Ксения Баштовая - Реалити-шоу "Замок"
А та вдруг растворилась в воздухе.
Парень подал мне руку:
— Разрешите сопровождать вас, миледи?
Я осторожно коснулась кончиками пальцев его запястья.
Кто-нибудь, объясните мне, что здесь происходит?! Куда я вообще иду?! И кто этот. Этот… ну вы поняли.
Ну, вот что здесь происходит? Где уже такие знакомые коридоры музтеатра? Почему вокруг стены из серого камня?! Что это за рыцарские доспехи, торчащие в каждой нише?
И где вообще все?! Такое чувство, что я в сонное царство попала! На всем протяжении дороги — ни одного человека! Лишь гулко разносится шум шагов.
Парень остановился перед тяжелой дубовой дверью, медленно провел ладонью вдоль резного наличника.
Дверь открылась сама, так, словно, кто-то прятался в комнате. Парень (гм, надо хоть узнать, как его зовут.) сделал приглашающий жест, и я послушно проскользнула мимо него, надеясь, что на этот раз попаду куда-то в более знакомое место. Ну, например, все в тот же музтеатр.
Ага, щас! Аж десять раз! Это оказалась спальня. Кровать под балдахином, небольшая тумбочка, резной шкаф, тяжелый мягкий ковер с глубоким ворсом.
В груди шевельнулось нездоровое подозрение. Ой, мама, куда ж я попала…
— Что происходит?! — Я резко повернулась к своему проводнику. — Куда вы меня привели?!
Он прижал руку к сердцу и склонился в поклоне:
— Миледи, перемещение всегда отнимает много сил, вам стоит отдохнуть.
Угу, как в старом анекдоте про бабку с ружьем и мужичка. «Сильничать будешь? Нет? А придется!!!» Пошлая ты, Геллочка, пошлая. Вон человек с лучшими намереньями. Если б еще «миледей» не обзывал, да домой отвел, цены бы ему не было!
— Я не устала! Я хочу домой! Я вообще не понимаю, что здесь происходит и…
— Миледи… — боже, какой у него голос!!! — Вы устали.
У меня как-то странно закружилась голова.
Кажется, в том бокале все-таки что-то бы.
ГЛАВА 2
ЧТО ТАКОЕ «НЕ ВЕЗЕТ»
Хозяйка уже пришла, но пока, увы и ах, еще не приняла своего долга, а значит… Значит, в любой момент могут появиться враги! А раз так, то нужно самому защищаться! В конце концов, их Хаоса постоянно идут нападения. А когда Хозяйки нет, они и со стен могут напасть…
И окутал Замок серебристый туман, затянул седой паутиной каменные стены, поднялся до середины смотровых башен. Каждого, кто сейчас пересек бы границы этого тумана, ждала смерть. Весьма болезненная.
— …Никто не знает, когда он появился и оттуда возник. В Замке не ведутся хроники. Известно лишь, что существует он давным-давно, возможно, с самого начала времен. Неизвестно также, где находится Замок. Есть тысячи миров, они соприкасаются друг с другом, кое-где сливаются, иногда перетекают один в другой. Где-то за этими мирами и находится Замок. Говорят, его основанием служит первоначальный Хаос…
Голос моего нового знакомого обволакивал сладкой патокой. Хотелось слушать и слушать его.
Я очнулась не больше получаса назад все в той же спальне. Через узкие окна-бойницы пробивался сероватый свет. На тумбочке примостилась толстая книга с витиеватым названием на обложке: «Т. Айлес. Зависимость длины хвостов пещерных гномов от возраста, пола, настроения и скорости мурчания. Подземелья, 1729 г. от Р.Ф.». Бред какой-то. Хвосты? У гномов?
Так и не придя к определенным выводам, я встала на ноги, и в тот же миг едва не упала, запутавшись в длинном подоле платья. Что за?.. Я в джинсах и свитере была!
Само платье оказалось весьма странного фасона — высоко подпоясанное, с длинной юбкой, чуть приподнятой спереди — отчего сзади образовывался длинный, до пола шлейф, — из-под которой при ходьбе выглядывала еще одна. И туфли на мне были. Из мягкой кожи, на маленьком-маленьком каблучком.
Я не поняла юмора. Меня кто-то переодевал? Убью. И скажу, что так и было!
Ходить в этом платье было невозможно — юбка жутко путалась в ногах, — так что до двери я добралась чудом. Этим самым чудом оказалась тумбочка, за которую я, в очередной раз падая, умудрилась ухватиться, стряхнув-таки на пол книгу. Теперь она называлась «Дж. Энайн Ключ и звезда: пособие для начинающих взломщиков-астрологов. Эрвет, 5743г. от Х.В.»
Прелестно! У меня начались галлюцинации. Это наверно после того напитка из золотой чаши.
Геллочка, солнышко, о чем ты думаешь?! Галюники у тебя начались гораздо раньше, когда ты увидела парня своей мечты, который тебе эту самую чашу протягивал! Будь честной хотя бы с самой собой: Славке до него чхать и чхать. Да и встречалась ты со Славкой лишь для того, чтоб не отставать от подружек, которые с кем-то там встречаются, а вот ты…
Так, ладно. Решать, что в настоящий момент является плодом моего больного воображения, и когда эти плоды посыпались-таки на мою бедовую головушку мы будем потом. Пока пора из этого бреда выбираться.
А раз так, то надо хотя бы выловить доброго дядю-санитара с такой нужной сейчас смирительной рубашкой. Бр-р-р! Отвратительная картина!
Хотя я искренне надеюсь, что вон тот… ну… вы поняли — не мой глюк. И не добрый дядя-санитар. А то найти с ним общий язык будет очень трудно. Господи, ну о чем я думаю?!
Глюки, как известно (ну ладно, не известно, это я сама сейчас придумала), появляются сразу, как о них вспомнишь. Так что не удивительно, что когда я, наконец, путаясь в подоле, доковыляла до двери, та мгновенно распахнулась. На пороге, естественно, стоял. ОН. Ага, именно так. С большой буквы.
Тут по тексту следует потрясенно-восхищенный вздох, но не будем отвлекаться. Кажется, я хотела сказать, что теперь получила полную возможность рассмотреть своего нового знакомого. Знакомого, а не глюка, я сказала!
Глаза зеленые-зеленые. Как омуты. Вьющиеся, слегка растрепанные темные волосы до плеч (гм, я это кажется уже говорила. Ну да ладно). Каждая черточка лица словно вылеплена искусным скульптором. Банально, не спорю, но в тот момент мой шизофреничный мозг наотрез отказался выдавать другое сравнение. Стройный, высокий.
И довольно странно одетый (то, что я эту странность заметила, означало одно: ожил задремавший здравый смысл). Белоснежная кружевная рубашка, узкие черные брюки и высокие сапоги-ботфорты.
— Как вы себя чувствуете, миледи? — прервал мои будем считать, размышления голос ну… вот этого, в общем.
Так, Геллочка, спокойно, возьми себя в руки, прекрати истекать слюнями и мысленно умирать из-за того, что сей хлопец никогда на тебе не женится. Ну, какая ты и какой он? Ты конечно не страшная, так, обычная. Но он-то?! Да на него девки пачками вешаются! И вообще он наверно козел. Ага. И бабник. Ага. И страшный, если как следует посмотреть, (ну в смысле, если зажмуриться и вообще не смотреть) как моя жизнь. Ага. Все? Обхаяла парнишку? Успокоилась? Теперь можно спокойненько собрать мозги в кучку, и выяснить-таки, что происходит
— Я себя чувствую нормально, но я не «миледи», и я хочу знать…
— Миледи, — не дал договорить он, — я понимаю, события сегодняшнего дня очень неожиданны для вас, но, надеюсь, вы сможете выслушать меня и…
— Один раз я уже пыталась выслушать! — нетерпеливо перебила я его. Нет, я вообще белая и пушистая, но извините, когда тебя вытаскивают фиг знают куда, потом травят неизвестно чем, а потом говорят «я все объясню!», поневоле озвереешь. — И закончилось это неизвестно чем!
Парень опустил взгляд:
— Миледи, мне очень жаль, что так произошло, но я не мог рассказать вам все, пока вы были не готовы. Я прошу вас последовать за мной, и тогда я все объясню вам. Клянусь своей честью!
Так, а вот это уже что-то новое. Попробовать поверить ему? Почему бы и нет? Раз уж это глюк (или все-таки нет?) так какая разница? В общем, я подхватила уроненную книгу (точно ведь помню — раньше там было другое название!) и вышла в коридор вслед за парнем.
В глазах юноши сверкнула радость, и когда я проходила мимо него, парень, склонив голову в поклоне, поспешно сообщил:
— Меня зовут Ллевеллин ап Гвидион, миледи.
«Ап»?.. Это что-то кельтско-валлийское?..
Кстати, а мое имя его, похоже, не интересует?
Разговор о моих странных глюках Ллевеллин решил начать, как он сказал, на вершине Западной башни Замка. На кой черт это было нужно, я так и не поняла. Может, важные беседы не полагается вести в спальне? Ох, опять пошлые мысли в голову лезут!
Моя комната находилась в башне Восточной, так что прежде, чем мы дошли до места назначения, пришлось некоторое время побродить по запутанным коридорам. И, странное дело, я опять не увидела ни единой живой души.
Наконец, мы поднялись на самый верх и остановились на открытой, продуваемой всеми ветрами площадке, слегка прикрываемой широкими каменными зубцами. Поежившись от прохлады, я осторожно подошла к краю, глянула вниз. И тут же сделала шаг назад. Подножие башни. Да какое там подножие — башня почти до середины была затянута синевато-сизым облаком! Туман колебался и выбрасывал узкие, постоянно шевелящиеся, словно живые, щупальца.
