Кэрри Гринберг - Когда начинается смерть

— Я приличная дама! Прости, Вики, но ты понимаешь…

— Да, я понимаю. Скажи, у тебя остались здесь знакомые, в смысле — те знакомые, которые действительно могут тебе помочь?

Я грустно пожала плечами.

— А тот адвокат, с которым у вас было вполне удачное сотрудничество?

— Фрэнк, к которому обращался Уильям? Боже, что ты говоришь, не могу же я, после всего того… Да и чем он мне поможет?

— Подскажет удобный поезд до Уотфорда, — улыбнулась Виктория. — Прости, дорогая, но я должна собираться, Генри скоро заедет за мной, а я еще совсем не готова.

Генри? Имя ничего не сказало мне, да и я считала слишком утомительным запоминать имя каждого, кто заезжал за Викторией.

— Подожди минутку, — произнесла Виктория, когда мы уже спустились вниз. — Пока у тебя есть дела в Лондоне… Я надеюсь, мы еще увидимся?

— Конечно, милая, я не покидаю тебя навсегда. Мы встретимся…

— Завтра, — закончила она, хватая меня за руку. — Мне надо зайти к модистке, а ты составишь мне компанию.

— Как скажешь, у нас будет еще достаточно времени.

— Боюсь, это не совсем так, — произнесла она задумчиво и тут же вернулась к своему привычному тону. — Но извини, дорогая, я и так тебя задерживаю, тебе наверное пора.

Виктория поспешно попрощалась со мной, не желая продолжать разговор, который, по моему мнению, даже не начался.

Офис адвоката Фрэнка Стюарда располагался в тихом квартале западного Лондона среди одинаковых кирпичных домов новой постройки, аккуратных зеленых изгородей и скучной атмосферы всеобщего спокойствия. То есть в том месте, где преуспевающие адвокатские конторы никогда не будут квартироваться. В свое время мой муж Уильям специально нашел именно это место и этого человека — ему не хотелось привлекать лишнего внимания к себе, и тем более поручать одно довольно неприятное дело своему основному юристу. Я уже давно забыла, в чем же было дело, остались совсем другие воспоминания.

С трудом найдя вывеску, скромно спрятавшуюся в зелени деревьев, будто стесняющуюся своего присутствия здесь, я толкнула незапертую дверь и вошла внутрь с таким гордым видом, словно сие скромное пристанище решила посетить сама королева Виктория.

Молодой клерк, коротавший время за конторкой, при моем появлении подскочил, как на пружине, оправляя сюртук. Впрочем, его взлохмаченный вид вполне соответствовал обстановке в офисе: разбросанные тут и там бумаги, папки, документы, на которых красовались следы от чашек с кофе, вырезки из газет и сами газеты, чернильницы, карандаши и их огрызки, пепельницы и пепел, и еще бог весть что, — все это лежало на любых доступных поверхностях, угрожающе покачиваясь под собственным весом.

Я оглядела маленькое помещение, в котором мы с моим кринолином едва помещались, и печально вздохнула. Непохоже было, чтобы дела Фрэнка шли особенно успешно, а, значит, ничего не изменилось с тех пор, как мы были здесь последний раз. Неужели и правда у меня больше нет никого в Лондоне, кому бы я могла довериться?..

— Чем могу помочь, мэм?

— Я к мистеру Стюарду, — проговорила я таким конфиденциальным шепотом, чтобы молодой человек сразу понял, насколько важно и серьезно мое дело.

— Ах, конечно, мэм, но боюсь, он может быть немного занят… — под моим суровым взглядом он окончательно стушевался. — Как вас представить, мэм?

— Августа Луиза София Корнелия, графиня Стэффорд, — церемонно произнесла я.

— О, госпожа графиня, сейчас, минуточку! Конечно-конечно, прекрасно помню вас и вашего мужа, — лицо клерка засияло такой искренней и сердечной улыбкой, что мне захотелось спрятаться под стол.

— Ну, если графиня, то пусть проходит, — Фрэнк появился как всегда неожиданно и сделал театральный жест рукой, приглашая меня в свою комнату. — Нельзя заставлять таких важных гостей ждать.

Я знала, что он издевается. Что он издевался всегда, никогда не принимая меня во внимание всерьез и обращаясь, как с маленькой капризной девочкой. Это было неприятно, пошло, оскорбительно, но он был единственным, кто так обращался со мной. А иногда так хочется почувствовать себя маленькой капризной девочкой.

Я прошла вслед за ним. Села. Повисла неловкая пауза: Фрэнк смотрел на меня с полуулыбкой, я смотрела на обои, перчатки, стол — и опять обои, шкаф, диван… Эта комната хранила много наших секретов, о которых мы решили забыть.

— Что же за срочное и важное дело привело вас, графиня? — поинтересовался он, когда пазу стала совсем уж неприличной.

— Ах, — ответила я, сомкнув печально глаза и приложив руку ко лбу. — Ах, какая трагедия! Невозможно смириться…

— Смерть господина графа, вы имеете в виду? Приношу свои соболезнования, но все еще не понимаю, чем я могу помочь.

— Что? Смерть? Конечно, какая утрата! Но вообще-то, я по другому делу. Важному, — серьезно произнесла я, опустив очи долу.

— Ну вот, а я надеялся, пришли навестить старого друга.

— По-моему, мы все уже определили, причем давно.

— Раз так, мне тем более интересно узнать причину вашего визита.

Фрэнк уселся напротив меня, внимательно прядя прямо в глаза, от пронзительного взгляда которых невозможно было скрыться.

— Скажи мне, есть ли у меня шансы вернуть свою собственность?

— Тебя обманули? Что-то украли? — выражение его лица сразу сделалось серьезным и как и раньше, он отбросил ненужное никому из нас вежливое обращение на «вы». Так было как-то проще.

— Дом, в котором я прожила последние годы в счастливом браке, отходит этому подонку, этому проходимцу!..

— На правах законного наследования, я полагаю?

— И что? Он практически выгоняет меня из дома! Неужели нет никаких способов?..

— Ты можешь попробовать представить в Парламент новый законопроект, — совершенно серьезно произнес Фрэнк. Ненавижу его.

— Виктория сказала, что ты хотя бы подскажешь расписание поездов до Уотфорда.

— Переезжаешь туда? Насколько я помню, это в сорока минутах езды с Чаринг-Кросс. И что там?

— Ничего. Только старый дом, который отец записал на меня.

— Тебе хотя бы есть, где жить, а то я уже хотел было предложить тебе свою квартиру. Тогда почему бы тебе не продать его и не вернуться в свою любимую метрополию?

— К сожалению, уже сегодня я должна буду выехать из своего дома, так заявил мой любезный деверь.

— Подожди, подожди, может быть я ошибаюсь… Но ведь он должен был вступить во владение еще несколько месяцев назад, так?

— Ну… — замялась я. — Джонатан дал мне пару месяцев форы, чтобы я успела уладить свои дела, обустроиться там…

— Но ты, естественного, этого не сделала, — сказал Фрэнк тем тоном, что обычно разговаривают с умалишенными. — Позволь спросить, почему?

— Я не могла даже подумать, что он действительно выгонит меня! — произнесла я патетично. — Такое поведение не достойно джентльмена.

— То есть, он дал тебе полгода на то, чтобы освободить его собственность, и ты еще возмущаешься, дорогая графиня? Его терпению можно просто позавидовать.

— Мужчины! Вы все сговорились.

— Хорошо, Августа, успокойся. Я понял твою ситуацию. И что ты хочешь от меня? Я предлагаю тебе свою квартиру, но она не удовлетворяет твоему аристократическому вкусу. Гостиница? Но лучше езжалая бы ты в свой Уотфорд. Быть может, все не так ужасно. Ты была там хоть раз?

— Нет. Понимаешь, Фрэнк, я не хочу ехать туда одна.

— Что за глупости?

— Это не глупости. Просто… Это долгая история. Страшная и трагическая, уходящая корнями в далекое прошлое. И там могут быть пауки. И мыши!

— Неужели тебе страшно?

— Давай лучше считать, что я приглашаю тебя в гости на вечерний чай? — улыбнулась я.

Глава 2

Он заехал за мной после пяти, когда я с тоской наблюдала, как пакуют мой последний чемодан. После этого Фанни с облегчением вздохнула и выпорхнула из дома, пожелав мне хорошо устроиться на новом месте. Денег, чтобы оплачивать камеристку, у меня тоже больше не было.

Поезд с Чаринг-Кросс, дорога до Уотфорда, наемный экипаж до моего дома — все слилось в одно. Когда мы доехали, солнце давно зашло, и в вечерней темноте дом выглядел особенно пугающим и негостеприимным. Наверное, в чем-то похожем доктор Франкештейн из книги Шелли устраивал свои ужасные эксперименты. Только там наверняка был водопровод.

Окруженный высокими елями, словно в глубоком лесу, дом возвышался над нами, как мрачный средневековый замок. Для полного погружения в атмосферу не хватало разрежающих небо молний и гулкого грома, но их успешно заменял вой собак в ближайшей деревне и уханья филина.

Мы подошли к воротам, и не успели мы пройти дальше, как я в ужасе остановилась.

— Ч-что это?

Фрэнк проследил мой взгляд, всматриваюсь в темноту.

— Судя по крестам и могилам, могу предположить, что это — семейное кладбище, — произнес он, однако голос его был не так легок и непринужден, как обычно.