Леонид Каганов - День академика Похеля (сборник)
— Лживые теории профессора Анастаси призывают к насилию!!! — кричал Эсту. — Он ответит за гибель миллионов лабораторных шишиг! Он ответит за призывы к воровству!
— Помилуйте!!! Я же ни в коей мере не утверждал… — начал Анастаси, но Эсту проворно поднялся на кафедральный холм и отпихнул его от микрофона.
— Нет!!! — закричал профессор Эсту в микрофон, от возбуждения стремительно зеленея, его голос понесся над равниной: — Анастаси ответит за свою лживую теорию! Его теория пытается представить хоминоидов избранной расой! Да? Избранной расой? А всех остальных объявить неудачниками! Существами второго сорта!!! Это возмути… Ы-ы-ы…
Эсту схватился протофалангой за сердечную вибриому и безвольно осел на помост кафедрального холма. Наступила тишина.
— Умер!!! — вдруг послышался визг из передних рядов.
— А-а-а!!! — заголосила толпа. — Долой лживую теорию!!! Долой убийц профессора Эсту!!! Долой! До-лой! До-лой! — оглушающе скандировала равнина.
И тут ударил гром, и дождь наконец полился сплошной пеленой. Профессор Анастаси обреченно закрыл головогрудь протофалангами. В воздухе кружились разбросанные листы с тезисами, огромные капли дождя рвали их на клочки и прибивали к холму, словно гвоздями.
— До-о-олой! До-о-о-лой!!! — голосила равнина.
Все оказалось впустую. Доклад не удался.
октябрь 2002 — февраль 2003, Москва
Седьмая Водолея
Второе оранжевое солнце еще не успело закатиться за фиолетовую рощу, когда на поляну опустился первый звездолет. Это была мощная грузовая машина, помятая и облупившаяся. Военная модель камуфляжной расцветки — на черном фюзеляже были нарисованы ослепительно яркие точки. Звездолет легко прошел все метеоритные кольца в стратосфере и опустился на краю поляны.
Из звездолета вышли двое — крепенький бородач и толстячок с длинными волосами и тесемкой на лбу. Оба были одеты в одинаковые спецовки звездных десантников. На поясе у каждого висел садовый короткоствольный бластер и стальная кружка. Зад прикрывал квадратный свинцовый щиток на тесемках. Спецовка бородача топорщилась от ярлычков самых разных форм и расцветок — на одних были надписи и даты, на других — рисунки.
Вслед за ними из люка вышла курносая девушка в стареньком скафандре. Скафандр был ей велик, к тому же местами протерт. Через дырки в полимере выглядывали поцарапанные девичьи коленки. На ее поясе висела пластиковая кружечка, а сзади — свинцовый щиток, но не квадратный, а в виде сердечка.
Бородач ловко достал из складок скафандра фляжку и разлил жидкость по трем кружкам.
— Ну, начали! — сказал он и многозначительно приподнял кружку, словно грозя неведомым существам в глубинах рощи.
Они выпили и помолчали, прислушиваясь к ощущениям.
— Писать хочу! — уверенно заявила девушка и ушла в фиолетовые лопухи.
— Тоже дело, — кивнул бородач ей вслед и повернулся к толстячку. — Ну чего? Пошли рубить?
И оба исчезли в сиреневых зарослях. Вскоре оттуда послышался визг бластера и треск падающих стволов. Когда бородач появился снова, на его плече лежало громадное фиолетовое полено. Следом, тяжело дыша и раздувая щеки, шел толстяк. Он волочил по земле длинный тонкий ствол. Когда ствол неожиданно цеплялся сучками за оранжевую глину, толстяк спотыкался.
Девушка сидела посреди поляны на свинцовом щитке. Перед ней дымилась кучка хвороста. А рядом стояли еще пятеро вновь прибывших — три девушки и два парня, очкастый и белобрысый. На плечах у них висели рюкзаки, а у белобрысого еще и большая гитара с потрепанными клавишами. Он уже был сильно навеселе и немного пошатывался.
— Полимерыч! — взревел бородач, отшвырнул бревно и кинулся к белобрысому, протягивая ладонь. — А сказали, что тебя не будет!
— А че не будет-то? — Полимерыч качнулся и сел на оранжевую глину.
— Здесь не сиди на грунте без щитка, — строго сказала одна из девушек. — Дозу схватишь!
— Бу-а-а! — заржал бородач. — Вот заботливая жена! — он сгреб девушку в охапку, поднял над землей и смачно поцеловал в щеку. — Ни боись, Чучелка, когда схватит дозу Полимерыч, друзья всегда помогут! Приходи ко мне в палатку! Бу-а-а-а!
Очкастый подергал его за рукав и кивнул на звездолет:
— Как ты сюда добрался? Я свою пятнашку на орбите оставил.
— И правильно, — кивнул бородач, отпустив девушку и повернувшись. — Тут только на моем и пройдешь. Пойдем лучше бревен принесем, мы там столько нарезали…
— Так мы на твоем костре встанем?
Они ушли в заросли. Девушки сбросили рюкзаки и начали обустраиваться — захлопотали, загремели жестяной посудой. Над костром повис армейский котелок, и в нем энергично булькала вода, которую набрали в канавке за опушкой, бросив на всякий случай пару капсул антирадианта.
Народ прибывал. В разных концах поляны уже вовсю горели костры, вдалеке кто-то пел грустную старую песню звездных геологов о планетах с плохой погодой, отсыревших скафандрах и проблемах со связью. Тут и там возникали палатки — самых разных цветов и форм.
В центре поляны уже высился помост из бревен, над ним натянули старый купол стратосферного парашюта, а фару звездолета развернули так, чтобы она подсвечивала его. Получилась неплохая сцена.
Отряхнув руки от фиолетовых опилок, бородач вернулся к звездолету, взял гитару Полимерыча и сел, прислонившись спиной к фюзеляжу. Полимерыч спал в палатке неподалеку — оттуда торчали его сапоги и доносился храп. Бородач задумчиво перебирал все три клавиши грифа, молча глядя в одну точку — на носок своего сапога. Наигрывал он тихо, но слышно его гитару было далеко. Время от времени он прерывался, вынимал из кармана фляжку и делал очередной глоток. Так продолжалось долго, и Бородач не сразу заметил чешуйчатое зеленое существо, которое стояло перед ним на задних лапках и завороженно смотрело на кнопки гитары большими печальными фасетками.
— Простите, пожалуйста… — робко начало существо. — У вас корпоративный пикник-маскарад?
— М-м-м… — задумчиво протянул бородач, перебирая клавиши и не отрывая взгляда от сапога.
— Или вы клоуны?
— А? — Бородач замер, и гитара стихла.
Он медленно поднял глаза и встретился с взглядом зеленых фасеток на чешуйчатой мордочке. Зрачки его расширились. Прошло несколько секунд, затем бородач помотал головой, достал фляжку и вылил остаток на землю. В воздухе остро запахло спиртом и можжевельником.
— Все… — хмуро пробормотал он. — Доигрался…
— Поправьте, если я ошибаюсь… — вежливо произнесло существо. — Но у меня создалось впечатление, будто вы меня приняли за галлюцинацию?
— Принял, — кивнул бородач уныло. — Ох, и принял…
— Вероятно, мне бы стоило обидеться на это, — сказало существо. — Но я не обижаюсь. Я житель здешних мест.
— Да? — оживился бородач. — А чего тебе от меня надо, житель?
— Я просто хотел спросить: здесь будет театр? — Существо указало перепончатой ладошкой в сторону сцены.
— Чего сразу театр? — обиделся бородач, — Концерт тут будет, песни будем петь. Это ж КСП!
— КСП?
— Космический слет песенников, — кивнул бородач. — Ты что, дикий?
— Здесь все поют песни? — Существо вытянуло фасетки и оглядело поляну.
— Не все… — смягчился бородач. — Но многие. Услышишь сегодня, будут очень известные авторы.
— Какие?
— Ну, кто… Вон видишь, вон у костра полный такой, с тесемкой? Это Гриша Поцарапов.
— Не слышал про такого.
— Ну и дурак, чего я могу сказать? Вон у сцены газета расстелена, ребята нашивками торгуют — купи послушать кассету Гришки, они там с Надькой поют. Надьку тоже не знаешь?
— Увы…
— Надежда Лысых из-под Альдебарана, — назидательно произнес бородач. — Очень хорошие песни. Только занудные немного. Ну, конечно, Шопин и Гамнилин сегодня обязательно будут — как же без них? Может и еще кто подъедет…
— Благодарю за информацию, — сказало существо. — А вы тоже поете?
— Ну, я-то чего… — смутился бородач и отодвинул подальше гитару. — Я так… Вот Шопин с Гамнилиным — это да, профессионалы!
— А остальные разве не профессионалы? — удивилось существо.
— Надежда Лысых… — с сомнением сказал бородач. — У нее есть как минимум пара отличных песен. "Позови меня, когда вернусь". И еще вторая, про тесемочку… "И пускай лежит на сердце грусть, ты носи, носи мою тесемочку, позови меня, когда…" Стоп, это она же. Ты чего меня путаешь?!
— Я вас не путаю…
— Короче, Лысых тоже профессионально поет…
— В смысле, это ее работа?
— Лысых? Она работает бухгалтером у Гамнилина.
— У Гамнилина такие высокие гонорары?
— Да откуда я знаю, сколько он ей платит? — удивился бородач. — Вряд ли много, фирма его небольшая, склад маленький.
— Склад? — переспросило существо. — Я совсем запутался. Значит, Гамнилин тоже не профессиональный певец?
