Сергей Редькин - Шустрые ребята
общества! А, если бы он жил в верующей стране, то точно бы помер
от расстройства.
17 июня 2004 г.
ПоРЯДоЧНЫй
Темным зимним утром. Когда воздух еще довольно-таки свеж, Иван Арнольдович Полупьянов, крадучись возвращался домой. А прятаться ему было зачем. Ведь шел он с самого что ни на есть воровского дела. И хотя делал это он уже не впервые, ему все-таки было
страшно. Не дай-то бог, увидит кто-нибудь не тот, а вдруг вообще не
из ихней деревни, тогда точно кранты! Ведь в глаза-то сразу бросается, что прет-то он не свое добро. Ну и что, что можно сказать ничейное, а все-таки ворованное. А ведь это плохо, воровать-то! И вот почти
что у ворот своего дома Иван Арнольдович неожиданно спотыкается
и роняет добычу на землю, да с грохотом, аж на всю улицу. «Мать
моя, — думает Иван Арнольдович, — на кой черт меня угораздило
взять такие большие листы. лучше бы взял те, что поменьше. один
ведь хрен — крышу крыть!»
Но Иван Арнольдович отнюдь не был дураком. И не успел еще шум
от падения листов окончательно растаять в воздухе, как он уже был
внутри своего дома
И пока соседи спросонок осмысливали, что же все-таки случилось, благо, родственники дрыхли без задних ног, после вчерашней попойки, раздевшись, юркнул в постель. Жена даже не шелохнулась. А соседи меж тем, все уже на улицу высыпали. И глаза еще со сна, как следует не продрав, вовсю наводят всякую напраслину. Будто сами
никогда ни-ни! А ведь тоже люди.
Ну, да шут с ними! Иван Арнольдович, слыша такое дело, тоже решил подняться с кровати да еще и жену с собой прихватить. Но с же9
Сергей Редькин. Шустрые ребята
ной ничего не вышло. Хорошо еще, что сам насилу добрался до окна. Сами знаете, нелегко вставать спозаранку, когда спиться.
— Чего это вы, вашу мать, разгалделись? — вежливо обратился
Иван Арнольдович к соседям через форточку. — Не поделили чего, что ли?
— А тебе, Иван, только бы поспать подольше, — огрызнулась баба
Шура из дома напротив.
— Не, — возмутился Иван Арнольдович, — я сейчас тоже выйду!
Помогать!
И, накинув пальто, он опрометью бросился на улицу, не то соседи, и вправду, могут невесть чего подумать.
Уж кто-кто, а он-то меньше всех виноват в случившемся. он же
это не специально.
А соседи меж тем уже начали растаскивать оброненное им добро.
— Э, — заорал Арнольдович, видя такое дело, — что же это вы
делаете? Может оно чьейное?!
— Тогда скажи, кого, — не уступает приставучая баба Шура, подтаскивая самый здоровенный лист уже аж к самой калитке. Да и другие, похоже, не отстают.
Поняв, что напрягать бесполезно, Иван Арнольдович решается
на крайние меры. он начинает гнать пургу о том, что это, мол, те
самые листы. Которыми собирались латать кровлю колхозного свинарника еще позапрошлым летом. И что надо бы пока еще не поздно
отнести их обратно, и что он, Иван Арнольдович, согласен добровольно это сделать.
— Так, кажись, залатали-таки, — опять вмешалась подозрительная баба Шура.
— А, может, их ветром посшибало да и протащило аж сюда, — заступился за Ивана сосед Авдей из дома на другом конце улицы.
«он-то как здесь очутился?» — изумился Иван Арнольдович. Но вслух не растерялся, а, напротив, бойко ответил:
— Так и я о том же говорю!
— А вот и нет, — пискнула любка, внучка бабы Шуры, осматривая
свой лист. — Это не те. Эти, как новенькие, будто только что со склада
сперли.
— Думай, что говоришь, — строгим голосом рявкнул Иван Арнольдович. — А ну, давай, тащи сюда, я сам посмотрю!
— Как же! — взвизгнули хором бабка с внучкой. — Да и вообще, Иван Арнольдович,шибко что-то вы подозрительный. Может, удумали
чего?! Нехорошо. Это уж совсем не по-соседски. 10
I. Чертова дюжина
осознав, что дело проиграно, Иван Арнольдович, нехотя двинулся
к своей калитке.
— Эй, Арнольдыч, — вмешался теперь уже и Авдей. — Тут
еще два листа осталось. один мне, а другой тебе. Идет?!
— Не идет, — даже не оборачиваясь, отчеканил Полупьянов. —
Мне чужого не надо.
он уже был внутри дома, а вслед ему все еще неслись восторженные возгласы пораженный соседей:
— Вот это да!Какой все-таки порядочный этот Иван Арнольдович. 16 июня 2004 г.
ДЕДУШКА
В тот день я, как и обычно, поздно вечером сидел за столом в спальной и делал уроки за внука. он у меня молоденький еще, только девять классов окончил. Да и то с третьего раза. И вдруг отчетливо так
слышу, что кто-то настойчиво в окно начинает долбить. Не голубь
ли, думаю. Совсем уже совесть свою птичью утеряли. Не поленился, сходил, глянул. Ну, думаю, если голубь, точно ничего жрать не дам. Ан
нет, не голубь. Ангел, оказывается. Только черный какой-то. Видно, вымазаться успел по дороге.
— Чего надо? — говорю.
Меня вообще-то трудно удивить.
— Слушай, дед, открой, а?! — говорит ангел. — Холодно ведь.
— Не, — говорю, — я эти штуки знаю. Может ты и не ангел вовсе, а черт какой-нибудь, только с крыльями. Запусти такого в дом, после
пожалеешь.
— Да впусти, хоть на минуточку, дай чуток согреться. А там, может, и сговоримся.
— Нет и еще раз нет, — сказал я, теперь уже точно подумав.
— Тогда я окно вышибу и войду сам, — не унимается крылатый. Видя такое дело и, зная, что в наше время можно ожидать чего
угодно, я решил схитрить. Ну, и сразу ему прямо в лоб (а чего с таким
церемониться?):
— Хорошо, но при одном условии.
— Каком? — радуется тот.
— Если ты действительно, чего-нибудь да стоишь, сделай так, чтобы мой внук закончил школу досрочно. Надоело, понимаешь ли, делать за него домашние задания.
11
Сергей Редькин. Шустрые ребята
— Ну, это я запросто, — говорит это чудо природы. — Давай, открывай!
Пришлось впустить. очень уж я люблю своего внука, так хочу, чтобы все у него было хорошо. Выпили мы с ним, Ангелом, значит. Понятное дело, захорошели, да и давай делиться жизненными впечатлениями. оказывается, он совсем и не ангел, а так, ни то, ни се, демон
какой-то там. Правда, высокой категории. По-нашему будет, что-то
вроде ведущего инженера. Да пес с ним, разве это главное. Плохо
то, что он сумел задурить мне голову своими посулами, мол, дружи
со мной, не пожалеешь. Стали дружить, и хорошо начали. Два раза
к соседу спекулянту за водкой бегал. Да позже выяснилось, что зря!
Как убрался он восвояси, уже где-то под утро. Хорошо, что жена
на сутках дежурила, не то — быть бы беде. Глянул я по сусекам, мать
моя! Все мои сберкнижки на предъявителя пропали, а заодно и валюта
отложенная на черный день, точно ничего этого и не было. Хорошо, хоть жены золотишко не тронул, а то рева бы было! И с тех пор я его
больше не видел. Видать, зазнался, падла!
Вот так-то доверять кому бы то ни было в наше трудное время!
Демон, хоть и ворюгой оказался, а слово свое все же сдержал. Недолго я маялся с внуковыми заданиями. Помер мой Васенька в аккурат
под новый год. Царствия ему небесного. Застрелили все-таки в одной
из разборок.
20 июня 2004 г.
ПРоВЕлИ, КАК МАльЧоНКУ
— Хорошо запускай, — сказал Исмаил-бей секретарше, перед
этим убрав в комод прибор для курения кальяна и сделав после этого
с десяток разгоняющих пасов руками для очищения воздуха. Вошедший оказался европейцем среднего возраста, довольно приятной наружности.
— Садитесь, пожалуйста, — скорее приказал, чем попросил
Исмаил-бей, пододвигая посетителю один из стульев. — Рассказывайте.
— Я к вам вот по какому делу, уважаемый Бей. Меня обокрали и, можно сказать, дочиста. И я подозреваю, что это сделал кто-то из близких. Во всяком случае, у них были на это основания. 12
I. Чертова дюжина
— Какие? — уточнил Исмаил-бей.
— Мой сын погряз в долгах, а жена, похоже, завела любовника.
«Эх, вы, христиане! Все-то у вас — не слава богу!» — подумал
Исмал-бей, но вслух только сказал:
— очень даже может быть. Хорошо, я займусь этим делом. Кстати, вам объяснили, сколько я беру за услуги?
— Я на все согласен, лишь бы знать правду!
— Напишите, кто вы, где живете, ну, и тому подобное. Короче, что сочтете нужным. Для следствия все сгодится. Когда мужчина ушел, Исмаил-бей, сказав секретарю, что на сегодня прием окончен, вновь достал кальян и с наслаждением сделав
пару глубоких затяжек, принялся изучать писульки клиента. Закончив
это дело, он сделал еще несколько затяжек и только тогда уже окончательно убрал прибор. Все, на сегодня хватит, ведь ему впереди предстояла кропотливая работа. Сняв отпечатки пальцев, оставшиеся после ухода клиента, он сверил их с картотекой. И пришел к выводу, что там их нет. Тогда он провел тщательную графологическую экспертизу его почерка. Тут было за
