Новая Жизнь 4 (СИ) - Хонихоев Виталий

— Старая история. Ее все знают — Сора кладет палочки рядом со своей тарелкой: — а уж от тебя и вовсе слышать странно. Ты у нас не сторонница традиций.

— Но не все знают, что после того, как ронины убежали, а Миямото — рассчитался с корчмарем и ушел по своим делам — последний подошел к его столу, чтобы убрать посуду. И увидел, что телами мух великий мастер выложил иероглиф «Сора», что означает вечную печаль и перерождение, а также — как я сейчас понимаю — свое новое имя в новом теле и эпохе! И ты! Ты же владеешь Нитэн-рю?! Я вижу, как ты двигаешься, твоя техника больше подходит для двух мечей! Знай же! — Юрико выскакивает из-за стола, как чертик из табакерки и пафосно складывает руки на груди. Все оборачиваются на нас. Поворачивается в нашу сторону и Шика-сан, которая только-что полголоса о чем-то говорила с оператором.

— Симмэн Мусаси-но-Ками Фудзивара-но-Гэнсин! — провозглашает Юрико и в ее глазах прыгают веселые чертики: — Знай же! Я — Сасаки Кадзиро, прозванный «Святым с Но-дати», основатель школы «Цубамэ-гаэси», умер и переродился в теле сей юной девы, чтобы вновь бросить тебе вызов! Сразимся же! — и она поднимает палочки для еды — словно бы держит меч.

— По-моему в твоей газировке слишком много кофеина — поднимает бровь Сора: — и ты выпила почти четыре банки.

— Я думала ты лопнешь — добавляет Кимико, которая следит за происходящим с улыбкой на лице: — так много кофеина вредно для молодого организма. Говорят, в таких случаях надо натто есть, перебродившее — оно действие кофеина отменяет.

— Пфф! — фыркает Юрико, все еще стоящая в стойке «мастер вызывает мастера на бой»: — маловерные! Я — погиб и возродился в теле …

— Сей юной девы. — заканчивает Сора: — слышали уже. Садись и доедай свою рыбу. Для всего есть время и место. Есть желание — после обеда в зале я из тебя пыль выбью. Надеюсь ты не опоздаешь, как в тот раз…

— В тот раз это ты опоздал на встречу, Миямото! На три часа! — упирает руки в бока Юрико: — а я ждал на берегу! Злой как черт! Только поэтому ты и выиграл — потому что я допустил ошибку и позволил себе выйти из себя! Признайся, это был хитрый план, чтобы вывести меня из равновесия, ты бы никогда не победил меня, будь я в форме!

— Раз уж мы говорим об этом — Сора смотрит на Юрико и качает головой: — мне не нравится, как ты треплешь имя Мастера… но если мы говорим об этом, то я прошу заметить, что воин должен всегда владеть собой. И если Сасаки Кадзиро позволил себе выйти из себя и пребывать в гневе и ярости — это его слабость. Как говорил Мастер в своей Книге Пяти Колец — сегодня — победи себя вчерашнего; завтра — победишь врага.

— Но использовать весло! Весло! Ты забил меня палкой до смерти! Не прощу тебе этого! — Юрико топнула ногой: — и ты был пьян!

— С похмелья — уточняет Сора: — и это было не весло… ну не совсем весло. Миямото подправил его ножом, а согласно Пути Воина, воспользоваться импровизированным оружием не зазорно. Как там — «настоящее оружие воина — не его меч и не его копье, а его воинский дух»!

— Точно! — вскакивает на ноги Кимико: — как я могла забыть! Миямото Мусаси, пусть ты и пребываешь сейчас в теле «сей юной девы», тебе нет прощения!

— Что? — Сора не может больше поднимать брови, она просто моргает глазами: — Кимико, ты чего?

— Я не Кимико! — выбрасывает руку вперед девушка: — я — Арима Кихэй! Я переродился в теле сей юной девы! Ты обманом одолел меня в тринадцать лет, начав свой путь! А ведь я просто пожалел мальчишку, и что получил в ответ?! Ты забил меня палкой до смерти! И сейчас я возродился, алкая о мести.

— Такое слово вообще есть? «Алкая»? — обращается Сора ко мне: — Кента-кун?

— Я не Кента-кун! — встаю я и принимая пафосную позу, складывая руки на груди и мучительно припоминая все шестьдесят поединков Миямото. Хорошо, Сакаки Кадзиро — его последняя жертва, а Арима Кихэй — первая. Никто не помнит всех этих ноу-неймов посередине списка. Будем импровизировать.

— Я — Есиока Кемпо! И я переродился в теле… кхм… сего юноши, чтобы отомстить тебе за мою смерть! Э… алкаю тоже, вот. — как я уже и говорил, актер из меня никудышный, вон и Юрико уже лицо ладонью закрывает.

— И ты туда же! — закатывает глаза Сора: — от тебя не ожидала, Кента-кун… ну ладно… ну смотрите … — она коротко кланяется, сложив руки в благодарном жесте, обозначая, что завершает трапезу и встает из-за стола.

— Вот и настал этот час… — говорит она и обводит нас всех взглядом: — настал тот час, когда мы встретились снова. Сакаки Кадзиро, Арима Кихэй и Есиока Кемпо… я убил вас один раз в той жизни и убью еще раз в этой! Выходите на поединок после обеда — все вместе или по очереди с любым оружием и тактикой — вы обречены! — она вздергивает подбородок и складывает руки на груди. Наступает тишина. Мы своего добились — Сора тоже подыграла нам в этой импровизации. Кстати, вот чего-чего а насчет поединка она не блефовала, единственный кто еще может что-то ей противопоставить, держа в руке меч — это Юрико. Я учился совершенно другому и против мастера фехтования что плотник супротив столяра. Интересно, может Кимико у нас скрытый мастер владения мечом? Кстати, фаллос тут иносказательно частенько сравнивают именно с мечом.

— И кстати — Хёхо Нитэн Ити-рю. Школа Земли и Неба — так называется эта техника и да, я ею владею. Хороший у тебя глаз, Юри… эээ то есть Сакаки Кадзиро! Но я поколочу вас всех даже с завязанными глазами и с одной рукой, привязанной за спиной! Вы все уже мертвецы, потому что любой, кто бросил мне вызов — отмерил свое собственное время жизни на этой земле. — твердо говорит Сора и даже у меня по спине пробегают мурашки. Такие вот выступления репетируют перед зеркалом в полном одиночестве… чтобы в нужный момент не подыскивать слова.

— А… может не надо? — задает вопрос Кимико и я понимаю, что она четко осознает пределы своих возможностей по обращению с фаллическими символами. После заявления что «а ты вообще на свете по доверенности живешь» — как-то уже неохота в бутылку лезть. Получить от Соры тренировочным мечом по заднице никому не пожелаешь. К чему эти крайности.

— Надо, надо — кивает Сора: — сами напросились. Тебя, Кимико, я еще пожалею, а вот ты, Кента-кун, за свой длинный язык получишь на орехи. Так что заканчиваем обедать и собираемся в зал. Синяки сами собой на ваших жопках не появятся.

— О! Прошу прощения! Я вспомнила! — хлопает себя по лбу Кимико: — я же не Арима Кихэй! Я — Оцу из деревни Миямото!

— Оцу? Оцу, Оцу… так это же девушка была? — удивляется Сора: -а это тут при чем?

— При том! Миямото Мусаси, бывший Такэдза Синнен — ты подло бросил меня одну, хотя обещал, что мы будем вместе навсегда! И я вызываю тебя на поединок! — Кимико снова встает в позу «мастер вызывает мастера» и я не понимаю, о каком поединке может идти речь. Кимико проиграет Соре всухую, на чем бы они не сражались — от мечей и до булавок.

— Принимаю твой вызов! — поводит плечом Сора: — на любых условиях! Потом не жалуйся… Оцу-тян!

— Это будет поединок между мужчиной и женщиной! Как и завещало нам Небо такие поединки! — провозглашает Кимико, упирая свой перст в потолок: — поединок страсти! Поединок на шелковых простынях! Поединок сплетенных ног! И кто первым попросит пощады — тот и проиграл!

— Э?! — изумляется Сора и ее глаза распахиваются, словно она только что обнаружила в своем кошельке толстого шмеля.

— Ааа… — тянет Юрико: — так вот о каком поединке речь! Ты уж постарайся, Сора-тян! — она ободряюще похлопывает Сору по плечу: — ты уж не опозорь имени Великого Мастера!

— Готов быть секундантом на вашем поединке — тут же реагирую я: — вам просто необходимы секунданты! Чтобы правила никто не нарушал, и чтобы победителя объявить!

— Мы тут все еще о фехтовании говорим? — громко спрашивает Эйка: — а то мне как-то неуютно становится. Как бы не дошло до схватки Миямото с … эээ… сколько нас тут? С семью самураями?

— Ты уже согласилась — напоминает Кимико: — так что… поединок состоится вечером в душевой! Приглашаю секундантов! Кента-кун, уж извольте присутствовать… как опытный дуэлянт.