Вячеслав Шторм - Женить нельзя помиловать
В нашем мире уйма культов, и некоторые из них отнюдь не вызывают умиления — взять хотя бы тех же чокнутых некромантов, поклоняющихся старичку Контратию. Но принесение в жертву представителя любой из двенадцати рас в большинстве государств — вне закона и карается смертной казнью, и Тилиана тут не исключение. Поэтому немудрено, что юноша пришел в радостное возбуждение, выслушав мой сбивчивый рассказ. Он уже видел себя героем, распутавшим зловещий заговор жестокой секты и снискавшим всенародную славу, благодарность короля, повышение по службе и даже — чем Ссуф не шутит! — дворянский титул. Посему уже через несколько минут Бон вел наш маленький отряд, пополнившийся офицером и тремя его подчиненными, к постоялому дому, в котором обосновались злодеи.
Хозяин-хримтурс уверил нас, что все трое его новых постояльцев — в своих комнатах. Двое стражников остались караулить на улице, а мы с оружием наизготовку поднялись по лестнице на второй этаж, и лейтенант решительно постучал в дверь.
— Кто?
— Именем закона и короля! — От волнения голос офицерика дал петуха.
Дверь распахнулась, и на пороге возник один из тройняшек. Двое остальных сидели за столом с картами в руках. Судя по всему, партия была в самом разгаре.
— Ну? — вопросил открывший нам мышкодав, складывая руки на груди.
М-да, за два года братишки мало изменились. Все те же крепко сбитые здоровяки, заросшие неопрятными черными бородищами, в грубых одеждах из сыромятной кожи, со стальными браслетами на волосатых, покрытых шрамами лапах. И, судя по запаху, если и принимавшие за эти два года ванну, то не более дюжины раз. На троих.
— Господин Плато-Генетик?
— Так.
— А те господа — ваши братья?
— Так.
— Лейтенант Дестрейль, внутренние войска королевства Тилиана.
— Ну?
— Хотел бы задать вам пару вопросов. Вы не против?
По голосу лейтенанта было понятно, что он просто мечтает о том, чтобы тройняшки воспротивились, но его жестоко разочаровали. Братья переглянулись, одновременно пожали плечами, а потом стоящий на пороге посторонился:
— Входите.
Дестрейль и его подчиненный вошли внутрь, но стоило идущему следом Бону сделать шаг вперед, как мышкодав вновь загородил проход.
— Это кто? — хмуро вопросил он и поскреб свою бороду в районе горла. Ага!
— Свидетели, положенные по закону, — тут же среагировал офицерик. — Вы против?
Надежда, что уж на этот раз злодеи начнут ломаться, была написана на его лице аршинными буквами. Но его вновь ждало разочарование. Повторился ритуал с переглядыванием и пожиманием плечами, и нам позволили пройти.
— Итак, господа, — начал Дестрейль, когда все расселись, — один из вас был сегодня в торговых рядах. Это так?
— Так, — кивнул сидящий напротив меня Плугго. Или Плагго. А может, и Плаггт — все-таки братья чрезвычайно похожи друг на друга! — Записывай, Гетир, — кивнул юноша своему подчиненному, составлявшему протокол, — «Не отрицают». А позвольте спросить, с какой целью?
— Купить еды в дорогу.
— И всё? — офицерик просто упивался ролью матерого и всезнающего следователя.
— Нет. Еще три метра ленты, нож, чашу, свечи и благовония.
— Так-так, значит, вы не отрицаете этого?
— Нет.
— Записывай, Гетир. А с какой целью были сделаны все эти покупки?
— Для жертвоприношения.
— Ага! Гетир, ты записал? А известно ли вам, господа, что указом Его величества Гыдемина Третьего на территории королевства Тилиана, равно как и всех его диоцезов, человеческие жертвоприношения запрещены и караются смертной казнью через повешение?
— Да.
— Значит, вы осознаете всю тяжесть совершенного вами преступления?
— Нет.
Тройняшки, к моему удивлению, не выглядели не только испуганными, но даже находящимися в замешательстве. Или у них стальные нервы, или полное отсутствие мозгов, или… О последнем «или» мне думать совершенно не хотелось.
— Что значит «нет»?! — вскричал Дестрейль, вновь дав петуха и вскакивая.
— Жертвоприношения Ссуфу Игроку не преступление, — ответил Плагго. Или Плугго.
— Если в жертву не приносят человеческого ребенка, которого предварительно похитили!
— Ну.
— Значит, вы осознаете…
— Нет.
Ведущий протокол допроса стражник не выдержал и фыркнул. Лейтенантик ожег его яростным взглядом, сел обратно и промокнул пот со лба кружевным платком:
— О боги! Ладно, попробуем по-другому. Сознаетесь ли вы в похищении девицы Тру… Гертруды из… впрочем, неважно откуда… подданной Тилианы двух лет от роду, совершенном вами сегодня утром?
Ни один мускул не дрогнул на лицах тройняшек, лишь Плаггт — или Плугго? — поскреб шею:
— Нет.
— Пиши, Гетир: «Отрицают». Сознаетесь ли вы в преступном сговоре с жителем пригорода Ленни по прозванию Дылда?
— Нет.
— Однако вас видели выходящими из его дома, а через несколько минут после этого вышеупомянутый Ленни спешно уехал, и теперешнее его местоположение неизвестно. Вы признаете, что встречались с ним?
— Да.
— Пиши, Гетир. С какой же целью?
— Купить поросенка.
— Какого еще поросенка?
— Черного.
— Издеваетесь?! — вновь вскочил лейтенантик. Мышкодавы переглянулись и пожали плечами:
— Нет.
— В таком случае… в таком случае, принимая в расчет ваше нежелание помочь следствию, властью, данной мне Его величеством королем, я настаиваю на обыске этих комнат!
— Ищите.
— Господа свидетели, за мной! — Юноша махнул рукой в направлении соседней комнаты и бросился туда. Мы с Боном встали.
— Ох и паршивое же у меня предчувствие, — прошептал парень. Не успел я ответить, как из комнаты донесся торжествующий вопль:
— Ага! Все сюда!
Мы вбежали в комнату, следом степенно прошествовали мышкодавы.
— Что это такое?! — торжествующе вопросил офицер, тыкая указующим перстом в лежащий в углу мешок. Будто под воздействием этого жеста, мешок слегка пошевелился.
— Мешок, — пожал плечами Плагго. Или Плугго.
— Так-так. А известно ли вам, что есть свидетель, видевший одного из вас во дворе дома Ленни Дылды? И к седлу его был приторочен… — Дестрейль выдержал кульминационную паузу, — …шевелящийся мешок!
— Нет. Вы его обыскивали?
— Кого «его»?
— Свидетеля.
— Какого?
— К седлу которого был приторочен мешок. Офицерик закатил глаза и прислонился к стене:
— Они меня решили доконать! — пожаловался он потолку. — Ладно, не хотите по-хорошему — как хотите. Гетир, развяжи мешок!
Солдат отложил в сторону недописанный протокол и чернильницу, присел на корточки и критически осмотрел хитрый узел на горловине мешка:
— Тут надо резать, лейтенант.
— Так режь!
— Вы позволите? — вежливо поинтересовался Гетир у мышкодавов.
— Валяй! — почесав шею, кивнул Плаггт. Или Плугго. — Но ловить его потом будете сами.
Солдат обнажил кинжал и одним движением перерезал веревку. В ту же минуту раздался истошный визг, от которого все, кроме тройняшек, вздрогнули. Потом мешок подпрыгнул, из него выскочил упитанный черный поросенок и, просвистев между ногами у Пугго (или Плагго), унесся в соседнюю комнату, а оттуда — в коридор.
— Что это было? — слабым голосом вопросил лейтенант.
— Свинья, — любезно пояснил его подчиненный, вновь принимаясь за протокол. — Так и запишем: «Из мешка выскочила небольшая черная сви…»
— Идиот! Ты что творишь?! Не понимаешь, что из нас сделали болванов?! Никакого похищенного ребенка не было! Не бы-ло!!! А ну, дай сюда эту глупость!
Выхватив у опешившего солдата протокол, Дестрейль разорвал его на мелкие клочки, а потом бросил на пол и принялся топтать, изрыгая непечатные словеса. Мышкодавы с удовольствием созерцали эту картину. Бон дернул меня за рукав и прошептал:
— По-моему, нам пора…
Осторожно, на цыпочках, мы двинули к выходу. И таки почти добрались до него, когда нас настиг вопль Дестрейля:
— Стоять, именем закона! Я арестую вас по обвинению в клевете! Взять их!
— Подчинимся или окажем сопротивление? — поинтересовался я. Ответить Бон не успел.
— Не сейчас, — раздался голос Плагго. Или Плугго. — Сначала поймайте нашего поросенка.
— К Контратию вашего поросенка! — неосмотрительно ляпнул лейтенантик. — Гетир, исполняй приказ!
— Ты хочешь нас обидеть, так? — угрожающе вопросил мышкодав. Ответа Дестрейля мы с Боном уже не слышали, поскольку со всех ног бежали вниз по лестнице.
— Наверх! — заорал игрок солдатам, торчащим на улице, запрыгивая в седло. — Злодеи напали на лейтенанта! Мы — за подмогой!
Будто в подтверждение его слов, окно второго этажа с громким звоном лопнуло, и из него вылетел несчастный Гетир. Стражники переглянулись и, потрясая алебардами, кинулись на выручку начальству.
