Александр Бачило - Незаменимый вор
Ольга с презрительной усмешкой отстранила Гонзо и легко перемахнула через забор, мягко приземлившись на голову нюшку. Жуткий, буквально потусторонний вой пробуравил сельскую тишину. Нюшок метнулся обратно в щель под забором, оставил там клок шерсти, бросился к Христофору, ища защиты, и сбил его с ног.
Только железная рука графа Бруклина остановила обезумевшее животное. Джек ухватил нюшка за ошейник, выставил перед собой аннигилятор и приготовился к нападению из темноты. Гонзо даже залюбовался с земли этой живописной парой.
– Не трепещу никого с Трезоркой на границе, – пробормотал он, вставая и отряхиваясь. – Спасибо, граф. Держите его покрепче.
– Что случилось? – встревоженно спросил Джек.
– Так, ерунда! – отозвался Христофор. – Штурмуем забор...
Бурьян по ту сторону забора оказался еще выше и гуще, и крапивы в нем заметно прибавилось. Но нюшок по-прежнему не обращал на это внимания. Оправившись от пережитого потрясения, он снова резко натянул поводок, рвался из ошейника и задушенно хрипел.
Бег вслепую сквозь заросли сорняков продолжался. Неожиданно нюшок круто свернул в сторону. Христофор, который следовал за ним уже почти волоком, едва не угодил в яму, раскрывшуюся вдруг у его ног. На сей раз это была самая обычная яма, довольно обширная, но неглубокая, вернее, заполненная почти до краев обыкновенным деревенским мусором – главным образом, увядшей ботвой. По ту сторону начинался нарезанный грядами огород, а за ним, на пригорке, возвышалась темная масса – довольно внушительных размеров строение.
– Любопытно, куда это нас занесло, – пропыхтел Христофор. – Еще интересней, как нас тут встретят...
Он думал, что нюшок направится прямо к дому, но тот и не думал удаляться от ямы, а сиганул вдруг в кучу мусора и принялся разгребать ее всеми лапами.
– Что он там нашел? – Ольга, а за ней и граф, спустились по сыпучему откосу к нюшку. Христофор, осторожно наступая на зыбкие кучи ботвы, подошел к нему сзади.
– Есть! – вскрикнула вдруг Ольга. – Ну-ка, оттащи его, Христо!
Из-под носа у рычащего нюшка она выхватила темный продолговатый предмет. В луче фонаря матово засияло стекло, и золотом блеснула знакомая этикетка: «cognac NAPOLEON. Vive L»Imperior! "
– А пробка? – нетерпеливо спросил Гонзо.
Ольга вздохнула.
– Пробки нет. В бутылке пусто. Зря мы надеялись...
– Вылез, гад! – подытожил граф Бруклин и с досады плюнул.
В унылом молчании неудачливые охотники за ифритами выбрались из ямы. Первым заговорил Гонзо.
– Уходить надо, – сказал он, вытирая сапоги о траву. – А то еще застукают нас здесь, в огороде, собак спустят...
– Я удивляюсь, что их до сих пор не слышно, – заметила Ольга. – Шумим тут, у самого дома...
– А может в доме и нет никого? – предположил Джек.
– Как же нет, когда мы видели свет в окнах? – возразила Ольга. – От самого леса были видны огни.
– Но теперь-то глухо! Ни собак, ни людей... Что бы это значило?
– А ну, пошли, посмотрим, чего там делается... – Христофор, бесшумно ступая, направился к дому.
Длинное строение в два этажа с бельведером казалось необитаемым. Между тем, окна не были закрыты ставнями, парадная дверь оказалась и вовсе настежь распахнутой. Отряд охотников вступил в темную прихожую. Здесь было несколько дверей, ведущих во внутренние покои, и две лестницы – наверх и вниз, в подвал. Возле лестницы, ведущей в подвал, нюшок вдруг принялся жалобно скулить и рваться назад, на улицу.
Ага! Что-то там есть! – Ольга направила луч фонаря на лестницу.
На ступенях, покрытых толстым слоем пыли, не было видно никаких следов.
– Ни черта там нет! – прошептал граф.
– Нет, нужно посмотреть! – зеленые ведьмины искорки блеснули в глазах Ольги. – Я же чувствую!
– Если ты чувствуешь то же, что и я, – сказал Гонзо, оглядываясь по сторонам, – То лучше не смотреть... А что ты чувствуешь, Оленька?
– Колдовство!
– Я так и думал.
– Ну вот, – вздохнул Джек Милдэм, – опять начинается чертовщина!
За поворотом лестница уперлась в подвальную дверь, запертую на тяжелый висячий замок.
– А ну, посторонитесь! Сейчас я ее... – Джек поднял аннигилятор.
– Вот не надо этого! – поморщился Христофор. – Спрячьте оружие, граф. Поберегите батарейки...
Он вынул из кармана плоско заточенный гвоздик и поковырял им в замочной скважине.
Замок, тихо щелкнув, открылся.
– Прошу! – сказал Гонзо и толкнул дверь.
Однако, никто не спешил воспользоваться его приглашением. Нюшок пятился, оскалив три ряда раздвоенных клыков. Граф вскинул аннигилятор и приник к прицелу. Ольга прибавила света в фонаре.
За дверью рядами тянулись полки, уставленные кадушками, ушатами и берестяными туесами. Сквозь паутину поблескивало стекло бутылок. Потянуло смешанным запахом имбиря и огуречного рассола. На первый взгляд, ничего необычного здесь не было.
– А это что такое? – Ольга, раздвигая свисавшие с потолка пучки трав, направилась вглубь подвала.
Здесь, за пирамидой пустых бочонков, обнаружился длинный ряд весьма вместительных стеклянных сосудов. Узкие горла их были залиты зеленым смолистым веществом и запечатаны затейливым оттиском.
Христофор смахнул пыль с одного из сосудов и отшатнулся. Из-за стекла на него смотрели широко раскрытые человеческие глаза!
Морщинистое, обрамленное бакенбардами лицо человека в бутыли выражало удивление и муку, большие белые ладони упирались в стенки сосуда, словно бедняга пытался выдавить стекло изнутри, да так и застыл навеки.
– Кто это? – испуганно спросил Гонзо.
– Ольга провела лучом фонаря по длинному ряду бутылей.
– Бывшие обитатели дома. Ифритова работа, сразу видно! Он поступил с ними также, как мы поступаем с ифритами. Запечатал.
– Они живы?
– Живы. Но время внутри сосудов течет в тысячу раз медленнее, пространство несколько искривлено. Словом, для ифрита это очень удобно – они занимают мало места и не мешают ему обделывать свои дела....
– Какие дела?
– Если бы мы знали!
– Тсс! – сказал вдруг Джек. – Смотрите! Что это с нюшком?
Лохматый зверь, который так боялся таинственных сосудов, стоял теперь к ним спиной и глухо рычал на входную дверь.
– Кто-то идет, – объяснила Ольга. За прошедшие дни она научилась разбираться в рыках нюшка. – Но, пожалуй, еще далеко...
Граф кашлянул.
– Не лучше ли нам пока... кхм... отсюда убраться?
– Да, – согласилась Ольга, – пошли.
– А этих... – Христофор кивнул на бутыли, – ты не можешь расколдовать?
– Могу, но это долго. Да и не грозит им здесь ничего. Пусть посидят, для них это несколько лишних секунд...
– Хорошо тебе говорить, – проворчал Гонзо, – а когда скрючит эдак, небось будешь каждую секунду считать!
Ольга посмотрела на него с веселым изумлением.
– Христо! Ты стал заботиться о людях! Вот что значит войти в роль доктора!
Христофор смутился. Действительно, что это в нем не ко времени проснулась филантропия? Как бы самому не пришлось занять место в ряду бутылей!
– Я подумал: может устроим засаду? Если явится ифрит, мы на него навалимся всей толпой, а ты прочитаешь заклинание и загонишь парня в бутылку, а?
– Нет, Христо, не сегодня, – Ольга улыбнулась ему почти ласково. – Я еще не готова. Да и вы тоже. Так что лучше нам пока уносить ноги...
Охотники за ифритами торопливо покинули подвал, а затем и дом. На улице нюшок несколько раз порывался завыть, но Ольга зажимала ему пасть.
– Вон там, за изгородью, кажется, проезжая дорога, – сказал Христофор. – Идем туда. И быстро!
Отряд, пригибаясь на бегу, пересек огород. Едва успели перелезть через невысокий тын, как со стороны леса послышался шелест раздвигаемой травы – кто-то пробирался в зарослях бурьяна по их следу.
Размытая серая тень вдруг показалась на краю ямы, постояла с минуту, словно принюхиваясь, а затем бесшумно скользнула к дому и растворилась в его тени.
Ольга, Христофор и Джек Милдэм поспешно выбрались на дорогу. Они долго молча вглядывались в темноту. Присмиревший нюшок тоже не подавал голоса.
Ольга вдруг схватила Христофора за руку.
– Что это там? – прошептала она.
– Где?! – вздрогнул Гонзо.
– Там, у поворота. Будто кто-то стоит...
– Да где? Не вижу я!
– А по-моему, это столб... – просипел у Гонзо над ухом граф Бруклин. – Ну точно, столб! Или, может быть... Да нет, столб! Не шевелится... оно.
Все осторожно приблизились к темному предмету у поворота дороги и скоро убедились, что граф Бруклин был прав.
Перед ними возвышался резной деревянный столб, накрытый небольшой дощатой крышей в виде шатра. Под шатром было укреплено некое подобие скрижали – мраморная плита с вырезанными на ней буквами.
Христофор включил фонарь на самое слабое свечение и прочел надпись вслух:
– "Владение помещика, отставного коллежского секретаря Петра Силыча Бочарова"...
