Инна Георгиева - Колыбельная для Титана
Дослушать нотацию мне не дали. Кровожадно улыбнувшись, ко мне повернулась Полина. Угадайте, что она спросила?
— Ева, у тебя валеты есть?
Заколдованные эти карты, что ли, раз их все так хотят…?
— Ага, — кивнула, понимая, что сейчас моя скромная победа перекочует к готессе.
— Три?
А может, и не перекочует:
— Нет!
Поля хлопнула ресничками, видимо, не понимая, нафига я так старалась собрать карты, которых у меня изначально не было. Очень, наверное, удивилась. И остальные тоже. Особенно когда через два хода ко мне с каменным лицом обернулся Богдан:
— Ева, гони два валета.
— А откуда ты знаешь, что у меня их ровно столько? — хитро прищурившись, уточнила я. Вместо ответа брат вытянул из своего «веера» две карты и бросил перед собой на ковер: пика и трефа. Валеты.
— Девушки, а вы точно поняли правила игры? — осторожно уточнил Егор. Мы с Полиной переглянулись и дружно кивнули. А Наташка тут же добавила (ну, как она могла смолчать?):
— За собой следи, умник! Это была тактическая хитрость, правда, девушки?
— Конечно! — очень убедительно заявила Полина. Я не ответила, потому что в этот момент активно пыталась рассмотреть другие карты в Шуриковской колоде.
«Кажется, видны девятки…» — заявил мозг. Вернее, его правая часть, которая в своей неудержимой фантазии до сих пор верила в успех этого дурацкого плана.
«А толку? — устало спросила вторая часть, которая в план не верила с самого начала, но устала пытаться кого-то переубедить. — У нас же нет девяток».
«Ну, теперь будут!»
— Шурик, у тебя девятки есть?
Парень нахмурился, посмотрел в мое нахальное лицо, огляделся по сторонам, нашел глазами шкаф…
— Да, Ева, — сказал, складывая «веер» и пересаживаясь на одну подушку ближе к Богдану. — Есть!
Смешно, но как только шкаф перестал оказывать мне свои услуги, игра пошла веселее. В том смысле, что первую партия я выиграла. Богдан сказал: чудом. Потому что сама я ни одну группу карт так и не собрала, зато щедро проспонсировала остальных. И когда Наташка выхватила из моей руки пиковую шестерку, оказалось, что откладывать мне уже нечего.
Первым сориентировался Егор:
— Ты что, последнюю забрала? — спросил, подозрительно поглядывая на Наташку. Та оскалилась:
— А тебе жалко?!
Похоже, дело было не в этом: она еще договорить не успела, а парни уже пошвыряли на ковер свои «вееры». Наташка разжала пальцы чисто интуитивно. А вот Полина сообразить не успела, за что и поплатилась:
— Итак, мое желание! — улыбнулась я, потирая руки. Вообще-то, оно было заготовлено давно, просто я как-то не верила, что мне аж так повезет. — На следующее занятие ты отдаешь мне своего Шторма.
— Моего Шторма?! — ахнула готесса. Думаю, если бы я у нее Богдана на денечек попросила реакция была бы такой же. — Да ты никак совсем страх потеряла!
Я скривилась: да-да, попугай ежа голым филеем. Как будто я Шторма не знаю! Он, конечно, не ангел — с этим спорить глупо, но и не моя вечно пээмэсящая кобыла с непредсказуемым нравом. Если все делать правильно, с таким конем очень даже можно работать (а не летать над изгородями — толчок у Шторма такой, что куда там той Нимфе). И вообще он рядом с ней как крутой Porsche на фоне маленькой, но гордой Audi: тоже машинка, тоже ездит, но какой эффект!
— Полина, я все решила, — заявила категоричным тоном. — Так что хватит скрипеть зубами, а в день «X» Шторм должен ждать меня на конюшне оседланный и готовый к подвигам. Окей?
— А бубенчики тебе на коняшку не повесить? — мрачно уточнила готесса. Я склонила голову к плечу и позволила губам растянуться в победоносной улыбке:
— Не стоит. Меня вполне устраивает его нынешний интерфейс.
Ребята с задумчивым видом покосились друг на друга.
— Бро, — с кривой ухмылкой, позвал Алекс Егора, — на следующей неделе в «Инохедец» повезешь ее ты.
— Почему? — удивился старший Соколов. — Я думал, ты уже смирился с этой почетной еженедельной обязанностью.
— Кхе-кхе, — закашлялся Шурик, пытаясь быстро придумать отмазку. Мне лично на ум пришло только: «Потому что твой Rav4 еще попробуй угрохать, а моя Mazda и так битая», но Алекс ведь хотел, чтобы Егор согласился. А значит, правду говорить было нельзя:
— У меня на следующие выходные планы!
Егор широко улыбнулся и подмигнул с видом очень веселого палача:
— А хочешь, расскажу, какие?
— Не понял? — нахмурился Шурик, и я в который раз убедилась, как качественно у Заклинателей работает интуиция:
— На следующие выходные мы, всей семьей, уезжаем из города, — обрадовал «семью» Егор. — Вонючка, ты тоже с нами!
— Да неужели?! — прорычала Наташа. Алекс, надо признать, тоже не выглядел слишком вдохновленно:
— А это не перебор? — спросил, выразительно поглядывая на Игнатову. Мог бы, кстати, и не коситься: мы все прекрасно понимали, для кого братец готовит очередной поход. Судя по всему, после нашего осеннего приключения Егор решил, что это — прекрасный способ наладить отношения (хотя лично я считала, что в нашем случае все лавры должны достаться свинье).
— Алекс, Наташа скоро улетит обратно в Америку, — спокойно, но с нажимом, принялся объяснять Егор. — И я хочу, чтобы перед возвращением она получила как можно больше положительных впечатлений о стране, где ей придется жить следующие три года. Потому на выходных мы, всей семьей, поедем за город и прыгнем с парашютами.
— К-куда?! — вытаращилась на своего благодетеля Наташа, которая от избытка чувств не сразу вспомнила подходящее случаю наречие. Егор скользнул по ней удивленным взглядом и честно ответил:
— Ну… вниз. Можно, конечно, и в длину, но это тебя не так впечатлит.
Я представила себя на высоте тысячи метров, синюю как Аватар от холода и без метлы, содрогнулась и сделала бровки домиком:
— Егорушка, мы все тебя поддерживаем, это правда, но, может, оставим парашюты на лето?
— Иначе я улечу в Америку не через неделю, а уже ближе к этой пятнице! — угрожающе добавила Наташка. Братец приуныл. Меня бы он еще попытался уломать (и, кстати, не факт, что ему бы это не удалось), но что делать, если отказывается та, ради которой все замышляется?
Как ни странно, выход подсказал Богдан:
— Да, Егор, — кивнул он с видом умудренного жизнью аксакала, — парашют не для зимы. Для зимы — лыжи.
— Отличная, кстати, идея, — кивнул Шурик. — Ради этого я даже от своих планов отказаться могу.
«От своих только что выдуманныхпланов», — мысленно поправила я. — «А у меня, между прочим, тренировка. Да еще на Шторме».
— Думаю, мы с Евой тоже можем перенести занятие, — тут же вставила Полина.
Нормально?!
Я сузила глаза:
— Даже не думай, что желание отменяется! Когда бы ни была эта следующая тренировка — Шторм мой!
— Ой, да как хочешь, мазохистка! — отмахнулась готесса: сейчас ее интересовали более животрепещущие вопросы. — Главное: на лыжах кататься я еду с вами.
— Правда? — изогнул бровь Богдан. — И кто же тебя приглашает?
Поля мягко улыбнулась в ответ:
— Я — Евин тренер. Она без меня не поедет. Правда, Евочка?
Я сглотнула, перевела взгляд с просящего лица Полины, которой не особенно были нужны лыжи, но вот перспектива остаться с Богданом в тесной обстановке выглядела соблазнительно, на не менее просящее лицо Егора, которому я уже пообещала помощь с Наташкой, — и ясно почувствовала себя между молотом и наковальней. К счастью, братец оказался сообразительным:
— Полина, — осклабившись, заявил он, — рад приветствовать тебя в нашей команде. Выезжаем в пятницу вечером. И можете не переживать — я все устрою.
— Кто бы сомневался, — ехидно протянула Игнатова. — А теперь, может, мы уже продолжим играть, пока ты еще чего-нибудь не придумал?
Предложение поддержали рьяными кивками: фантазия старшего Соколова порой и правда была способна подпортить настроение. Егор демонстративно закатил глаза и, перетасовав, раздал карты по новой. На сей раз я решила играть аккуратнее и по правилам, потому что так дико повезти могло только новичку, да и то — один раз. Еще и Шурик косился подозрительно. Как будто я смогла бы увидеть его карты, когда он так далеко отполз!
— Эй, Ева! — позвал Богдан. Я встрепенулась. — Ты Алекса глазами прямо сканируешь: мне с ним рядом сидеть страшно.
— Ой, прости, пожалуйста, — поспешно опустила глаза. Ну, теперь понятно, почему он косился: когда на тебя таращатся таким плотоядным взглядом, тут не только отползти захочешь. Тут хочется ломануться прочь, да с таким ускорением, чтобы в каменной кладке осталась дыра в форме человечка.
— Да ладно, — усмехнулся Егор. — Мужчине должно льстить, когда девушка на него смотрит с такой… кхм…
Кажется, он хотел сказать «страстью», но вовремя опомнился:
