Людмила Астахова - Рассказы
— Заходи, милочка, не стесняйся, — говорю. — В эдакую непогоду юным леди лучше возле очага греться и кушать шоколадные конфеты, а не по тракту шататься. Отдавай-ка свой плащ Бобби, да присаживайтесь к огоньку. Сейчас я тебя чаем напою и бисквитами накормлю.
На Бобби, конечно, пришлось шикнуть, чтобы удосужился оторвать свою толстую задницу от лавки и обслужил клиентку как полагается. Нет, я когда-нибудь обязательно выгоню этого ленивого дармоеда взашей, как уже тысячу раз обещала, но так и не сделала. Или, того хуже, продам своей свекрухе на опыты. Хотя мы с ней в жестких контрах уж который год, но от жирненького раба она точно не откажется. Что-то в этом духе я Бобби посулила и на этот раз. Я вам скажу, что такая угроза лучше всего помогает для стимуляции умственной деятельности и физической активности вкрай обленившейся прислуги. Главное, чтобы Лииниарр не слышал. Обижается шибко.
Под плащиком у моей нежданной гостьи обнаружилась полная экипировка настоящей ведьмы: штанишки в обтяжку (3 серебряных кроны и 6 медяков), ботфортики кожаные красного цвета (10 серебряных крон), широкий пояс с медными накладками (7 серебряных корон), шелковая рубашечка (5 с половиной серебряных корон), а под ней кожаный лифчик самого маленького размерчика (самодельный). Н-да… Ведьмой быть нынче весьма накладно.
Про её меч я без смеха рассказывать вообще не могу. Из старой лыжи она его выпилила, что ли? Запущенный случай!
— Тебя как звать, красота ненаглядная? — спрашиваю её.
— Маа-а-а-а-ари-й-й-йа!
— Мария? Марусечка, значится.
— Мария Сюзанна! — поправляет меня гостья.
Ну, Мария — так Мария, и Сюзанна — так Сюзанна. Разве ж я против?
— Куда путь держишь?
— На ведьму иду учиться. В Магическую Академию.
Кто б видел, КАК она это сказала. Так, словно в "магичке" только одной её и не хватает. Для полного, так сказать, счастья.
— А на какой факультет собираешься поступать?
— На некромантию или на драконоборческий, — решительно заявляет Мария Сюзанна.
Хорошо, хоть не на анимэ, подумала я. Ну не понимаю я эти новомодные течения. Эмо-яги всякие, сетевые маги-тологи… Как их там? Ну, эти…А! Гламурные оборотни. Видела я, видела, но чтобы волколак с розовым бантиком, наманикюренными когтями и здоровенным стразом под хвостом… Куда мир катится, не понятно!
Раньше все проще было. Ведьма она и есть ведьма: с черным котом, вороном и в полосатых чулках. Если ведьмак, то с двумя мечами — серебряным и стальным, а некромант в черном балахоне и с отрядом свежих зомби. Вся ясно и понятно. А в ботфортах и кожаных бюстгальтерах ходили только жрицы темного бога ДеСада.
— На драконоборческий только мальчиков берут, — честно предупреждаю я.
— Это еще почему? Дискриминация по половому признаку? — подозрительно спрашивает девчонка.
— Нет, — говорю. — Во-первых, не каждая девочка согласиться, чтобы через полгода у неё личико от шрамов и ожогов стало похоже на свиное рыло, во-вторых, для того, чтобы таскать на себе тяжеленные доспехи нужно комплекцию соответствующую иметь и вес под девять пудов. Да и не женское это дело, если честно.
И подмигнула своим третьим веком. Не Марии Сюзанне, конечно, а прислуге. Ишь ты! Растопырили уши. Даром, что у половины они разной степени заостренности. В основном, благодаря стараниям моего бывшего и его светлейших сородичей. Хотя я как раз ничего против не имею, некоторым боком получается родня. Если бы ихние мамашки им еще имена нормальные давали, то вообще никаких проблем. А то назовут Григорием Дариэлевичем, а парню потом мучайся сто пятьдесят лет подряд.
— А на некромантский девушек хоть принимают?
— А как же! — усмехаюсь я. — Особенно юных девственниц в качестве учебных пособий, — и поспешно добавила в качестве уточнения: — Мертвых, естественно. Живых тоже принимают, не бойся. Хотя я на твоем месте подумала бы.
Вижу, гостья мокроносая глядит уж совсем неласково, точно бесененок на опытного экзорциста.
— И не думайте меня отговаривать! Я уже все решила.
— Да разве ж я против? Это ж не мне червивых мертвецов из земли поднимать в темную новолунную ночь, — пожала я плечами. — Хотя я к разным хамам привычная, ко мне в трактир подонков разных много ходит.
— А это здесь при чем? — не поняла Марийка.
— Как это при чем? Практические занятия обычно проводят в местах массовых воинских захоронений. Приличных воинов после битвы хоронят на родине с почестями, понятное дело, там вам никто не даст мертвяков поднимать. А всякую шваль — наемников безродных закапывают в общей могиле — самое лучшее место для обучения некромантов. Ты, главное, лекции не пропускай и учителя слушай внимательно. А то за некоторыми нерадивыми студентками зомби по полночи гонялись.
Гляжу, деваха побледнела и дышит как-то совсем тяжело. Надо скорее тему менять, а то в обморок упадет или блеванет. Чувствительные нынче барышни пошли. А туда же — в некромантки!
— На заклинательницы погоды в этом году конкурс большой, — рассуждаю я дальше, подкладывая девчонке кусочек кекса. — А на целительство и травничество набор сокращен вдвое. Ты случаем, не оборотень?
Мэри грустно помотала головой, мол, не сподобилась. Потом призадумалась и как выдаст ни с того ни с сего:
— У меня дедушка по отцовской линии наполовину вампир. Ап-чхи!
Хм… Либо дедушка бабушке наврал, чтобы сподручнее было под юбку залезть, либо бабушка от заезжего молодца прижила Марийкиного папу. Драконья кровь в жилах позволяет видеть сокрытое, а моя простуженная гостья, в свою очередь, могла гордиться исключительно человеческими генами. Нынче такое встретишь нечасто.
Я ей так и сказала, но глупая девчонка, нет чтобы обрадоваться, разобиделась не на шутку.
— Ап-чхи! Я на одну восьмушку вампирка! Это все говорят. Ап-чхи!
Ага! Особенно, мамка с папкой бурчат, когда ты новое платье требуешь, спиногрызка разэдакая.
— Будь здорова, дева.
Мордашка у Марии Сюзанны вытягивается, ротик приоткрывается, глазки становятся размером с чайное блюдце. А уж как они сразу блестеть начинают — что твои бриллианты в короне. И ничего тут нет удивительного! Это Лииниарр анх'Эдорр собственной персоной, мой законный супруг и совладелец трактира. У меня тоже поначалу такое выражение с лица сходить не успевало, поэтому девочку я не осуждала ничуть.
Вы когда-нибудь видели некрасивого темного эльфа? Но господин анх'Эдорр вне всякой конкуренции. А ну-ка, шесть футов росту, роскошное мускулистое тело, смуглая кожа с золотистым отливом, серебряно-белая грива шелковых волос, лежащая на широких плечах, и синие, как вечернее небо, глаза. Умолчу о более интимных достоинствах моего благоверного, ибо юным девам о таких вещах знать не полагается, но и без этого сокровенного знания он производит на женщин неизгладимое впечатление. На мужчин, кстати, тоже. Особо навязчивых извращенцев мы закапываем в саду между розовыми кустами, что вдоль забора растут. Чтоб там не болтали о нравах, царящих в Темных горах, но мужеложцев там очень не любят. И лучше не рассказывать на сон грядущий, что дроу делают с пойманными слешерами. Даже пересказывать дурно делается.
Ну, так вот. Пока девчонка звонко хлопает ресницами, а Лииниарр, почухивая голое пузо, медленно сходит вниз по лестнице, я с некоторым ужасом понимаю, что супруг мой сегодня вечером абсолютно трезв, а потому невероятно зол и ядовит.
Эх! Бедная Мэри!
— А! Еще одна ведьма… — говорит Лииниарр, брезгливо рассматривая девицу и не переставая лениво почесывать живот. — Им там в Академии медом что ли намазано,?
Для дроу все эти магические школы — только смех один. А моего мужа хлебом не корми, а дай какого-нибудь человечьего архимага издевками до апоплексического удара довести.
— Судя по наряду, барышня намылилась в некромантки, — сразу догадался Лииниарр, пристально изучив ботфорты и бюстгальтер. — Согласен — готично!
— А-а-а-апчхи!
— Бедненькая! Зеленки принести? — спрашивает он эдак участливо. Прямо не дроу, а чисто ангел милосердия.
— За-а-а-чем зеленку?
— Прыщики твои замазать, — похабно ухмыляется темный эльф, кивая на содержимое самодельного кожаного лифчика.
— Лииниарр! — возмущенно фыркаю я. — Тебе не стыдно так вести себя с юной девушкой?
Совесть и темные эльфы — нечто несочетаемое. Так же как гномы и щедрость, или, например, вампиры и вегетарианство. Супруг мой, разумеется, хохотал над пунцоволицей ведьмой без всякого стеснения.
— А ей — можно? Дорогая, ты уже рассказала нашей гостье, сколько в этом году мимо нашего трактира прошло рыжих ведьм в кожаном прикиде?
— Триста шестьдесят две, — машинально говорю я.
— И сколько из них приняли в Академию? — тихо спрашивает Мария Сюзанна.
Мы с Лииниарром переглянулись. Память у него отличная.
