Операция «Химера» (СИ) - Дремич Лан

Ерик озадаченно свернулся в мохнато–кожистую сардельку и принялся размышлять. Вслух, если можно так выразиться, то есть, на самой доступной Рою волне.

С одной стороны, напарник допускал, что у него тоже могли нервишки расшалиться, поэтому и вышло так эмоционально на остаточные явления отреагировать. С другой — Рой же его не первую сотню лет знает, должен понимать, что если у химеры–оборотня шалят нервы, то уж точно не из–за несуществующих какашек Золотой рыбки, вздумавших фонить через тысячелетие.

С ощущениями Ерика Рой точно спорить не собирался — сам во всем свалившемся на них везении не мог перестать подвох чувствовать. Но и соглашаться не спешил:

— Попробуем не делать резких движений, а для начала собрать ещё побольше данных, — предложил он, пересев из кресла на кровать и погладив Ерика по самому пушистому участку. — Только засыпать не вздумай, давай, бодрись, поработать нужно, — легонько подергал он за шерсть. — Портрет завхоза ты качественно срисовал, теперь задействуем нашу безотказную схему и посмотрим, как он в естественной среде обитания существует. Задание понятно? Выполняй.

Мохнато–кожистая сарделька отрастила тонкую лапку и приложила к полному отсутствию головы с таким же полным отсутствием форменной фуражки. Вообще–то Рой предполагал, что в том месте, куда приложилась лапка, у сардельки находится хвост, но Ерик, видимо, ощущал себя иначе.

Проследив, как тот ловко скрутился в крошечный и очень шустрый шарик, Рой в ответ приставил два пальца к голове на манер цивилизованного военизированного приветствия и дал отмашку. Проводил шарик взглядом до двери, после чего решительно поднялся из кресла. На улице, насколько позволяла разглядеть небольшая щель в занавеске, уже проглядывало солнышко.

Права оказалась Марь Филипповна, дождик не затянулся, намеревался вот–вот закончиться.

А вот Рой, в свою очередь, вознамерился даром времени не терять, и раз уж все равно вынужден ждать в засаде, то хоть постараться выяснить все–таки, в каком десятилетии находится.

В помощники на этот раз он определил себе телевизор.

В инструкции советовалось не принимать слишком близко к сердцу транслируемые изображения — мол, источник еще менее достоверный, чем пляски с машинами и модными тенденциями в одежде. Но с учетом сыплющегося со всех сторон везения, почему бы Рою случайно не попасть на какие–нибудь специальные новости, где рассказывается о важном событии, произошедшем буквально час назад? В принципе, в данной ситуации, Роя устроила бы и суточная задержка. Да хоть годовщина. Только бы упомянули, какая по счету.

Местный телевизор, при изготовлении, очевидно, заявленный как цветной, располагал зеленой частью спектра и щеголял повышенной пузатостью, особенно в плане задней части. Сверху к нему крепилась конструкция, напоминавшая гибрид рогов и телескопа.

Путем нехитрых манипуляций Рой быстро нашел кнопку, с помощью которой данный агрегат включался, а потом, ловко маневрируя конструкцией, нашел целых два рабочих канала. Относительно, разумеется, рабочих, как и все в данной местности. Затем положил руку на переключатель программ и принялся анализировать изображение.

По телевизору стреляли. По обоим найденным каналам.

На одном некто в форме отечественного производства, с лацканами и погонами, явный сотрудник средневосточных правоохранительных органов, сражался с легионом плохишей в кожаных куртках и с пистолетами. Плохиши все время мазали, зато постоянно били сотрудника по голове. Сотрудник косил их из опытного короткоствольного автомата образца АО‑46, разработанного в шестьдесят девятом.

Насколько помнил Рой, в огнестрельном оружии разбиравшийся отлично, образец опытным так и остался, в производство не пошел. Так что сотруднику впору было вменять либо ограбление музея, либо варварское обращение с ценным антиквариатом, либо и то, и другое вместе.

Кнопка паузы в телевизоре, к сожалению, отсутствовала, подробнее автомат рассмотреть не удавалось. Легион плохишей редеть не спешил, удары по голове накапливались, и Рой, исключительно из чувства цеховой солидарности, программу переключил.

По другому каналу некто в кожаной куртке и с пистолетом сражался с легионом продажных сотрудников правоохранительных органов. Продажные сотрудники все время мазали, зато постоянно били некта по голове. Некто косил их из пистолета, в котором патроны не заканчивались никогда

Кнопка паузы в телевизоре так и не появилась, пистолет оставался неопознанным. Легион продажных сотрудников редеть не спешил, удары накапливались, и Рой, исключительно из чувства сохранения здравого смысла, программу переключил.

На внезапно возникшем третьем канале никто не стрелял. Там сидел шеф собственной персоной, зеленый от общей неисправности телевизора, и целился в Роя стекляшками спущенных на нос очков:

— Наконец–то, — сварливо произнес он. Подождал, пока Рой ущипнет себя посильнее, недовольно поморщился, и принялся пилить: — Я тебе что говорил? — брюзжал он. — Я тебе лучшего нашего инструктора выделил, он тебе семью семь раз повторил, чтобы заканчивал ты со своими лимбовскими ухватками воду мутить, а ты?!

— А что я? — удивленно переспросил Рой.

Связь получилась так себе — не только зеленела, но и рябила и подергивалась, отчего казалось, будто у шефа в кабинете идет кислотный снег.

— Ты там сколько пробыл, месяц? А возмущений магических уже на год набежало! Да у меня в некоторых областях десятилетиями сотрудники навыки скрывают. Ну вот сколько ты там сидишь, сколько, а? Результата, между прочим, несмотря на все твои трюкачества, все еще нет, — недовольно напомнил он.

— Вообще–то, день, — подкорректировал данные Рой. Благоразумно не став уточнять, что день еще даже не закончился.

— Один день?! — громыхнул шеф. Рой прямо–таки воочию увидел, как из мгновенно сгустившихся туч вылетает золоченая стрела и вонзается в изолированный угол. Шеф сидел так, что представления видно не было, но судя по разбежавшимся повсюду отблескам, долбануло не менее чем трезубцем. — Это ты за один день так накуролесил?! Хотя, ладно, — внезапно передумал он, — тогда докладывай. Ты носителя взял?

— Почти, — уклонился от конкретного ответа Рой.

— А вот это хорошо, — нехотя похвалил шеф. Помехи связи здорово мешали определять его настроение. — Вот это правильно. Зря я, что ли, боевого Вечного на пустяковый серенький участочек выделил? Знал, как в воду глядел, что ты за один день справишься. Ты, это… — он внезапно пригнулся, приблизившись так, что борода и кончики усов едва не вылезли за границы экрана, — ты, в общем, бери его, нейтрализуй, и вали оттуда. То есть, в смысле, обратно в штаб вертайся. У меня для тебя другое дело обрисовывается, как раз по твоей части.

— По моей части? — насторожился Рой. — Я же аттестацию не прошел.

— А ты этого серого бери, и сразу пройдешь, — посулил шеф. — Я вам с напарником двойную повышенную опасность нарисую, там общий остаточный фон на местности позволяет.

— Остаточный фон? — окончательно перестал что–либо в происходящем Рой. — Нет здесь никакого остаточного фона. Здесь вообще никакого фона, ни общего остаточного, ни… — он запнулся. — Точечный есть, древний, как дерьмо, извините, мамонта.

— Вот его и припишем! — обрадовался шеф. — Ты экспертизу сделал?

— Походную, а как же, — кивнул Рой, остро чувствуя, что юлит что–то шеф, не договаривает.

— Я тебя сейчас на Брюса переключу, ему сбросишь, — шеф откинулся назад и погрозил пальцем. — Хватай своего носителя за жабры, разбирайся по–быстрому, и назад. Я еще с начальником твоим быв… с начальником твоим покумекаю, чтобы боевые твои собрать, и отпуск тебе без учета перевода на новое место оформить.

— Спасибо, — Рой слегка растерялся от заявленного аттракциона неслыханной щедрости.

— Ценные кадры ценить надо, — наставительно произнес шеф. — И поощрениями поощрять, ежели хорошо работу свою выполняют. Хеечка, переключай, — объявил он, и перед Роем, в обрамлении взметнувшихся помех, предстала комнатушка эксперта.