Malakla - Один плюс три (СИ)
— Приветствую вас, джельтемены. О, и вы, кабальеро, здесь. Кивок Вене. — Вот, сеньоры, приобрели коников у здешних «магнатов». Своих за сто двадцать ассигнациями, а этих за — триста и еле сторговались с панами.
«Откуда он Веню знает? И откуда у офицеров столько денег?» — пронеслось у меня в голове. А Веня спокойно подошёл к жеребцу, погладил, и стал бойко осматривать.
— Сколько жеребцу? Шесть, да? — спросил у есаула. — Нарядный, экстерьер хорош, иноходец.
— О, месье поручик разбирается в лошадях. Похвально. У вас, что свой конезаводик был, мистер Веня?
— Конечно, и назывался — имени Первой Конной Армии, э, херр есаул, — ехидно ответил Чесноков. — И денег море!
— Ах, ты, краснопузый выкормыш, зарублю гада! — прямо зашипел угрозой есаул, а Ястребова лицо сразу стало жёстким, рука потянулась к шашке.
— А ну брейк! — рявкнул Борисов, и сразу тише, — Распетушились, мля, господа офицеры.
Веня, не слушая Николаича, сжав кулаки, с вызовом смотрел на есаула. Дембеля поднапряглись и стали окружать «белого» командира. Обстановка стала попахивать боестолкновением, и я сознательно пошёл на обострение:
— Я счас яйца всем посшибаю. Назад! — гаркнул. Пистолет прямо прыгнул мне в руку.
— Пардон, судари, погорячился, — лицо Ястребова, мгновенно приобрело — тот ещё артист — приветливо-добродушное выражение. — В станице ничего интересного не произошло, господа?
Есаул вопрос задал для всех, а смотрел на Борисова. Николаич ему и рассказал о появление русского военного корабля. Есаула, как пеструха языком слизнула.
Дембеля покурив, захотели продолжения культурной программы; досмотрели все серии «Терминатора», и как стемнело, тоже засобирались. Подрядили телегу у соседей, погрузили холодильник, припасы от Эльзы, и — «чао» дядя Ваня. Только закрыли ворота, прикатил Шатров. Смущённый. Помялся и ошеломил просьбой:
— Господа, э, головка лучших людей станицы, хочет у вас, э, раут провести. Сегодня. Если конечно вы не против. Всё уже заготовлено, «от обчества», не тревожьтесь.
— А что давно пора! — Борисов потёр руки. — И Борн — за, а лялек мы уговорим. Приказом…
И это было-таки верно! Это нам бы пришлось напрашиваться к головке-то. А так выходило даже лучше. Шатров замахал руками. Подкатила целая «флотилия» повозок со столами, венскими стульями, столовыми приборами и закусками. Наши машины Борисов загнал в огород, чтобы не мешали. Видно нанятые молодые люди, стали сноровисто готовить праздничный стол. Я пошёл к себе готовиться. Ляльки «покудахтав», побежали наводить макияж.
Когда я вышел, с лёгким мандражём, гости уже стали прибывать. Военные, чиновники, коннозаводчики, купец Парамонов. Настоятель собора Александра Невского отец Владимир, директора училищ, доктора. Ястребов, два его взводных, владельцы заводиков, мельниц, весь местный бомонд, в общем. С супругами и дочками. Больше полста человек собралось за полчаса. С Парамоновым прибыла очень милая восточная женщина Зара и кашкайский купец Акиф. Накрытый стол дополнился десятком бутылок с настойками, минеральной водой, вином и булочками со сгущёнкой. Это уже малышки постарались. Наряды Лиэль и Зоси вызвали одобрение мужчин и жгучую зависть у женщин.
Представились друг другу и расселись. Справа от меня уселись Шатровы, а слева — есаул Евсиков, военный руководитель Сальского округа, невысокий, подвижный, с выпученными карими глазами, с усами пирамидкой и тонкими губами циника. Первый тост — отца Владимира — я не услышал. Частичная скованность воздействовала, слух отбила. «А где их визитки, французский прононс, вальяжность. А женщины, они что, на фитнес ходят? А кто это интересно всё это организовал?» И ещё много чего у меня в голове крутилось, отвлекало от застолья. И, забыв закусить, удивлённо наблюдал за тем, что все за столом выпели нашей крепкой настойки. «Это же, как то неправильно!»
— Борн, теперь твой тост, — шепнул Шатров и налил мне настойки; я поднялся, лица гостей видел расплывчато, горло пересохло, но собравшись с духом…
— Ну, за встречу! — изрёк. Выпил, сел и налёг на закуску.
— Краткость Михалыча — сестра таланта, — прогудел Борисов под хохотки гостей.
Третий тост произнесла Эльза в платье от Зоси и тесных туфельках. Тост за дружбу был хорош, но Эльза вначале произнесла — «товарищи», по привычке. Евсиков поморщился. Под воздействием крепкого напитка общий настрой гостей стремительно стал позитивным. Положительно-похвально-благоприятный и лестный для нас, хозяев. Стоял гул голосов и звяк столовых приборов. Единственно, отца Владимира, после третьей рюмки вмиг развезло, и его жена потащила домой. Евсиков снова поморщился.
— Не умеешь пить, не садись за стол, — развязно декларировал. Налил настойки и поднялся с длинным кавказским тостом: — … И упала с опалёнными крыльями маленькая, но гордая птичка, на дно самого глубокого ущелья. Так давайте выпьем за то, чтобы мужчины были всегда на высоте…
— … а женщины не залетали! — закончил за Евсикова радостный Борисов.
Послышалось пырсканье. Евсиков надулся, а Зося, Лиэль и Аэлита, побросав громко столовые предметы, закрыли лица руками в притворном плаче. Тишина за столом.
— Что с вами, миледи? — прозвучал взволнованный голос Ястребова.
— Птичку жалко! — в ответ, в три голоса.
— Язвы, учить вас не кому! — взвился Евсиков и ушёл, громко хлопнув калиткой.
— Так мы и расстроились, догматик — самоучка. Шатрова воинственно повела плечиком.
Пауза, и вечеринка покатилась дальше. Я, ухмыляясь про себя, доел вкуснейшую горячую домашнюю колбаску и заработал прямо в ухо шёпот Аэлиты: «Пойдём, покурим». За сараем, около разросшихся вишен и «покурили». Бытие становилось совершенным. Молнию мне застегнули, и мы вернулись к столу. Ястребов произносил тост за прекрасных дам. Ляльки тяпнули, и их Аэлита утянула в дом. На место Евсикова подсел Парамонов.
— Борн, продайте мне ваш автомотор! — огорошил. — Я на ём в Ростов сбегаю-то…
— Счас, — запрос купца меня позабавил. — Это ж столетний раритет! У вас денег не хватит.
— Даа, а вообще чем вы заниматься-то будете в наших краях? — проворно интересовался Савва Миронович; я принял деловое выражение лица.
— Задумка у меня есть построить пансион в кедровой роще, — задумке было две секунды жизни. — Бесспорно при содействии окружной администрации.
— Борн, вы льстец. А почему сразу пансион-то?
— Так, пойдём простым логическим путём, — стал рассуждать вслух. — Море есть? Есть. Пляж есть? Есть. Кедровая роща есть? Есть. Это кто не понял — чистый воздух. Плюс хорошие подъездные пути, дешёвая рабочая сила, инфраструктура и интерес хорошо отдохнуть в красивом месте людей с толстым кошельком. Вот кратко наш бизнес-план.
— А поправку можно-то?
— Какую?
— А если сразу — аглицкий яхт-клуб-то! — выдал Парамонов.
— Так это же на порядок денег больше…
Парамонов посидел, подумал, а потом обратился ко всем гостям:
— Господа, а не отгрохать-то нам на море яхт-клуб-то?
Гости одобрительно зашумели и высказались. Кто в лес, кто по дрова:
— Точна, правильна, надоть, давно пора…
В ходе общего обсуждения, решили создать ЗАО со сроком аренды участка лет на пятьдесят. За идею мне предложили двадцать процентов акций.
— Борн, это нормально, — Борисов и Эльза мне одобрительно закивали.
— Я там, господин атаман, ресторацию открою. Живое ж место пропадает! — Парамонов под шумок, выпрашивал у Шатрова магазин «Мебель».
— Давай завтра, Савва Мироныч, — отвертелся от требования купца атаман.
— Завтра так завтра. Ох, царица Савская! Свят-свят.
Появились ляльки. Докрашенные, в блестящих топиках, шортах, сандалиях а ля гетера; вытащили музыкальный центр и стали его становить.
— Смело, девочки, смело. И, что дальше, Борн? — смеющие глаза атаманши с интересом глядели на меня. Я приложил палец к губам.
Шарах. Из динамиков, на всю мощь колонок, грянула — «Voulez vous coucher avec moi», гости ажник подпрыгнули от такой нечаянности. «0». Ляльки плясали расковано, а Аэлита реально показывала аборигенам танцевальный мастер-класс. Гости, открыв рты, смотрели на показательный Dance-Show, Эльза втихую снимала всё на видеокамеру. Потом была «Macarena», гости помладше, вскочив со стульев, стали пританцовывать. А когда зазвучала ламбада, Борисов залез на стул и крикнул: «танцюют все!» Тут уж все стали отплясывать. И «паровозик» был со свистом и визгом. А под Верку Сердючку, гости от-ры-ва-лись.
Далее вынесли «Тошибу», стали в два микрофона петь караоке. Местные дамы прилежно «дишканили», поглядывая на современный русский текст. Их вторые половинки лезли ко мне с налитыми рюмками. Девицы на выданье прилежно угощались домашним вином в своём девичьем кругу. И всем дамам провели экскурсию по дому и флигелю. Пик вечеринки наступил, когда трио наших девиц залезли на стол танцевать «Поцелуи» «Виагры», а шальная Аэлита устроила стриптиз. Этот «моветон» радикально пресекла Эльза, к неудовольствию всех представителей сильного пола и зависти слабого пола от увиденного шикарного мини-белья Аэлиты.
