Путь Императора (СИ) - Журавлев Владимир Борисович

– Профессионалы нам нужны! – вынужден был подвести итог командир правого крыла. – Без профессионалов Хиста не взять!

Бира Любей внутренне с ним согласился. Да, это могло стать проблемой. Среди сидящих профессионалов как-то не наблюдалось.

– Привет отважным тяжелым конникам! – донеслось вдруг насмешливое от входа. – Даже очень тяжелым, как я вижу!

Эпсары настороженно обернулись – и просветлели. Во входном проеме стоял Профессионал.

– Заползай, котик песчаный! – дружелюбно рявкнул Бира Любей. – Пить хочешь?

Эпсар Джайгет усмехнулся в светлые усы:

– Не хочу. Но буду. Иначе с вами, ишаками, не договориться!

– А то!

– За что пьем? – вежливо поинтересовался эпсар, присаживаясь к командирскому столу.

– Выпьешь – узнаешь! – пообещал Любей, сноровисто доставая пайковый кубик из ящика. – Или у вас, погранцов, не так?

– Так, все так…

Они пили, и Бира Любей всё сильнее убеждался, что эпсар Джайгет – настоящий эпсар. И притеснениями недоволен так же, как остальные. А если учесть боеспособность погранцов, так его недовольство перевешивало всё остальное, вместе с Ит-Тырками даже.

– За Хистом пошли в надежде при раздаче трофеев получить хороший кусок, – честно признался он. – Но какие в степи трофеи? Овцы облезлые? Так и тех не дают резать, права степняков блюдут!

– Этот император сам не знает, куда ведет! – выкрикнул командир левого крыла.

Любей недовольно поморщился. И такие мысли не стоило озвучивать! Можно подумать, какая-то власть знает, куда кого ведет. Так вопрос вообще ставить нельзя! Следует спрашивать: что я буду иметь с того, что творится вокруг?

Эпсар Джайгет отстраненно усмехнулся. У него было свое мнение насчет способностей Хиста. Но заговорил он о другом.

– Хиста эльфы поддерживают, – напомнил он неприятную правду.

Эпсары тяжело помолчали. Да, эльфов видели в окружении самозванного императора. А эльфы – это сила! Что им сама империя! Бессмертные, говорят, и за океаном держат власть!

– Так что Хиста нельзя трогать, – сделал вывод пограничник. – Пусть ведет, куда хочет. Нам какая разница, куда идти? Лишь бы эпсаров не притеснял.

Собрание заинтересованно слушало. Да, всем хотелось, чтоб эпсаров не притесняли! И, похоже, погранец представляет, как это обставить!

– Надо указать императору, что он слабак по сравнению с нами! – высказался Джайгет, внимательно оглядывая эпсаров. – Чтоб нос не задирал, чтоб нас побаивался. Указать – но так, чтобы Бессмертные не обиделись. По-мелкому как-нибудь указать. Коня ему отравить, что ли. Да не один раз.

Эпсары возбужденно заговорили. Конь – это мысль! Конь им по силам!

– Или вот еще у Хиста любовница есть, – добавил невинно Джайгет. – Говорят, какая-то дзуда из деревенских. Ей можно тоже чего-нибудь сделать! Думаю, эльфы не заругаются! Кому интересно, что случится с деревенской дурочкой? Только Хисту. И если с ней что-то случится, он сразу поймет, что эпсаров лучше не обижать – а то его любовницу обидим все вместе!

Дружный рев подтвердил, что его предложение пришлось всем по вкусу.

– Прямо сейчас и пойдем, пока Хист гостит в шатре у Асиа! – сказал пограничник невозмутимо. – Думаю, любовницу Хиста будет обижать приятней, чем его коня!

Эпсары начали дружно подниматься, с грохотом попадали стулья. Только начальник штаба остался храпеть под столом. В последнее время алкоголь все чаще стал брать верх над выносливым эпсарским организмом. Или?.. Бира Любей недоверчиво пригляделся к спящему – и успокоился. Начальник штаба был мертвецки пьян.

– А что погранцы твои не присоединяются? – недоверчиво осведомился эпсаар у Джайгета.

– Могли бы, – тонко усмехнулся он. – Но моим погранцам не нужен некий Бира Любей. У нас, знаешь, и своих сил хватает на любовницу Хиста. Я же предпочитаю иметь дело с эпсааром княжеского рода, вот как ты.

И они понимающе подмигнули друг другу.

Резкий ночной воздух предгорных степей остудил многие воспаленные головы. Или же эпсары были вовсе не так пьяны, как казались. Так что в шатер императора ввалилось не более дюжины разгоряченных мужиков. Бира Любей недовольно морщился. Трусость и разброд среди подельников настораживали. С другой стороны, дзуде и дюжины мужиков должно было хватить. С лихвой.

В шатре мягко светился магический шар. Маленький полицейский поднял голову от книги и устало потер глаза.

– Явились, уроды, – констатировал он грустно.

Бира Любей вздрогнул и невольно шагнул назад. Ой, как плохо! Почему решили, что император у Асиа? Куда разведка смотрела?! Явно куда угодно, только не в шатер императора! Никому нельзя доверять, никому!

К счастью, армейцы привыкли действовать только по утвержденному плану. А в плане было сказано: ворваться в шатер императора и дать всем, кто помешает, по зубам! Так что командир левого крыла решительно размахнулся и съездил Хисту в зубы. Полицейский уклонился, вскочил, заломил нападающему руку в болевой захват – и злобно забился в железных руках командира правого крыла. А там и остальные эпсары опомнились и начали подключаться… и пошло дело! Армия – это моща!

– С любеевскими недоносками понятно! – прохрипел Хист, пытаясь вырваться из цепких рук. – Но ты, Джайгет! Чего ты здесь? Ты же клятву давал!

– Я прежде всего – эпсар для особых поручений! – холодно напомнил пограничник. – И мое особое поручение никто не отменял! Моя цель – принцесса пророчества! Миру людей не нужно вечное рабство у Бессмертных! И если любеевские придурки с твоей девкой собрались просто потешиться, то я ее милосердно убью. Я все же боевой эпсар, а не насильник. Где она, Дребен? Полагаю, за вот этим пологом?

Хист перестал биться и прислушался.

– Гребло? – недовольно окликнул он. – Опять с арбалетом балуешься?

Громко щелкнула тетива.

– Ой! – испуганно произнес голос снаружи шатра. – Командир, я нечаянно, честное слово!

Хист посмотрел на оседающего Любея, бывшего целого эпсаара от тяжелой конницы, а ныне просто мертвеца со стрелой промеж лопаток.

– С другой стороны, так даже лучше, – вздохнул Хист и покосился на удерживающих его эпсаров.

Многочисленные захваты торопливо разжались, и эпсары даже попытались принять некое подобие уставной стойки. Только эпсар Джайгет ощерился и стремительно прыгнул к пологу.

– Ну, рискни! – предложил Ворта Урсаш, откидывая легкую ткань. – Только учти, я не сторонник однополой любви. И мои ребятки – тоже.

Огромный спецназовец стоял с поднятым забралом и сердито смотрел на пограничника. Джайгет был настоящим эпсаром, и убивать его «Кулаку» вовсе не хотелось.

– Яха у родителей, – сообщил Джайгету Хист. – Но туда соваться еще опаснее, чем в императорский шатер. Ялинька горло перегрызет. Даже мне.

В шатер стремительно и бесшумно проскальзывали бронированные фигуры. Вот они были профессионалами! Эпсаров скрутили и сложили горкой в один момент. И всё – без лишнего шума. Юный император скептически оглядел получившуюся композицию.

– Джайгет, у тебя найдется толковая группа эпсаров, чтоб смогли построить любеевский гадюшник? – рассеянно спросил он. – Начальник штаба там вроде вменяемый, но больше никого.

– У меня всё найдется! – с гордостью отозвался Джайгет. – У меня даже эпсар мне на замену найдется.

– Ну и… убрать тогда падаль.

Шатер освободили. Хист умиротворенно опустился в кресло, поднял уроненную в борьбе книгу и раскрыл на заложенной странице. Джайгет упрямо стоял перед ним и молчал.

– Ты с чего решил, что моя Яха – принцесса пророчества? – спросил Хист, не поднимая головы.

– Не я решил, пророчество, – усмехнулся эпсар. – Я же его наизусть знаю. Принцесса пророчества – это не личность, а фигура места. Кто рядом с тобой – та и принцесса! Так вот, я постараюсь, чтоб место рядом с тобой осталось пустым! И не в поручении Ставки дело – я за будущее людей служу!

– Почему именно рядом со мной? – удивился Хист.

– Ну… тот, кто принцессе мужем станет, он же император из величайших, – хмыкнул Джайгет. – Согласись, выбирать не из кого!