Светлана Захаров - Сказочники оптом и в розницу
Мы же четверо (включая дерево, которое Кащей достаточно быстро потушил, с силой вырвав у себя из плаща несколько ниток) сидели в абсолютном спокойствии. Кащей извлек из воздуха еще парочку ужей и лениво пережевывал обоих, отчаянно не желавших пережевываться. Колобок ничего не жевал и пристально наблюдал за суетой. На его поджаристых устах играла ехидная ухмылка. А после того, как толпа кинулась подымать какую-то чрезвычайно объемистую тетю, которая в попытке встать из-за стола повалила его, повалилась сама и придавила официанта, мерзейший господин Колоб разразился аплодисментами.
— Так, — сказал Кащей, подымаясь и тоже хлопая в ладоши. — Достаточно. Повеселились — и будет. Пора. На работу.
И (нелишним будет сказать, что мне несколько осточертела эта однообразность) вся наша четверка растаяла в воздусях.
На кой черт Кащей решил захватить на работу дерево — ума не приложу.
Глава шестая
На кой же черт Кащей прихватил на работу дерево?
— Дерево — оно на то и дерево, чтобы, не задавая вопросов, делать, что прикажут, — просветил меня Колобок. — А не то — живо в бумагу! В бумагу! Или на поделки там всякие. Нэцке. Слыхало про нэцке, ты, потенциальный отход целлюлозно-бумажной промышленности?
Видимо, дерево было наслышано, потому что мигом рухнуло, образуя мостик, по которому я и пробежал — не очень, надо сказать, ловко — через огромную вонючую яму, над которой мы, собственно говоря, и материализовались.
— Теперь, Глым Харитоныч, ты имеешь представление о нашей Агромадной Свалке, — обводя широким жестом окрестности, изрек Кащей.
— Да уж, — промямлил я, озираясь. — Имею.
Свалка действительно была агромадная. Ни конца, ни края ее видно не было. Только никаких пакетов с отходами или гнутых рулей ржавых велосипедов, как непременных свалочных атрибутов, тут не наблюдалось. Зато было то, чего на наших помойках отродясь не бывало — скелеты. Разных размеров и степеней устарелости. Их, правда, было немного, но меня, как новобранца, наличие костей на обычной мусорке насторожило.
— А зачем скелеты? — наконец спросил я, удостоверившись, что если просто стоять и пялиться на кости, ответа не дождешься. — Почему? Здесь могильник? Или бойня?
— Нет тут никаких могильников, — отозвался Кащей (Колобок не мог отозваться — он откатился в сторону и теперь с увлечением рылся в одной из куч). — Не забывайте, любезный Глым, что в нашем Царстве, есть немало любителей жареных, и не только фактов.
— А! — хлопнул себя по лбу я. — Змиулан!
— И помимо него есть, — вздохнул Кащей. — Помните, что я вам говорил о наследии одного из сказочников. Упыри, оборотни… Вспомнили?
— Так точно. Кошмарные лысые клоуны. А что ж вы так вздыхаете, любезный Кащей? — ответил я в тон костяному человеку.
— Ах, Глым, Глым, — покачал головой Кащей. — Если бы вы знали, как трудно бывает отказаться от старых привычек и вкусов. И ради чего? Ради великой цели, это понятно, но все же, все же…
Он еще пуще вздохнул, поцыкал зубом, но более ничего не произнес.
Вероятно, стоит немного объяснить, отчего сразу после посещения кабачка мы оказались на свалке? Нет? Не стоит? Ну, я полагаю, пара слов не помешает — для тех, кто не понял, естественно.
Кащей, Колобок и мы с деревом оказались на Агромадной Свалке по довольно простой причине. По словам моего челюстно-лицевого наставника, первой стадией обучения любого Сказочника-новобранца является твердое усвоение навыков выносливости и терпимости. Поэтому для начала мне необходимо в течение нескольких недель заниматься сортировкой мусора. Вот я и прибыл на свалку. И осматриваю теперь это все уродство без особого энтузиазма.
Кучи мусора в некоторых местах казались просто непроходимыми, словно вьетнамские джунгли (странный какой-то синоним слова "непроходимые", на мой взгляд — довольно глупый, потому что во Вьетнаме сплошная пустыня, и никакими джунглями не пахнет, а говорить так почему-то принято). Круглый и печеный приказывал ветвистому и деревянному проделывать гимнастические упражнения, дабы я мог одолеть завалы. Кащей-то просто делался полупрозрачным и пронизывал кучи насквозь, а бессовестный хлеб с разбегу мог перекатиться через любое препятствие.
— Во! — раздался триумфальный крик Колобка. — Вот оно! А говорили, пропало с концами! Фигушки! Ну, теперь мы живо этого мерзавца Шамана за задницу возьмем!
— Без меня, — брезгливо сказал Кащей.
— Это фигуральное выражение! — сердито сказал Колобок, кидая Кащею сверкнувшую на солнце вещицу. — Лови! И не говори потом, что Колобок — осел, и пользы никакой не приносит!
— Да, это от души! — нервно дергая челюстью, от виденья чего меня прошиб холодный пот, проговорил Големыч. — Вот за это спасибо! Не грех и за задницу… Глым Харитоныч, ведаете, что это за штука ценная?
— Не знаю, не ведаю, — проворчал я. — Что это? Шаманобойка? С ее помощью мы сможем прихлопнуть гадкого шалуна, как муху-цецекатуху?
— Не совсем, — Кащей пустил мне в лицо солнечного зайчика с помощью таинственной ценной штуки. — Это зеркальце.
— Ой! — я прижал к щекам ладошки. — Зеркальце! Скорее давайте его сюда! Хотя… Пока не надо. Я забыл дома рейсфедер.
— Чего? — такого оторопелого вида, как сейчас у Кащея, я не видел никогда в жизни.
— Рейсфедер, говорю. Брови выщипать. А ты думал, зачем? Нарисовать чертеж пленения грозного Шамана путем похищения его с собственного балкона, предварительно выманив его на оный балкон с помощью волшебного вида вяленого палтуса?
— Вы, Глым Харитонович, не в остроумии практикуйтесь, а слушайте, причем внимательно. Это — волшебное зеркальце. Если сказать слова заветные, оно покажет все, что бы вы не пожелали.
— Не покажет, — сказал я. — Я не знаю, я не знаю, я не знаю слов. Хей!
— А зачем вы это три раза сказали? — насторожился Кащей.
— Я один раз сказал. Это эхо.
— А к чему бы такой "хей"?
— Кашлял.
Человек-кость поморщился.
— Не надо ерничать, — сказал он сухо. — Слова знаю я. И мы можем в любой момент узнать, где находится Шаман. И обезвредить его.
— Мне вот что непонятно, — весело сказало дерево, невзирая на свирепый взгляд Кащея. — Как на свалке оказалось чудесное зеркальце. Такая редкая вещь… Ты где его нашел, Колобок?
— Колоб Окк Дедушкович-Бабушкович, — с нажимом отозвался вышеупомянутый. — Еще не хватало мне панибратства с младшим древесным составом.
— Так точ-с, Люлякебок Дабушкович-Берлушкович! — гаркнул ствол, вытягиваясь во фрунт.
— Чего?!!
— Виноват, господин Окк!
— То-то же. Туточки оно было, — показал кругляш, отряхивая тоненькие, изгвазданные по локоть руки. — В этом навозе. Похоже, драконий.
Кащея перекосило. С неожиданной для него резвостью Големыч принялся отряхивать ладони, затем, привычно дернув себя за левое ухо, извлек из воздуха кран, поколдовал над ним и принялся с наслаждением, по-докторски, отмывать один длинный когтистый палец за другим.
— А у вас есть драконы? — осторожно уточнил я.
— Ну, как не быть? Возьми нашего Змиулана. Он же не один. У него семья. Трехголовая жена и двое детишек, Славик и Анечка.
— То есть они…
— Ни в коем разе. Только диких зверей и скот, и только по ночам. Может, какую лошадку под седлом и заели. Вместе с последним.
— Последним из могикан?
— Нет! С седлом, я имею в виду.
— Здорово, — но я мысленно все равно дал себе зарок: никаких конных прогулок по ночам. — Так давайте прямо сейчас и посмотрим, что делает Шаман?
— Нельзя, — строго указал Кащей (он уже закончил водные процедуры и теперь тщательно протирал каждый суставчик полой плаща). — Рано. Конечно, я буду за ним приглядывать, но, пока ты не войдешь в рост и силу, ничего предпринимать не будем. А если он нас победит? Кто тогда Сказочника, то есть тебя, тренировать и наставлять будет?
— Новых найдут, — беспечно сказал я. — Вы же не одни. Так ведь?
— М-м-м, — неопределенно сказал Кащей. — Видите ли, Глым, мы же не просто так тебя выбрали и учить будем. На нас лежит бремя ответственности. Мы являемся наставниками Сказочников буквально с первого их появления. Кроме нас, почитай, никто не сможет нести этот груз. Для этого требуются особые знания, опыт, склад характера. Но что это значит рядом с великой целью, возложенной на нас, миссией, которую мы не просто должны — обязаны, я подчеркиваю, обязаны исполнить!!!
— Да и платят неплохо, — зевнув, закончил Колобок. — Давай, миссионер, расскажи ему про свалку, а я пойду, покемарю.
Но покемарить нашему батону, ему же булке, не пришлось. Кащей поручил ему ответственное, особое и почти невыполнимое задание — поймать дерево, которое загуляло и уперлось на другой конец Свалки, "а ведь без него у нас не получится в полной мере провести наш инструктаж, ты меня понял, я спрашиваю, ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ, СУСЕЧНЫЙ???". Укатившись за деревом, Колобок исчез из поля нашего зрения.
