Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать (СИ) - Цвик Катерина Александровна

– М-мамочки, – пропищала Нэсси.

– Девочки, карабкаться уже некуда, – предупредила находившаяся выше всех Стелла.

– А придется, – констатировала я, наблюдая, как демоническая псина выпускает длинные антрацитово-черные когти и впивается ими в ствол дерева. – А я ведь когда-то так мечтала о собаке…

– Нашла о чем сейчас думать! – возмутилась сверху Стела, а потом как-то странно затихла, и я услышала тихое: – Хотя… Скажи мне что-нибудь плохое! – внезапно попросила меня с горящими глазами.

– Тебе там случаем голову не напекло? – вытаращилась я на нее.

– Ну же! Я знаю, ты можешь, – и, видя мое замешательство, злорадно добавила: – Что? Язык отсох? Или, кроме как на создание любовных зелий, твой маленький умишко больше ни на что не годен?

– Ты совсем умом двинулась? – вытаращилась я на нее, не понимая, зачем она сейчас решила затеять ссору. – Дура блондинистая, нашла время! Всегда считала, что у тебя мозг с кулачок, но убедиться в этом сейчас даже обидно!

Я посмотрела вниз на сосредоточенно взбиравшуюся по стволу собаку и готова была поклясться – свесив из пасти длинный черный язык, она предвкушающе улыбалась!

– У тебя самой мозг с кулачок! – разозлилась Стелла.

– Слушай, ну я знала, что ты меня не любишь…

– Что?! Да чтоб тебя демонические псы любили и все твои желания исполняли!

Я ощутила прилипшую к ментальному телу пленку проклятия и перевела возмущенный взгляд на блондинку.

– Ты совсем офонарела?!

– Что, получилось? – Я встретила взгляд ее полных надежды глаз и совсем перестала что-либо понимать. – Да не тупи, Тильда! – разозлилась Стелла. – Я что, зря тебя проклинала?! Проверяй давай действие проклятия на чертовой псине!

И тут до меня дошло.

А ведь идея хороша! Зная Стеллу и ее проклятийный талант, можно надеяться, что нас сегодня все-таки не сожрут.

Я посмотрела вниз на пытавшуюся ухватить меня за ногу собаку.

– Эй, красавчик, – позвала я его и передернулась, когда его покрасневшие от гнева глазки уставились на меня.

Сглотнула и опасливо повыше поджала ноги в чудом сохранившихся чулочках.

Пес проследил за моим движением взглядом и снова уставился мне в глаза. Задумчиво подергал острыми треугольными ушами, принюхался и… полез вверх по стволу с такой скоростью, что я не успела даже дернуться, как он укладывал на мои колени свою слюнявую морду.

– Сила любви творит чудеса, – донеслось через некоторое время сверху.

– Ага, убивать нас он лез гораздо медленнее.

– Слушайте, – прошипела я, постепенно приходя в себя от шока. – Давайте уже слезайте. – Дрожащей рукой погладила встрепенувшегося добермана. – Мы ведь их отпустим, правда? – и, немного подумав, дрогнувшим голосом добавила: – Мой хороший.

Пес тяжко вздохнул и прикрыл глаза, ожидая поглаживаний. Пришлось гладить, но богатое воображение так и подсовывало яркие картинки, в которых фигурировали моя рука, зубы пса и море крови.

Спускались с дерева девчонки дольше, чем забирались на него. Пес спрыгнул в один прыжок, а вот я застряла. Мгновения назад мой мозг был загружен множеством архиважных проблем, связанных с сохранением жизни, но сейчас до меня дошло, что я сижу высоко на дереве, а под попой некрепкий сук. И, кажется, всего-то и нужно, что спуститься на несколько веток ниже, повиснуть на руках и спрыгнуть на землю, а я никак не могла сдвинуться с места.

Что со мной такое, а? Может, Стелла вместе с проклятием любви демонических псов на меня еще и боязнь высоты наслала? А может, я просто по деревьям раньше не лазила? У-у-у, что делать-то?

– Тильда, да сколько можно?! Слезай уже! – кричали мне снизу девчонки и даже вырванными неподалеку морковкой и огурцами манили.

– Ага… Я сейчас… – бубнила я себе под нос.

Демонический пес сидел под деревом и не сводил с меня преданного взгляда. Внезапно он дернулся и оглянулся. Я проследила за ним и увидела, что из внутреннего двора замка выходит двое.

– Шухер! Девочки, сюда идут! Бегите!

– А ты?! Прыгай давай!

– Бегите! Я сейчас!

– Точно?!

– Точно!

– Ну смотри, Тильда, попробуй только не слезть и попасться! – погрозила мне пальцем Стелла.

И девчонки побежали, пригибаясь и стараясь быстрее скрыться за теплицами.

Экспериментальный огород представлял собой довольно большое огороженное пространство, с грядками на открытом воздухе и множеством отдельно стоящих теплиц. Мы же спасались на одной из самых толстых берез, росших посаженных в конце участка. Лучше бы яблоньки посадили: и фрукты бы были, и залезать на них было бы проще, и слезать.

За теплицами я не сразу разглядела, кто целенаправленно идет в конец огорода, а когда увидела и узнала, то сразу поняла, что до земли не так и высоко! И вообще не страшно!

Подумать-то подумала, но сдвинуться с места так и не смогла.

Когда ректор и новый профессор по травологии подошли ближе, я попыталась одернуть подоткнутую юбку, но, кажется, сделала только хуже. Взгляды мужчин остановились на моих туфельках и начали медленно подниматься по обнаженным ногам. Когда мои глаза встретился с потемневшими глазами ректора, я поняла: да боги с ней с высотой. Авось не разобьюсь. Крепко зажмурилась и прыгнула.

Лететь оказалось не так уж и высоко. И мой полет даже прошел бы удачно, если бы не маленькая ямка, в которую угодила нога.

– Ай! – Боль прострелила лодыжку, и я упала на попу.

Рядом тут же закружился и заскулил обеспокоенный доберман. Но он меня больше не пугал – лапочка ведь, когда не скалится. Зато быстро приближавшийся ректор со зверским выражением лица и развевающейся за спиной черной мантией заставил икнуть от ужаса.

Что? Я подвернула ногу? Нет-нет, я ударилась головой и потеряла сознание. Именно так! Ну и что, что упала не сразу, просто обморок запоздал.

Я тут же бухнулась на спину и закрыла глаза. Приоткрыла один, оглядела себя. Юбка задралась так неприлично, что я не могла этого так оставить. Быстро одернула ее, сложила руки на груди и снова закрыла глаз, изображая обморочную.

Нет, я понимала, что мой спектакль никого не обманул, но уж лучше так, чем смотреть в глаза взбешенному ректору. И так, вон, уже стоит над душой, сопит и явно сдерживает свой богатый словарный запас.

– Матильда, М-ма-ть-т-тильда! – наконец, рявкнул он, и я еще крепче зажмурилась. – Открой глаза! Хватит тут непонятно что изображать!

Пес рядом зарычал, явно не одобряя такого тона в мой адрес.

– Бруно, фу! – услышала я голос профессора эр Ритера. – А ты, Майкл, не рычи, девочка вон с какой высоты упала, наверняка сильно ушиблась, а тут ты еще.

Вот именно! Я, можно сказать, чуть не убилась, а он на меня кричит. И вдруг так жалко себя стало, что я всхлипнула.

– Где болит? – участливо спросил оборотень.

Дальше молчать с закрытыми глазами было уже глупо, к тому же меня жалели. Я вздохнула, беря себя в руки, и открыла глаза. Надо мной склонились две мужские головы с обеспокоенными выражениями на лицах. Я хлопнула ресницами и с несчастным видом призналась:

– Кажется, что-то с ногой.

– Давайте я помогу вам сесть. – И оборотень взял меня за плечи, помогая приподняться.

– Какая нога? – хмуро глядя на руки магистра на моих плечах, спросил ректор.

– Правая. Ай! Больно! – вскрикнула, когда он до нее дотронулся.

– Насколько я могу судить, сильный вывих, – констатировал дракон. – Я не силен в целительстве, но притупить боль смогу. Не двигайтесь.

Его рука чуть засветились, и я ощутила приятную прохладу в пульсирующей болью лодыжке.

– Спасибо, – облегченно выдохнула, наслаждаясь отсутствием боли, и не сразу заметила, что он не спешит убирать ладонь с моей коленки, на которую случайно положил свободную руку. Еще и поглаживал ее, задумчиво рассматривая ветку, с которой я упала. И эти поглаживая оказались неприлично приятными!

Нет, что он себе позволяет?!

Я с возмущением уставилась на нахальную конечность, перевела взгляд на ректора: