Варвара и драконий хвост (СИ) - Зволинская Ирина

– Да, пожалуй, так даже солиднее, – сверкая смеющимися глазами, серьезно заметила Барби, а я повернулся к виконтессе, чтобы не выдать свой всё более и более растущий интерес.

Девчонка наблюдательна и осторожна, не стоит пока её пугать.

Барбара Крапич, человечка, девятнадцать лет. Необычная внешность, потрясающие способности к лицедейству, умение находить общий язык с животными. Я сунул руку в карман, нащупав первозданный камень истины и вспоминая, как легко девчонка порвала зачарованный шнур. Едва уловимый запах, и сейчас продолжающий тревожить дракона. И интерес к ней самой бездны...  

Кто же ты такая?

– Ваше высочество, вы же не оставите меня здесь одну? – капризный голос Ясмары отвлёк меня от интересной загадки.

Девица, надув губки и протянув мне ладонь, чего-то ждала. Полагаю, предложения прокатиться на драконе.

Это что же получается? Мне надо будет тащить на загривке эту полуголую ведьму? Я прекрасно понимал, что оставить её здесь нельзя, но ничего не мог с собой поделать: моя сущность так же решительно отказывалась от темной магички, как коздрёл от нее же, а ведьма от козла.

– Боюсь разочаровать вас, виконтесса, но мой зверь против. Он либо не позволит вам к нему прикоснуться, либо, если даже я его сейчас усмирю, сбросит в воздухе.

Воспитание не позволило добавить: если вы не сумели понравиться какому-то почти домашнему животному, то шансов понравиться дракону у вас тем более нет никаких.

– И что же мне делать? Пешком идти? – плаксиво дрогнул голос ведьмы, она опустила голову и выглядела совсем несчастной.

Неужели сбирается рыдать?

Сарвен вздохнул, взглянул на свою рыжую с сожалением. Та ответила ему улыбкой и, вытащив ладошку из ладони полудемона, направилась к грозному козлу, ставшему от негодования бронированным чудовищем.

– Давайте я на нем полечу, – она бесстрашно опустила руку на рогатую голову, и коздрёл нежно потерся об нее.

Да она же флари, эта девица! – изумился я. И рыжая, встретив мой взгляд, склонила голову и лукаво улыбнулась, словно догадалась о моих мыслях и подтвердила их.

Всё интереснее и интереснее. Что флари делает в Светлом королевстве, и как ей удается прятать сущность от светлых магов, которые терпеть не могут “лесных дикарей”? Или она тоже полукровка? Сарвен – дитя демона и флари, а она – дитя флари и светлой матери или отца? Только тогда у нее есть шанс не быть разоблаченной светлыми и изгнанной с их земель.

– Хорошо, все за мной! – приказал я, призывая свою вторую сущность.

– Мессир Артур, подождите! – окликнула меня Барби. 

Я обернулся и вопросительно посмотрела на явно смущенную девушку.

– Простите, но не могли бы вы снова взять себе Изольду. Ей всё ещё плохо, самостоятельно лететь она не в состоянии, и с моего плеча может свалиться в полете. А на вашем … – она замялась, – на вашем хвосте очень удобные наросты!

Снова девчонка лишила меня дара речи, но в этот раз с ответом я нашелся быстрее:

– Это тебе ворона сказала?

Она хлопнула глазами и, получив от пернатой подруги ободряющий “кар”, робко предположила :

– Сама ... догадалась?

“Врет! Но я узнаю, в чем тут дело,” – усмехнулся я про себя, но вслух разоблачать не стал, лишь кивнул:

– Хорошо. Мой хвост всегда в распоряжении нериты Изольды.

И взвился в воздух, преобразившись за одно мгновение. Ворона уселась мне на хвост, а я вдруг подумал, что настолько быстрой и безболезненной трансформации у меня еще не получалось.

Я успел закончить Единую академию до катастрофы и отлично знал ее окрестности, включая Вирму. Городок существовал только для того, чтобы обслуживать пару тысяч адептов Единой академии, преподавателей, ученых и просто путешественников – всех, приезжавших в знаменитую и старейшую школу,  где не делали различий ни между сословиями, ни между состояниями, ни между цветом кожи и магии. Горожане кормились, обслуживая эту армию людей и магов, потому я ожидал, что после извержения и разрушения кормушки опустеет и Вирма.

Ничего подобного! Городок ничуть не изменился, и даже, как мне показалось с высоты полета, разросся и похорошел за прошедшие пять лет. И народу на улицы высыпало как горох: на нас показывали пальцами. Не на меня, к счастью, а на дивных крылатых коз с прекрасными всадницами. Я оглянулся. Так и есть, посмотреть было на что: юбки у обеих девиц развевались на ветру, обнажая хорошенькие ножки. Рыжую флари это не заботило, а вот Барбара была вся красная от смущения. Скромная, значит. Надо же.

Для посадки я облюбовал небольшую площадь перед зданием ратуши. Главным образом потому, что неподалеку располагалась обитель целителей. Их эмблема до сих пор висела на белоснежном двухэтажном доме с мезонином. Часть здания занимали аптека и лавка артефактов. Надо бы наведаться, может, повезет какую-нибудь редкость отыскать.

Прямо напротив ратуши располагалась гостиница, когда-то очень престижная в понимании светлых, с интерьерами в золоте и атласе. Сейчас ее помпезные двери выглядели обшарпанными.

С одного торца к зданию примыкала пристройка, где размещалась таверна, судя по котелку и поварешке над входом, а к другому торцу было пристроено витиеватое крыльцо с вывеской «Дамское счастье». В окне рядом с крыльцом сидел манекен в ярком, как у ведьмы, платье с кружевами. То ли там портновская мастерская, то ли одежная лавка. Прекрасно. То, что надо. Но сначала – показать девушек целителям.

Глава 10. Кольцо и колючка

Я парила. Вернее, парила-то, конечно, Земфира Андреевна, а я парилась. Бабуля вечно ругалась на меня за использование этого слова в речи. Парятся в бане, говорила она. Да только мне и в небе парилось прекрасно. Даже холодный воздух щек остудить не мог. Правильно сказала Изольда: магическим шаром швырнули в неё, а задурила почему-то я.

Штирлиц не просто был близок к провалу, Штирлиц окончательно и бесповоротно провалился. И всё из-за Труфи, или как ее там! А я еще её жалела… Драма у неё, несчастная любовь. У меня вон – попадание несчастное, и что-то никто выручать не спешит.

Ладно, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. До цели всего ничего. Цель, вот как раз за горами.

Изольда успела сказать, мессир Артур – нормальный мужик. Такой характеристики от неё еще никто не получал. Наверное потому, что никто из местных мужчин не бросался на её защиту.

И это, конечно, подозрительно …

Я задумчиво посмотрела на черного ящера впереди. Где-то там, среди антрацитовой чешуи и костяных наростов, пригрелась моя ворона.

Нет, это не подозрительно, это просто даже в голове не укладывается! Она его обокрала, а он не дал её в обиду и катает на хвосте…

Ну не влюбился же он в птицу?!

Какую птицу, Варвара! Ты же видела, как он смотрел на полуголую ведьму! Даже отвернулся, когда я с ним разговаривала. Конечно, у меня-то не на что смотреть!

Вот о чем и речь! Смотреть не на что. А Матеус, как каркнула мне Изольда, портальщик. Даже я знаю, что это самый редкий и самый востребованный маг. Они в месяц зарабатывают больше, чем стоимость всего содержимого дядиной лавки вместе с моим двойным приданым!

Что он ко мне прицепился?!

Или … я похолодела. Или маги обо мне догадались, а он, как прямой родственник Скофичей, как никто другой подходил на роль детектива?

– Бе-е-е! – моя коза обернула ко мне морду и тревожно заблеяла.

Правильно. Чего это я? Будем решать проблемы по мере их поступления! Возможно, его высочество прямо сейчас перекинет меня в горы, и я успею избежать встречи с племянником опекунов.

Дракон впереди оглянулся на нас, убедился, что мы не потерялись в небе и не упали, и начал снижение, причем прицеливался он к невысокому зданию с огромной вывеской «Дамское счастье».

Кроме Изольды у мессира Артура пассажиров не было, и дракон, по всей видимости, решил обернуться в человека прямо в небе, а не искать подходящую его масштабной фигуре площадь для приземления. Так и случилось: мы с Земфирой еще были на уровне крыш, а дракон уже стоял на мостовой, весь из себя красивый и элегантный, в черном парадном камзоле, и пытался поймать ворону, возмущенную столь внезапной потерей удобного хвоста. Но Изольда, от души обкаркав принца, полетела ко мне.