Олег Шелонин - Арканарский вор. (Трилогия)
— Это плохо. Очень плохо.
— Почему?
— Перед тем как начудить в Парке Влюбленных, эти господа успели наследить и во дворце. Отметились у короля. Неплохо отметились. Только тссс… это важная государственная тайна.
— Я понимаю, — закивал головой польщенный доверием сержант.
— О том, что король с ними… гмммм… скажем так, отдыхал, знать никому не надо.
— Я буду нем, как могила, господин лейтенант! — рявкнул сержант.
— Это хорошо. Люблю понятливых. Будешь себя правильно вести — похлопочу о повышении в звании.
Грудь сержанта выпятилась вперед и от восторга стала даже больше живота.
— Кстати, к тебе это тоже относится, — строго сказал Арчибальд дежурному полицейскому. Тот усердно закивал. — Так вот, — продолжил Арчи, — после их посиделок у короля кое–что пропало. Перстень. Он грешит на них. Причем его величество абсолютно уверен, что росский купец перстень не воровал, а скорее всего, либо просто прихватил по пьяни, либо, что еще вероятнее, сам король в порыве великодушия его презентовал, да только перепутал и подарил не тот перстень. Вместо перстня с рубином подарил росскому купцу перстень с королевской печатью. Опасный подарок. Представьте себе, что он попал в руки наших извечных врагов маргадорцев!
— Кошмар! — ужаснулся сержант. — И что же делать?
— Отдать их мне для проведения дознания.
— Извините, господин лейтенант, — деликатно кашлянул сержант, — а у вас соответствующего предписания, бумаги там какой–нибудь от короля нет?
— Он передал на словах.
— Ну слова, знаете ли, к делу не пришьешь, — испугался сержант.
— Ты что, королю на слово не веришь? — грозно насупил брови аферист.
Сержант завибрировал. Видя, что он начал белеть, Арчибальд поспешил смягчить тон.
— Ты все–таки не такой понятливый, как я полагал, Джаспер, — грустно вздохнул он. — Ладно, оскорбление в адрес его величества я забуду. Понимаю, ты это не со зла, а от избытка усердия, но с повышением я, пожалуй, погорячился…
— Но я действительно не понимаю! — в отчаянии воскликнул сержант.
— Король после застолья с росским купцом… — аферист понизил голос, склонился к уху сержанта и уже шепотом закончил: —…не в форме. Он просто не в состоянии сейчас расписаться! Значит, так, — повысил голос Арчибальд, добавляя в него металла, — быстро собирай эту троицу и под охраной конвоируй всех в Парк Влюбленных, туда, где они чудили. Есть подозрение, что именно там они спьяну печатку потеряли. Будем ставить следственный эксперимент. Отконвоируй лично! Я пока схожу позавтракаю и буду ждать на месте. Чтоб ровно через час ты с заключенными был там!
— Да они ж буйные! И с головой у них не все в порядке. Купец еще ладно, а приказчики совсем умом тронулись. Один себя королем величает, а другой начальником тайной канцелярии.
— Да какая мне разница, буйные они или нет? В цепи их и все дела! К конвоирам прикуйте, никуда не денутся. Вы что, с такой простой задачей справиться не можете? Так, похоже, придется доложить королю о вашем служебном несоответствии…
— Не надо! Все сделаем!
— Вот это другой разговор. Жду в Парке Влюбленных ровно через час.
Офицер окинул сержанта строгим взглядом, коротко кивнул и покинул участок.
— Нет, ну надо же! — болезненно сморщился сержант. — И именно в мою смену! — Он уже понял, что строгий офицер вряд ли теперь будет за него хлопотать, и вся эта операция с конвоем превращалась в пустые хлопоты. — Ну чего уставился? — рявкнул он на дежурного. — Поднимай наряд! Росского купца и приказчиков в цепи и сюда!
— А не рано? — с сомнением спросил дежурный. — До парка идти полчаса, а…
— А в порядок их привести? Они ж небось за сутки там провоняли все! Не хватает еще за это от начальства огрести. Исполнять!
— Есть!
Полицейский кинулся в караулку поднимать резервный взвод, который был в постоянной боевой готовности на случай беспорядков в городе или таких вот экстренных случаев. Пока дежурный выполнял приказание, сержант, тяжко повздыхав, направился к камерам, решив посмотреть, чем сейчас занимаются хлопотные узники. Осторожно откинув металлическую заслонку, он приник к глазку. Дебоширы сидели рядком на нарах и… пили гномью водку! А напротив них восседал весь синий от фингалов и наколок зэк и вещал, обращаясь в первую очередь почему–то к приказчику, габаритами не уступающему купцу.
— Короче, в натуре, запомни. Если на экзамен поведут…
— А что такое экзамен? — спросил Никита Афанасьев, занюхивая принятую на грудь дозу рукавом своей шубы.
— Первый суд, — пояснил зэк. — Так вот, на экзамене главное — лишнее на себя не взять. В несознанку сразу, в несознанку! Понял?
— Понял.
— Базлать только по делу. Я не я и хата не моя. Мы тебе тут на листочке накидали, будешь зачитывать…
— У, е–мое! — схватился за голову сержант, отшатываясь от двери, и двинулся в обратную сторону.
Мимо него протопал взвод и прямиком направился к общей камере предварительного заключения. Заскрежетал замок, загремели цепи, и скоро до сержанта донесся звон цепей, глухие удары и отборный мат.
— Волки позорные!
— Куда тащите, вертухаи поганые!
— Отдай бутылку, сволочь! Мы ее честно с бою взяли!
Через пару минут трое забияк в своих драных шубах уже стояли в цепях перед сержантом, волками глядя на него и конвоиров.
— Слышь, начальник, — дыхнул крутым перегаром бородатый приказчик, который в этой компании оказался почему–то за главного, — не по понятиям базар ведешь. Режим нарушаешь! Еще утреннюю баланду не давали, а ты нас уже в браслеты. Беспредел, в натуре! — Заключенный смерил сержанта свирепым взглядом и, загремев цепями, ощупал заплывший глаз.
Вспомнив, как он накануне тоже в свирепых, но вполне культурных выражениях грозился, добравшись до трона, посадить всех на кол, Джаспер ужаснулся.
— Кто придумал сажать их с блатными? — простонал он.
— Вы, — ответил дежурный, — сказали, чтоб потом покладистее были.
— А… нуда, — вспомнил сержант. — А чего ж они не покладистые?
— Покладистые теперь блатные, — вздохнул дежурный. — Правда, и они их кое–чему научили. Ишь как здорово купчишки по фене ботают. А лихие ребята.
Быстро блатных обломали. Представляете, успели на камерный общак лапу наложить и все передачи теперь контролируют.
— Но откуда у них водка?!!
— Так передачи же…
— Тьфу! — Сержант прекрасно знал, что за звонкую монету в камеру можно протащить что угодно, за исключением, разумеется, оружия. Полицейские не самоубийцы. Это был левый, дополнительный, доход слуг закона, на которое начальство закрывало глаза, так как имело с него свою долю. — Росских купцов больше к уркам не сажать! Быстро приведите их в порядок и на выход!
— Конвоировать пешим ходом будем? — потребовал уточнения дежурный.
— Каким пешим ходом? Пока этих уродов в божеский вид приведем… «воронок» закладывай!
— Есть!
* * *
Арчибальд неспешно прогуливался около фонтана неподалеку от входа в Парк Влюбленных. На этот раз парк был практически пуст. Даже загулявших с вечера парочек не было видно. Похоже, после забав росского купца с собутыльниками он стал пользоваться дурной славой. Авантюриста это устраивало от и до. Лишние свидетели ему были не нужны. Операция по освобождению его величества Карла III вот–вот должна была начаться. В проулке стояла крытая карета, которая, по замыслу великого комбинатора, должна была доставить его, Батлера, и узников к тайному ходу во дворец, а вот там уже он как спаситель отечества…
Зацокали копыта. Черный фургон с арестантами и их конвоирами приближался к Парку Влюбленных. Арчи покосился на «засадный полк», схоронившийся в глубине парка. Миро из–за дерева успокаивающе махнул рукой, давая знать, что у них все под контролем.
Кабриолет остановился около входа в парк. Сидевший рядом с кучером сержант грузно сполз с облучка, повертел головой и, заметив Арчибальда около фонтана, облегченно вздохнул. Успокоенный полицейский потрусил открывать дверцы фургона, из которого доносились невнятные звуки. Что это за звуки, стало ясно, как только Джаспер распахнул двери. «Из–за о–о–острова–а–а на стре–э–эже–э–энь…»
Росский купец и приказчики хриплыми, пропитыми голосами азартно давили песняка.
— Тихо, уроды! — рявкнул на них сержант. — Вас к большому человеку привезли! Стоять перед ним по стойке «смирно».
— Какое «смирно»!
— Вишь, нас штормит!
— Начальник! Похмелиться дай!
— Тьфу! — сплюнул Джаспер. — Выводите. Пускай с ними лейтенант разбирается.
«Уголовников», закованных в цепи, вывели из фургона и потащили вслед за сержантом, который уже подбегал к Арчибальду.
— А почему они в шубах в такую жару? — удивленно спросил Арканарский вор.
