испугаться, — немедленно раскаялся Бол.
— Дождешься от тебя, — проворчал минотавр. — Ладно, нет смысла тебя по Лабиринту водить. Вот тебе прямая дорога, иди. А ты, молодой маг, отправляйся, откуда пришел.
— А ему со мной нельзя? — Бол жалобно заглянул в глаза минотавру, но у того, похоже, в груди был кусок железа.
— Нельзя, — отрезал быкоголовый и исчез вместе с окружающей тьмой.
— Слив засчитан, — пробормотал что-то Таль на ахарском.
Все как по заказу — конь богатырский, кольчуга подходящего размера, огромный, кованный железом щит, островерхий открытый шлем. И оружие — меч да булава. Будто в сказку попал, в натуре, подумал Боресвет, поспешно прикрывая наготу железом. Вот теперь и с ворогом окаянным переведаться можно, где бы он там не прятался.
— Сивка-бурка, вещая каурка, — пробормотал богатырь. — Встань передо мной как лист перед травой… Хм, в натуре, че только растаманы не придумают!
Конь был хорош. Черногривый красавец косил на Боресвета глазом, бил копытом землю. По всему видно, тролля свезет и не поморщится. Такой самому князю под стать.
Богатырь похлопал латной руковицей по щиту, тот отозвался басовитым гудением. Конь бил копытом землю, просил овса.
— Все тебе будет, — успокоил его богатырь и подумав, добавил: — Давай, волчья сыть, в натуре, ехать надо. А то всех без нас поубивают.
Конь резво рванул с места, Боресвет покачнулся в седле, но равновесие удержал легко.
— Ты, братан, поспешай медленно, понял? Несолидно это, так по степи рассекать.
Конь фыркнул и слова его проигнорировал. Боресвет флегматично пожал плечами и привычно запустил булаву под облака.
Дорога сама стелилась под копыта. Куда она ведет, откуда взялась, богатырь не знал. Его радовало уже то, что какая-никакая дорога все же имелась. Хоть и пыльная.
Конь, как и положено, остановился за три шага до перекрестного камня. Боресвет неторопливо поймал булаву, спешился.
— В натуре, сколько ж их здесь понаставлено? — пробурчал он. — Вроде, степь, откуда ж камням браться? Ладно, почитаем, что там эти беллетристы накалякали…
"Направо пойдешь — обратно придешь. Налево пойдешь — несчастье найдешь. Ну, а прямо пойдешь…"
Здесь надпись обрывалась. Поверх нее кто-то старательно нацарапал на камне: "Здесь был Вася".
— Ишь ты! — удивился богатырь. — И здесь он побывал! На Руси, почитай, каждый забор пометил, чисто собака какая. Шустрый пацан, в натуре.
Он задумался, глядя на камень.
— Прямо поеду, — решил, наконец, Боресвет. — Где Вася был, там и я, в натуре, не пропаду.
Конь заржал, не соглашаясь с выбором хозяина. Боресвет хлестнул его плетью.
— Молчи, травяной мешок! Сказано тебе — прямо нам. Богатыри, в натуре, дороги не перебирают.
Конь всхрапнул, соглашаясь с людским произволом. Боресвет перехватил поудобнее палицу, посмотрел на небо.
— Хорошая вещь — Лабиринт, — мечтательно сказал он. — Ну-ка, где моя водка…
Гномы довольно неплохо деруться на кулачках. Лониэль это понял, пропустив подряд два серьезных удара. Странно, что в эльфийских рукописях об этом ни слова не сказано. Видимо, летописцы не торопились на своей шкуре испытать "невеликую силу злобных карликов". А также "коварство и подлость, всему роду их присущие".
— Получил, остроухий? — торжествующе взвыл гном. Лониэль не ответил, приходя в себя после удара. Гном замахнулся правой — и взвыл, получив коленом ниже кольчуги.
— Так нечестно, — прохрипел он, сгибаясь пополам.
Лониэль не медлил. Удар снизу (густая борода, к сожалению, смягчила его силу), гном отлетел к стене. Эльф бросился к нему, не желая терять инициативу, и едва не нарвался на встречный. Противники замерли друг напротив друга, сжимая кулаки.
