Светлана Жданова - Лисий хвост, или По наглой рыжей моське
— Вот, — сказал Юрик. — Уберешься здесь, все по местам расставишь, что надо — вымоешь, что выбросить — только посоветовавшись со мной. Понятно, Лиска?
Я ничего не ответила — стояла в тихой панике от объемов работ. Так меня не подставляли даже в школе на сельхозраскопках, в простонародье именуемых «картошкой». Там хоть выделили делянку и работай «от сих и до обеда», не особо контролируя скорость и производительность труда. А тут же все надо разгрести! Для такой лентяйки — хуже наказания за грехи не придумать.
— Может, это таки ад? — взмолилась я. А потом опомнилась: — Если это ад, то с обществом мне не повезло.
Для начала я решила выкинуть все не подлежащее восстановлению. Но так как некоторые вещи просто отказывались поддаваться определению без помывки, пришлось брать у Оюррина тазик с водой и тряпочку. Как пролетел день, я особо и не заметила. Это место напоминало очень грязный запущенный музей с кучей интересного, непонятного барахла. Мне всегда нравилось ходить по местам типа бабушкиного чердака, пусть там и хранилась только совковая рухлядь, доски и козлиные шкуры. Зато всегда можно было помечтать, спуская свою фантазию на тормозах. Жаль только, что мой строгий дед быстро выгонял шалившую детвору. И вот теперь я получила полную свободу и целый ангелов чердачок на растерзание моей теперь уже больной фантазии.
Чего тут только не было! Первый час я как заведенная носилась из угла в угол, рассматривая все самое занятное. Потом поняла, что такими темпами ничего не сделаю, и начала разбор бардака.
Когда пришел Юрик, у одной из стен высилась целая куча вещей на выброс, а все более-менее нормальное валялось разбросанное по полу. Он склонился над кучей, что-то там поворошил и кивнул:
— Вроде ничего хорошего не выкинула.
— А ты чего ожидал? У такой жмотки, как я, ничего просто так не выкидывается.
Вообще-то даже для меня собственный энтузиазм стал неожиданностью. Дома уборкой я занималась только из-под палки, да и то до конца ничего не доделывала. Хотя бывали моменты особого вдохновения, во время которых я двигала мебель и выкидывала залежи старых вещей. Вот только такое обычно длилось не дольше пары часов. А тут несколько дней практически не вылезала из завалов полузаброшенного хранилища.
Пещера оказалась кладезем диковинок и настоящих произведений искусства. Чего только стоили драгоценные украшения, сделанные столь искусной рукой, что даже я, не падкая на камни и металл, не могла сдержать вздох восхищения при виде тонких золотых завитков или блеска многогранных каменьев. А какие тут хранились книги! Мне даже в страшном сне не могли присниться такие талмуды, написанные превосходным каллиграфическим почерком. Написанные, не напечатанные! Притом некоторые могли смело претендовать на звание советской энциклопедии «Все в одной». Передвигала я эту «книжку-малютку» только волоком. И до чего же великолепными оказались изделия из цветного стекла и металла — изящные вазочки и пиалы, кубки и масляные светильники! Но покорила меня небольшая круглая чаша из красного стекла, которую поддерживали три медных летучих мышки. Она была столь… нет, не красива, скорее завораживающе прекрасна, что я не могла оторвать от нее глаз и с полчаса сидела, крутя в руках это чудо.
В голове даже зародилась одна мыслишка — по-тихому спрятать вещицу в своей суме. Этот ангелок неощипанный время от времени куда-то улетал, и возможность была… Но только здравый смысл мне подсказывал — Юрик не так глуп и обязательно все проверит.
Конечно, можно было взять чашу как плату за мои услуги поломойки, музейщика и уборщицы в одной хвисе. Вот только я уже нашла то, что просил дракон. Вернее, подозревала, что это именно оно.
Едва ли не треть всей коллекции, собранной этим клептоманом, составляло оружие. Да еще какое — ни одного банального клинка, ни одной заржавевшей секиры или копья, ни одной подгнившей стрелы. А красивые какие… Остро заточенная сталь всегда привлекала мое внимание. Помнится, в тульском музее дольше всего я простояла именно в зале холодного оружия. Здесь же мне позволили дотронуться до прохладного металла, впитывающего мое тепло, словно земля — кровь. Правда, и этого хватало. Вида крови, я имею в виду. Некоторые клинки словно специально подставлялись под руку острыми лезвиями. Как я там без пальцев не осталась, вообще не понимаю.
И только одно оружие всегда оставалось ледяным. Моих знаний не хватило, чтобы с ходу определить, что это — топор или секира, но, полазив в книгах, я остановилась на первом варианте. Недлинное черное древко и блестящая начищенная сталь, соединившись вместе, образовали совершенство. Никогда не думала, что в столь тяжелом на первый взгляд экземпляре могут скрываться изящество форм и легкость в использовании. А главное, у самого лезвия имелось украшение в виде дракона, да и сам металл оказался очень холодным.
В общем, я влюбилась в вещь и готова была признать себя фетишисткой.
Даже в две вещи.
Эх!
Кстати, Юрик оказался не таким уж и сволочным, каким себя воображал. Мало того, что кормил-поил, так еще и летать учил. Но безуспешно, страх высоты оказался во мне сильнее. Оюррин ругался страшно, называл меня бестолочью. Только ничего не помогало.
К полудню третьего дня я закончила разбор завалов и позвала ангелочка принять работу. Походив между стеллажами и сундуками, он довольно кивнул:
— Ты решила, что возьмешь?
Я скользнула взглядом по красной чаше, обреченно вздохнула и потянулась рукой к черному древку топорика.
— И почему я не удивлен, — протянул теншуа.
— Так ты мне его отдашь? И отпустишь?
— Почему нет? Мы заключили договор.
Я улыбнулась. А потом нагло повисла на шее Юрика. Точнее… в общем, ангел едва не получил перелом ребер.
— Фу, какая ты пыльная! Иди искупайся перед ужином.
Идея мне понравилась. Горная речушка протекала совсем недалеко от скалы, в которой обосновался теншуа. Пришлось снова прыгать через ту пропасть, но после уроков Юрика это уже не представляло сложности. Вода здесь холодная и, похоже, минеральная. С такой не то что бальзама, верного спутника девушки двадцать первого века, даже шампуня не надо. Освежившись, я села на берегу и принялась расчесывать влажные волосы. Они упрямо свивались в кольца, но сейчас мне не хотелось противиться этому. Мне было лет шестнадцать, когда каштановый цвет густых волос, обрезанных в длинное каре, начал раздражать. Коробочка краски оттенка «тициан» решила проблему. А я слушала Милен Фармер и читала свои первые книги фэнтези.
Дочиталась, блин, рыжая!
Раньше были только волосы, а теперь и хвост!
Оставив локоны досушиваться на вечернем солнышке, я снова полезла в воду. Еще во время помывки мне удалось найти маленький самоцвет, вот и решила порыскать.
Графство вообще славилось богатствами. Тут никогда не было голода, даже в самые неурожайные времена. Тишь и благодать, если не брать в расчет алчных соседей и собственного маркграфа. А ведь, по рассказам, услышанным мной еще в замке, когда-то здесь было единое королевство, впоследствии поделенное между тремя братьями-наследниками. Люди любят делить, а не делиться.
Странный звук поначалу не привлек моего внимания, и только осознав, что он вообще-то лишний в этом месте, я подняла голову и навострила длинные махровые ушки. Точно — шаги! Камешки падали из-под неумелых ног. Профессионалы по горам так точно не ходят. Значит, чужаки.
Накинув кусок холщовой ткани, заменявший мне халат, я осторожно стала красться в сторону, откуда доносился подозрительный шум.
Чем хороша эта местность, так это обилием камешков размера XXL. За такими не только крылатая лиса спрятаться может, но и хвостатая девица с чуткими ушками и любопытным носом, любящим соваться куда не надо. Но сегодня, как ни странно, нос был прав — о таких «гостях» лучше заранее знать, чем нежданно-негаданно попасть в горячие вражеские объятия.
И вообще, какого беса их в горы потянуло? А маньяка-садиста кто закапывать будет? Я, если честно, сама бы не отказалась, заодно и колышек в грудь вбила бы, чтобы точно не встал, упырь титулованный, но ямки копать — мужская работа. Вот и положили бы своего маркграфа в уютный мини-домик на одного и закопали, роняя скупую мужскую слезу. А не бегали тут, душу не травили…
Зелень среди голых скал всегда радует, но только не в виде чьей-то знакомой болезненной морды! Если среди этих качков спрятался и кареглазый ушастик, то меня сегодня от расстройства точно кошмары мучить будут. И удачно, если без эротических вкраплений. Хотя сон явно отменяется — опять со всех лап и крыльев удирать придется. Охотнички!
Тут тип в капюшоне поднял голову и вроде прислушался.
Р-рейвар-р!
Подавив в себе желание броситься вниз, туда, где карабкался в гору небольшой отряд, я осторожно поспешила прочь.
