Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются! (СИ) - Верде Алва

Сжимая в ладони приятную на ощупь бумагу, я провожала взглядом взбешённого Роберта Барнса, у которого разве что пар из ушей не валил. Весь красный от гнева, он надел шляпу и с таким треском открыл дверь, что я была готова отправить ему счёт на ремонт повреждённого имущества.

Люди из Инспекции ещё долго собирались в дорогу. Я же, убедившись, что недостающие печати получены, с удивлением заметила в конверте с документами ещё один лист бумаги, которого там точно не могло быть. Клочок, обрывок, с запиской от руки. Почерк мелкий, дробный, с завитушками, очень похожий женский.

«Я всё вам объясню. Будьте у дуба за вольером для драконов через десять минут. М.Л.»

20. Зов поросенка

Найти без чужой помощи тот самый дуб оказалось не так уж сложно. Искать кого-то для поддержки у меня не было времени, если бы я ещё знала, где прячется доктор Гибсон и Энн!

Почти все люди из Инспекции уже покинули поместье, я дошла до векового дуба без приключений. Полуразрушенный вольер торчал ржавым остовом под сенью деревьев и смущал своим скелетом. Я воровато оглянулась, но никого не заметила. Изучив мелкие красные цветочки, села на какой-то пенёк и выдохнула.

Ветер путался и шелестел в ветках деревьев, звенел тонкой металлической проволокой, шумел травой и… Громкий хруст гравийной дорожки сложно было с чем-либо спутать. Обернувшись, увидела тёмный силуэт в плаще, умело прячущийся в тени дерева. Я хотела привстать, но человек махнул рукой. Пришлось скрестить ноги и напрячь зрение, чтобы хоть что-нибудь различить в темноте плаща.

— Тихо, мисс Смит, я не желаю вам вреда!

— Кто вы?

— Это не так важно. Не приближайтесь ко мне, слушайте внимательно и запоминайте…

— Но…

— Вы слышали зов? — шелестящий голос, сливающийся с шумом листвы, мог принадлежать как мужчине, так и женщине.

— Зов? Какой зов?

— Тот зов, что привёл вас в наш мир.

Если бы челюсть могла отвисать до груди, то она бы отвисла. Я замерла, не зная, как реагировать на такое заявление. Едва дыша, всматривалась в фигуру.

— Откуда вы знаете…

— Мы ждали кого-то другого. И если мы ошиблись, то, мисс Смит, всё закончится очень и очень плохо. Для всех нас. Отвечайте, вы слышали зов?

— Со мной разговаривал саквояж, — неожиданно вполне правдиво призналась. — Это сойдёт за зов?

— С вами разговаривал вовсе не саквояж… — в таинственном голосе послышалась плохо скрытая ирония.

Определить, кто передо мной стоял, было невозможно. Поэтому таинственного человека я слушала со странным напряжением. Мне только таких откровений не хватало! Уж лучше бы со мной разговаривал саквояж, чем тот же Уголёк. Меня это вовсе не радовало.

— Я хочу вас предупредить: не лезьте в это дело! Вы не та, кто должен был сюда прийти. Это ошибка.

— Ничего себе ошибка! Нет уж, я тут. Так что раз помогаете нам во всём этом, то будьте искренним и честным человеком до самого конца!

— Я стараюсь, поэтому и предупреждаю… Мы приложим все усилия и средства, чтобы помочь вам с питомником, но вы откусили слишком большой кусок пирога, такой никто не проглотит.

— Я ничего кусать, тем более уж глотать не собираюсь! Если бы вы все с самого начала объяснили…

— Я не могу что-либо объяснить. Могу только сказать, что в Инспекции творятся странные дела. Пока мы не выясним, что там происходит, вы в большой опасности. И не только вы! Все люди, что рядом с вами, попадут в большую беду.

— Что не так с этим саквояжем? — я склонилась вперёд. Готова была поклясться, что передо мной был мужчина. — Загонщик уже сегодня проговорился…

— Что? Что он сказал? — неизвестный сделал шаг вперёд и закутался в плащ так, что вообще ничего разглядеть нельзя было. — Что?

— Он обозвал меня воришкой. Что вы украли у них?

— То, что так старательно прячет ваш друг, глубокоуважаемый доктор Гибсон.

Я задумалась. Значит, яйцо дракона украли? Украли из Инспекции? Просто замечательно! Теперь понятно, почему Роберт Барнс был в таком бешенстве. Я мало того, что их обокрала, так ещё их же и развела на питомник, в котором будут жить украденные маджестики. От такой наглости даже мне поплохело.

— Значит, мне просто ждать, пока вы со всем разберётесь?

— Именно так. Ждать, терпеть и не высовываться. И не искать неприятности! Заберите маджестиков и спрячьте их в самом глубоком подземелье…

— Подождите, а как же ваш зов? Что за зов? Почему я его услышала?

— Инспекция занимается противоестественными вещами, дикими и невозможными. У нас нет доказательств, но когда они будут… Вы ещё будете слышать зов, не один раз. Не пугайтесь! Но никому об этом не говорите, даже доктору Гибсону. Как и о нашей встрече и разговоре. Мы ожидали куда более опытного человека, теперь же всё так усложнилось, что…

Хруст гравия заставил меня подскочить. Сердце забилось птицей в клетке, возмущённо пунцовея, я повернулась к человеку, который ко мне подкрался. Впрочем, представитель Инспекции и не думал меня пугать. Он нарочно шумел и шаркал ногами. Я прижимала ладонь ко рту и испуганно смотрела на усатого седовласого мужчину.

— Мисс Смит, я хотел предупредить вас, что будет ещё один визит. Точную дату мы никому не называем, но я обязан вас проинструктировать… Мистер Барнс хочет убедиться, что всё и вправду в порядке. Но я думаю, что это всего лишь формальность и она не доставит вам хлопот.

Мужчина смотрел на меня с плохо скрываемым любопытством, он не мог понять, что я делаю на развалинах загона в гордом одиночестве. Скосила взгляд и заметила, что моего собеседника и след простыл.

— Благодарю вас за такой совет и помощь. Уверена, что переоценить подобные услуги очень сложно. Хочу вас заверить, что буду самой аккуратной и законопослушной хозяйкой питомника… — облегчённо вздохнув, улыбнулась мужчине. — Со мной не будет проблем.

Да уж, не будет. Я сама одна сплошная ходячая проблема. И с этим ничего не поделать. Мало всех этих загадок, так я ещё ходячей тарелкой спутниковой стала, которая всяческие зовы улавливает.

Не было заботы, купила баба порося!

21. Зов

Вечером доктор Гибсон собрался вернуться к себе, чтобы окончательно прервать свои дела. Размах событий поразил его до самой глубины души. С трудом найдя место для вопящей куропатки и Уголька.

— Этому человеку вы поверили?

— Что? — будто очнувшись от своих мыслей, подняла голову, посмотрела на мужчину и слабо улыбнулась. — Человеку? Да. А с чего мне ему не верить?

— Не слишком ли вы доверчивы?

— Вам же поверила. Доверилась. Думаю, я в состоянии понять, кто друг, кто враг. Нет, этот незнакомец или незнакомка, уж не знаю… Этот человек очень сильно боялся Инспекции и явно не хотел показывать своё лицо. Инспекция что-то затеяла… Зов. Вы слышали что-то об этом?

— Зов? — доктор Гибсон ехидно хмыкнул. — Если только речь не о душевном порыве, не о зове сердца. Если вы все передали слово в слово, то я ничего не понял. Да и куда мне! Нет, это дела Инспекции и мы теперь в них увязли.

— Это точно… Не выйдет ли нам боком тот знак с саквояжа? Это было очень неосторожно.

— Не выйдет, — мужчина ободряюще улыбнулся мне. — Они догадывались обо всём. Думаю, мы просто вмешались в чью-то игру. Вот и всё. Нас используют. Ваш покровитель явно из очень влиятельного круга среди служителей Инспекции. Значит…

— Можете не уточнять, — я вернула ободряющую улыбку и покачала головой. — Возвращайтесь скорее. Мне как-то не по себе теперь. Что-то подсказывает, что игра будет идти не по правилам.

— Посадите феникса в клетку в своей комнате…

— Издеваетесь? Я не хочу пасть жертвой глупого самосожжения. Нет уж! Пусть эта глупая птица будет под покровительством Энн. Мне одной зажигалки хватает…

Мы почти подошли к экипажу. Доктор Гибсон надел шляпу, поправил пуговицы жакета и одарил меня странным взглядом. Было видно, что мужчину съедает любопытство, но решится на явный и откровенный допрос он не мог.