Интендант его Драконьего Превосходительства (СИ) - Лактысева Лека

― Клянусь, что не брал чужого, кроме нескольких вещей брата…

― Клянусь! ― над нашими сомкнутыми ладонями вспыхнула золотистая искорка.

― Клянусь, что не портил чужого имущества…

― Клянусь! ― в воздухе зажглась вторая искорка.

― Клянусь, что не вымогал денег у селян…

― Клянусь! ― третья.

― Клянусь, что не сбегу от генерала…

― Клянусь… Ой! Что?!

Я попыталась прикусить язык, но было поздно. Четвертая искорка вспыхнула так же ярко и уверенно, как первые три. Вот уж воистину: слово ― не воробей. Вылетело ― не вернешь!

― Вы-ы-ы! ― взвыла я. Оторвала свою ладонь от ладони генерала. Искры засияли еще ярче и впились острыми иголками в подушечки моих пальцев ― всех, кроме большого. Я затрясла рукой, морщась от боли, и договорила со стоном. ― Это… это нечестно!

Перводраконица клятву признала, и теперь мне предстояло как-то с этим жить.

― Небольшая военная хитрость, ― усмехнулся генерал. Глаза его загорелись торжеством. ― Не сажать же тебя на поводок, Мартель, а натура у тебя неугомонная.

― Да зачем я вам?! ― мне ужасно хотелось расцарапать это самодовольное лицо с орлиным носом и сросшимися бровями, но момент был упущен. Чертовы искры! ― Или никто, кроме двух отставных вояк, вашему превосходительству служить не желает?

― Марти-и-и!.. ― испуганный писк моего дракончика заставил осознать, что я снова ляпнула лишнего.

Самодовольная улыбка сползла с красивого лица Ардашира. Брови сошлись над переносицей. Ноздри породистого носа затрепетали.

― За честь служить моим адъютантом борются лучшие кадеты имперского военного училища! ― надменно процедил истинный. ― А ты… ты у меня чистильщиком обуви будешь!

― У вас так много обуви? ― почти шепотом, но все же возразила я.

Ардашир открыл рот. Закрыл. Потряс головой.

― Какое это имеет значение? ― спросил с недоумением.

Я тут же пустилась в объяснения.

― Вот смотрите, ваше превосходительство. Если вы наймете меня личным чистильщиком обуви, то вам придется меня одевать, обувать, кормить, возить с собой повсюду. Столько расходов! И чего все ради? Чтобы три-четыре пары сапог в порядке содержать?

Есть! Ардашир задумался, даже глаза к потолку поднял, вероятно, прикидывая, сколько пар обуви у него имеется, и окупятся ли мои услуги… Задумался ― и забыл, как только что обижался и гневался на мои неосторожные слова.

― Ладно. Придется тебе еще-что-нибудь доверить, помимо обуви, ― наконец, признал он. Отпускать меня на волю противный драконище явно не собирался! ― Идем-ка, проверим, так ли хорош твой почерк, как Тель нахваливал. Может, писцом своим тебя назначу.

― В смысле, писарем? ― уточнила я.

Писец меня и без того догнал и отпускать не собирался, как и слишком хваткий генерал.

― Генерал сказал ― писец, значит ― писец, ― его превосходительство ухмыльнулся, положил мне на плечо свою железную длань и повлек меня в сторону, противоположную той, где располагались его покои.

Там, в паре шагов за поворотом, обнаружилась солидная такая дверь с резьбой. Она вела в библиотеку, которую хозяин дома, судя по всему, совмещал с рабочим кабинетом.

Во всяком случае, помимо заполненных толстыми фолиантами стеллажей, тут имелся массивный письменный стол, пара кресел по обе стороны от окна, и светильник под абажуром на высокой ножке. Как там его…. Торшер. Правда, тут он наверняка как-то иначе называется, но в этот момент меня беспокоило другое: справлюсь ли я с испытанием? Работы я с детства никакой не боялась, но начинать карьеру в новом мире с должности чистильщика обуви ― так себе старт.

Ардашир усадил меня за письменный стол. Придвинул поближе баночку с откидной крышкой, в которой обнаружилась черная тушь. Выдал тоненькую кисточку, развернул перед носом лист, больше всего напоминающий японскую бумагу «васи». Спасибо, что не восковую дощечку и не кусок выделанной шкуры. На них писать было бы совсем уж непривычно.

Я приготовилась к позору. Вот сейчас продиктует его превосходительство какую-нибудь заковыристую фразочку, а я только и смогу, что наставить клякс.

Но истинный снова удивил. Принес с одного из стеллажей фолиант в потертом переплете, раскрыл приблизительно на середине, положил на столешницу.

― Перепиши мне это высказывание. Знаешь, что оно означает?

Мой взгляд уперся в нарисованные на листе иероглифы. Черточки, точечки, загогулины. Вон та похожа на молнию. Другая ― на спящего кота. Но догадаться, что все это означает, ― невозможно, если не знать.

Тель, который прилетел вслед за нами и устроился было на торшере, перепорхнул мне на плечо, прижался головой к моему виску. Я ощутила уже знакомый магический ток. Он проник мне в голову, щекоткой прошелся внутри черепной коробки, и вдруг…

«Нет опасности ― не воюй», ― прочитала я вслух, сама не веря тому, что происходит.

― Верно. ― Ардашир одобрительно кивнул. ― Вижу, тебя обучали верхнему языку.

«А что ― есть еще и нижний?» ― мелькнула догадка.

Озвучивать ее я не стала. Лучше дракончика потом расспрошу. Не стоит наводить истинного на мысль, что с головой у меня совсем беда: еще объявит недееспособной. Ой, то есть, недееспособным.

― Много у меня времени? ― уточнила у генерала.

― Торопить не буду, ― пообещал тот. ― Но учту, как быстро ты справишься.

Снова испытание! Ну, Мартелла, не подведи! Надеюсь, вместе с твоим телом мне достались не только нерешенные проблемы, но и мышечная память…

Тель продолжал прижиматься головой к моему виску.

Ардашир отошел, взял с ближайшей полки еще один фолиант, уселся в кресло и погрузился в изучение записей.

Я обмакнула кончик кисточки в тушь и, повинуясь интуиции, нарисовала в верхнем правом углу васи первую точку.

Точка получилась красивой: ровный кружок с четкими краями. Правда, долго любоваться черным кругом не-Малевича я не могла ― время поджимало. Снова взглянула на первый иероглиф. Так. Для начала стоит прикинуть, из чего он состоит. Три вертикальных линии, расположенных параллельно. Правда, левая слегка изгибается в сторону нижним кончиком. Сверху, пересекая эти три линии, одна горизонтальная черточка. Похоже на стилизованную заглавную букву Т, написанную прописью.

Я снова обмакнула кисточку в тушь, провела первую вертикальную линию, и даже сумела изогнуть ее влево. Хорошо, что растерла мышцы после отжимания, а то много бы сейчас нарисовала, с дрожащими-то руками. Следующие две черточки вышли такими же ровными, правильной толщины. Прежде, чем рисовать горизонтальную линию, я подула на бумагу, убедилась, что тушь подсохла, и только потом продолжила наносить краску на лист. Не хватало еще размазать рисунок!

Наконец, основа иероглифа была готова. Теперь мне предстояло заполнить ее мелкими деталями. Откуда-то пришла уверенность, что я все делаю правильно. Рука с кисточкой двигалась уверенно и плавно. Дополнительные значки ложились на рисунок один за другим. Мало того! Я понимала, какой смысл добавляет иероглифу каждый из этих значков! Похоже, магическая помощь дракончика и память тела удачно сложились, переплелись и теперь помогали выполнить задание.

Работа увлекла меня. Я даже высунула и прикусила кончик языка от усердия. Правда, время от времени немного отвлекалась, потому что чувствовала на себе пристальный взгляд хозяина дома. Поднимала глаза и встречалась с горящим оранжевым взором: отворачиваться и делать вид, что не смотрит в мою сторону, Ардашир не считал нужным. В общем-то, правильно. Он же не мальчишка-школьник, тайком подглядывающий за понравившейся ему девчонкой!

― Первый иероглиф начертан, ― зачем-то похвалилась я.

Его превосходительство кивнул. Взглянул на часы, которые обнаружились в простенке между двумя окнами.

― Довольно быстро справился, Мартель. Продолжай.

Одобрительный и благожелательный тон Ардашира вдохновил и подстегнул меня. Я с энтузиазмом перешла ко второму иероглифу. Снова прикинула его строение, выделила и начертала самые крупные элементы основы. Взялась заполнять образовавшуюся решетку мелкими деталями.