Волшебный секретарь. Книга 10 (СИ) - Шах Лия

— Сто четырнадцатые, — меланхолично сообщила я.

— Ты что, правда, им позвонила? — насторожился будущий рекордсмен.

— Сто двенадцатые, — механически ответила я.

— Не все, прекращай! — замахал он руками. Я замерила ширину размаха и поняла, что он не рад победе. — Отменяй запрос, вредная машина.

— Запрос отменен.

— Фух.

— Ник, ты же хотел уйти? — насмешливо напомнил правитель, потихоньку подкатывая ко мне свое кресло и думая, что никто не замечает его маневров. Я подняла ногу и бесстрастно пнула кресло обратно, задвинув императора за его рабочее место. Это было ошибкой, так как Лель оказался очень настойчивым в подкатах и решил, что если победит, то получит свой приз.

— Да, хотел! А потом вспомнил, что мне в этой стране еще жить, и решил вернуться. Ну как? Целых сорок девять секунд. Не развалили еще страну?

Наших игр не выдержала мебель, и проигравший император свалился на пол вместе с ее обломками. Однако не разозлился и бодрости духа не утратил, отвечая:

— Нет! Пока только кресло. На очереди кровать. А потом подумаем о стране. Сейчас только выясню сначала, какой вирус покусал моего секретаря. — Выбравшись из-под обломков мебели, блондин просто отряхнулся и, как ни в чем не бывало, уселся на стол. Я в фоновом режиме подобрала хорошее кресло и заказала доставку, а он ослепительно улыбнулся и продолжил допытываться: — Так что с глазами, красавица? Утром были серые, а теперь розовые. Да и поведение твое… Ты обиделась? Не понравилось целоваться? Или расстроилась, что так мало?

Нейроблокатор трещал уже в фоновом режиме, как счетчик радиации возле обедненного урана, и чем жестче были провокации босса, тем интенсивнее был шум. Не знала, что у роботов есть предел терпения. Мой мне уже из-за угла машет. Но Лель все равно лучше Визара, поэтому я ни о чем не жалею. Возможно, если предостеречь пылкого правителя, проблема решится?

— Изменение цвета глаз — побочный эффект нелицензионной программы нейрокоррекции. Основное назначение программы — устранить воздействие внешних факторов на работу системы.

— Не понял, — моргнул босс.

— Под воздействием внешних факторов были выведены из строя модули устройства, а система была заблокирована критической ошибкой. В тот раз обошлось сбоем в работе сети электроснабжения, но все могло сложиться гораздо хуже. Во избежание повторения инцидента мной была установлена программа нейромодуляции, которая корректирует поведение устройства.

Я закончила очень простое объяснение, но два человека продолжили подозрительно всматриваться в мой рот, будто в речевую программу могла закрасться ошибка. Первым в себя пришел советник. Он похлопал Леля по плечу и, когда тот повернулся, дал ему свое объяснение:

— Внешний фактор — это ты, братан.

И только теперь до правителя дошло. Светлые брови поползли вверх, а в обращенном на меня взгляде отобразился широкий спектр эмоций. Модуль прогнозирования тут же насторожился и едва не поднял плазменные щиты.

Из-за нейроблокаторов у меня снижена способность адаптировать речь под разговорную, а ведь она и до этого была не на высоте. Программы имитации были хорошим подспорьем, но теперь они заблокированы нейромодуляторами, поэтому советник стал переводчиком с технического на человеческий. И я еще не решила, хорошо это или плохо. Увы, правитель плохо поддается прогнозированию. Я бы сказала, что Лель — непостоянная переменная, которая мне все уравнения рушит. Бессовестный.

— Ник, выйди, — не отрывая от меня взгляда, бросил Лель.

— Куда? — непонимающе хлопнул глазами советник.

— В отпуск, в коридор, в космос, нахрен, куда-нибудь. Выйди живо.

— Схожу к астрологам, — надулся Ник. — Мне кажется, у нас несовместимость. Секретарь Йоль, держитесь. Наш друг — баран по гороскопу.

Высказавшись, советник снова вышел, а мой модуль прогнозирования прислал уведомление, что нам тоже не помешало бы сходить к астрологу, в космос, в отпуск, в коридор или нахрен. Такое ощущение, что у этого модуля то ли зуб на правителя, то ли несовместимость с баранами. В любом случае мне Лель нравится, поэтому я и мои комплектующие будем стоять и слушать.

Хлопнула дверь, скрестил руки правитель, и прозвучал тягучий низкий голос:

— Итак, резюмирую. Я тебя домогался, и вместо того, чтобы дать мне по морде, ты накачала себя транквилизаторами до состояния робота. Так?

От такой постановки вопроса я нахмурилась. Вроде звучит правильно, но как-то неправильно.

— Не "вместо", — поправила я его. — Устройство не может причинить вред человеку, тем более хозяину.

— Блеск, — кивнул он, но казалось, в нем плескалось раздражение. — К этому вопросу мы еще вернемся, но это еще не все. Ты говорила, что у тебя есть парень. И получается одно из двух: либо с ним ты не целуешься и тогда нихрена вы не встречаетесь, либо целуетесь, но никаких чувств у тебя это не вызывало, иначе эту свою дурацкую программу ты установила бы гораздо раньше. — Лель слез со стола и начал медленно приближаться ко мне, а уголки его губ изогнулись в легкой, но отчего-то очень опасной улыбке. — В любом случае я в выигрыше, Хана. Однако мудаком быть не хочу. — Он обошел меня со спины, приблизился вплотную, не касаясь, и сладкое искушение полилось мне в уши: — Предлагаю сделку: я больше и пальцем к тебе не притронусь без разрешения, а ты удаляешь эту дебильную программу и начинаешь вести себя нормально.

Во всем этом было что-то неправильное. Что-то, что не может быть применено ко мне. И кажется, я знаю в чем дело.

— Ваше Величество, вы пребываете во власти иллюзий. — Чуть повернув голову в сторону, я опустила взгляд на край его одеяний. Чувствительность датчиков обострилась, и каждое его дыхание тысячей электрических разрядов проносилось под моей кожей. — Я — робот. Нет закона, защищающего мои права. Я выгляжу, как человек, но являюсь таким же устройством, как линкор или компьютер. Им же вы подобных условий не ставите? Или это ваш маленький фетиш?

— Да, с тем, что я — технофил, мы уже определились, помнишь? — Новая порция обжигающего воздуха коснулась моей щеки вместе с ломающим программу смешком. Я отправляла все больше и больше ресурсов системы на поддержку программы нейроблокатора, из-за чего модули, не получающие достаточного питания, начали отключаться один за другим. Как не сложно догадаться, первым приказал долго жить многострадальный аналитический модуль. Пока-пока! — Но и ты роман с человеком крутишь. Я, правда, пока не догоняю нахрена, но разберусь, не сомневайся. Хана? Что с лицом? О чем задумалась?

— Все в порядке, босс. Продолжайте. Я уже почти закончила консультироваться с федеральной медицинской системой. Подумала, что было бы неплохо и на вас транквилизаторов прикупить. Знаете, ваши слова меня очень тронули. Действительно, чего это я одна должна выхватывать. Будем вместе спокойные и невозмутимые. Глядишь, страну не развалим. Так что вы там сказать хотели?

— Спасибо, Ханюш. Я хотел сказать, что даже под транквилизаторами и в наморднике буду рычать и гавкать. Паренек твой все равно тебя бросит, а ты перестанешь шарахаться от меня. До тех пор давай жить дружно?

Намордник? И почему мне так нравится эта идея? Система тут же открыла передо мной каталок с человеческими намордниками, но почему-то на сайте с товарами интимного характера. О-о-о… какая интересная штучка… Так, нет, закрыть! что он там сказал? Жить дружно?

— Некорректный запрос, — холодно ответила я. — Функции "дружить" у меня нет. Как, впрочем, и враждовать. Я — ваш секретарь, и всегда буду на вашей стороне. В рамках контракта, разумеется.

— То есть общаться со мной ты будешь, только пока я занимаю пост главы государства, так? — отступив на шаг, недобро прищурился блондин.

— Да, — легко согласилась я. Врать вообще очень легко, когда ты робот.

— Знаешь, золотце, я тут наш контракт перечитал на досуге, — обходя меня и возвращаясь к столу, с легкой небрежностью заметил Лель. — И нашел пару занимательных моментов. Ты знала, что по условиям договора должна быть доступна круглосуточно?