Обручённая с Тёмным Богом (СИ) - Шейл Рианнон

Я наклоняюсь к её алым пухлым губам, которые приоткрылись в желании. Бездна… хочу эти губы. Их словно касалась спелая и красная вишня. Эти губы хочется присвоить. Их хочется поглощать с блаженством. Они созданы, чтобы я касался их и порочил собой. Я знаю, что она моя. Я могу взять её в любое из мгновений. Только когда она поймет, что я забрал у нее самое драгоценное, она возненавидит меня. Хоть и сама предложила тело в обмен на силу. Её любовь… вот мой ключ из заточения Баатора. Такая маленькая, юная, неопытная. Понятия не имеющая, что ее ждет во власти Бога. Принцесса Короля вод. Принцесса, обделенная силой, забытая своими Богами.

Жажда похоти пробудилась во мне. Окутала в свои сети. Сам не заметил, как впечатал девчонку в постель. Совершенно не соображая, повелся на одних инстинктах похотливого зверя. Мои губы вольно и одержимо принялись изучать тонкую девичью шею, а руки скользнули вдоль ног, поскорее натягивая ужасное платье вверх. Девчонка дышала урывками, заводя меня еще больше. Её запах сводил с ума. Я вбирал его и чувствовал, как наполняюсь до краев желанием опробовать её всю. И все это было ровно до той секунды пока я не почувствовал её страх. Что сродни дегтю во рту.

– Прошу, остановитесь, – её голос ледяной волной остудил меня. Я не шелохнулся, припал носом к её шее. Чувствовал, как холодная ладонь касается моей груди, пытаясь отстранить меня. Похоть металась во мне явно, не понимая причину столь резкой остановки. Темнота шептала взять её, опорочить всеми немыслимыми способами, соблазняя её, доводя до пределов. Но я не мог.

Найдя в себе силы, отодвинулся, уставившись на её вздымающуюся грудь. Впервые ощутил, как воздух сдавливает легкие не давая дышать. Что-то побуждало убираться прочь подальше от девчонки и в то же время сделать её своей. Член в штанах дернулся, напомнив, что все еще жаждет получить то, что еще никто не осквернял. И не глядя более на девчонку я бежал прочь.

Глава 20

В доли секунды я пропала, когда огненные глаза захватили мою душу в плен. Я видела, как мое отражение пылает бесстыдно в его развратном огне, и ничего не могла с собой поделать. Я хотела, чтобы он меня касался. Я хотела гореть вместе с ним. Были ли это мои чувства, или все происки Проклятого? В тот момент я не могла думать ни о чем. Только касания его губ на моей шее. Только блуждающие горячие руки на моих бедрах, бесстыдно обжигающие мою кожу. Он вызывал у меня чувства, что ранее я никогда не испытывала. Эйфория, блаженство, удовольствие от прикосновений. Я не знала, что такое возможно. И не знала, можно ли это? Нужно ли это?

Он агрессивно вжимал меня в постель и заставлял электрическому заряду бегать по моему телу, а я подхватывала глотки воздуха, боясь задохнуться от наслаждения. Он стал безумным, и это безумие захватывало меня.

Его тело было очень горячим и напряженным. Он словно горячий источник, в который хочется погрузиться и оставаться в нем навсегда. Еще одно чувство вырвало меня из собственной нирваны. Между ног запульсировало, а в низу живота все сжалось. И в эту секунду кислород, кажется, иссяк. Все начало казаться мне неправильным. Не естественным. Постыдным. Но не менее постыдным было возлечь с Богом с ГРЯЗНОЙ ГОЛОВОЙ!

– Прошу, остановитесь! – прошептала, дрожа, но была уверенна, что не остановится. Что сожмет крепче. Что сделает сейчас своей. И какого дьявола я не помылась?

Я неистово захотела, чтобы все это было просто сном. И, о Боги! ОН остановился.

По шее прошлось ледяное дыхание, от чего мое тело покрылось мурашками и вмиг стало снова холодно. Несколько секунд он нависал надо мной не глядя в глаза, а я сомневалась во всех своих действиях и бездействиях, проклиная себя за неопытность, несобранность и несдержанность.

Он резко поднялся с постели, и через секунду я одиноко сидела в спальне не в силах сдерживать поток эмоций. Я никогда еще ненавидела себя так яро. Мне никогда еще не было так стыдно. И так больно. Я толком не понимала, в чем именно я не права, но знала точно, что виновата.

Бесцеремонно вошедшая служанка разбудила меня наиотвратительнейшим способом. Кинув в меня красный наряд, она прошипела что-то панибратское очень громко. Голова раскалывалась и я чувствовала, что мои глаза отекли от слез. Сама не заметила, как уснула, и сколько проспала тоже не ясно. Но пробуждение мне явно не по душе.

А что ты хотела, Эль? Дала отворот поворот Богу. Вот и пользуйся теперь услугами «среднего» класса.

Злая девка так буравила меня взглядом, что мне начало казаться, будто она пытает меня всеми немыслимыми способами в своей голове. Она не была похожа на тех рабынь, которых мне удалось повстречать. Эта была демоном. Самым настоящим. С маленькими рожками, пробирающимися вверх из густых, черных волос, с заостренными скулами и зелеными глазами, с черной вертикальной полоской, как у хищника. А около ног длинный хвост мотался из стороны в сторону. И наврятли это знак радости как у собак. При этом девушка не выглядела пугающей. Но остервенело злой точно.

– Чего смотришь? Одевай, – грозно сказала на моем родном языке. Мне бы обрадоваться, но вот только я ей кто? Девка базарная, чтобы так со мной разговаривать? Или меня должен был напугать её вид? Да Королева-мать выглядит страшнее на утро после бала.

– Вы не смеете так со мной разговаривать. Я принцесса …

– Да хоть Королева. Ты оденешь это платье и пойдешь в купальню к господину.

– Я это не одену, – демонстративно сложила руки на груди, не сводя с нее взгляд. Она повторила маневр, явно пытаясь меня напугать. Ноздри ее затрепетали, и мне казалось еще чуть-чуть и из её ушей пойдет пар. Если не сама адская лава.

– Ты видимо любишь, чтобы тебя наказывали, – не спросила, а констатировала, и я, чуть не поперхнувшись воздухом от мысли КАК меня может наказать Темный, если я не приду в купальню. Я встала с постели и еще раз озадаченно посмотрела на подобие платья.

– А нельзя что-то более закрытое?

– На сколько закрытое?

– На столько, чтобы только голова торчала и кисти рук. А еще теплое!

– Теплое? – она быстро подошла ко мне излучая полною уверенность и схватила своей ручищей меня за грудь. Настолько это оказалось для меня неожиданным, что я даже не пошевелилась. – Хм...–выдала она, вгоняя меня в краску.

– Что вы делаете? Не надо меня лапать!

– А как я должна снимать мерки с твоих округлостей? – фыркнула она. – Поворачивайся!

– А потом что? Ноги раздвинуть? Ну, уж нет!

– Ноги раздвигать будешь перед господином.

– Что? Я не, – запнулась я о свой же язык, не зная, что ответить.

– Иди уже в купальню. Только сними эти лохмотья. Хоть до, хоть после, но лучше до того как господин увидит это на тебе, – потрепала меня за рукав платья. – От него смердит… человечиной. Фу.

Глава 21

Явилась я. Меня любовь вела,

Моя любовь с тобой искала встречи:

Я помощи твоей с мольбой ждала.

В обитель Бога скоро я предстану

И там, где гибнет всяко осужденье,

Тебя я славословить громко стану. (Данте)

Ушедшая демонесса заставила меня принюхаться к своим лохмотьям, в которых я хожу энное количество времени, что не подобает для принцессы. Платье не пахло ничем дурным. Даже человечиной, коей я и являлась. А вот оставленным лоскутком я даже и не помышляла себя обмотать, даже если бы воняла нечищеной конюшней. Но в купальню пошла. Дерзко и быстро я преодолела пару коридоров, но когда подошла к двери, дыхание сперло, коленки подкосились, тогда как дрожь лихо промчалась по всему телу. Попыталась себя успокоить, обдумав все самое мыслимое и не мыслимое, но только хорошее, о Темном Проклятом Боге, который, на минуточку, не настаивал и не принуждал меня ни к чему! От чего я зауважала его больше, и смело открыла дверь, надеясь, что мне нечего страшиться.

Пар ударил в лицо, и тело обмякло, укутавшись в теплоту помещения. В купальне стоял очаровательный запах фруктов, от чего я чуть не подавилось слюной. Тогда-то я осознала, что не ела очень давненько. Рассеявшийся пар открыл мне вид к бассейну, откуда торчала божественная голова с черной шевелюрой, и мускулистые плечи. А вся вода была алой от бесчисленного количества лепестков. Зачарованная сладким запахом я неспешно подходила к Богу. Тот даже не шелохнулся. Стоило ли тогда вообще подходить? От чего-то ноги стали неподъёмными, тяжелыми. Каждый шаг, что приближал меня к воде, был еле преодолим. Мысленно я ругала себя за беспокойство, которое наверняка чувствует Бог. Чувствует, и, наверное, еле переносит. Но благородно умалчивает. Белое платье оказалось так некстати. Хотелось бы его снять, но уж точно находясь в одиночестве. После произошедшего, меньше всего хочу повторить то, что не было законченно. По крайней мере на данном этапе ничего я так сильно не желала как сьесть слона и помыться.