Анна Одувалова - Выбор ксари. (Трилогия)
– Что, плохо? – участливо поинтересовался Дир. – Эк тебя с гномьего-то самогона разобрало! Почти целые сутки была в отключке.
– Сутки? – морщась от боли, прошептала Оля.
– Ну, со вчерашней ночи, а сейчас уже вечер. Тебе надо брать пример со Стика. Вон какой он свеженький, словно огурчик, и это несмотря на все раны.
– А ему-то с ч… – начала Оля, но, поймав взгляд герцога, замялась и спешно закончила: – что вы сравниваете хрупкую девушку и взрослого сильного мужика? – и несчастным голосом добавила: – А в этом мире что лучше всего помогает от похмелья?
– Рассол… – пожал плечами Калларион. – Только у нас его нет.
– А что-нибудь магическое? Что-нибудь из того, что у нас есть?
Калларион хмыкнул, Стикур попытался улыбнуться непострадавшей половиной лица, а Дир, замявшись, произнес:
– Есть одно заклинание, но…
– Давайте, – махнула рукой Оля, прикладывая к голове взятую со стола железную кружку.
– Понимаешь, оно…
– Ты мне скажи, оно протрезвляет?
– Да, но…
– Голова болеть перестанет?
– Да, но я пытаюсь тебе сказать…
– Все остальное не имеет значения, так что давай скорее, а то я помру!
– Ну ладно, – Дир развел руки, накапливая магическую энергию, и произнес короткое заклинание.
Ольгу скрутил сильнейший спазм боли, выворачивающий наизнанку, сводящий судорогой все мышцы, выжигающий мозг и глаза. Девушка схватилась за раскалывающуюся голову и с хрипом упала на колени, молясь, чтобы к ней опять вернулось такое милое и практически приятное похмелье. Тело ее сотрясала крупная дрожь, по лбу и вискам стекали липкие ручьи холодного пота. А потом все внезапно прекратилось, и Оля обнаружила себя сидящей на корточках около стола. «Вот гады, – подумала девушка, – могли бы и предупредить, что будет так плохо. Хотя бы на стульчик, что ли, посадили!». Вслух она только и выговорила: – А что? Что это, вообще, такое было? – Оля осторожно поднялась на ноги и выдохнула. – Я думала – помру.
– Ну, мы же честно пытались предупредить, что заклинание это весьма специфическое и из-за этого крайне редко используемое, но ты не слушала. Мало кто, один раз испытав на своей шкуре это удовольствие, рискует протрезвляться подобным образом повторно.
– Я же говорил, что лучше рассольчик, – флегматично отозвался эльф.
– Ничего себе у вас заклинания! – потрясенно пробормотала Оля и с просветлением в глазах осведомилась. – И что, после этого мне должно было полегчать?
– А что, лучше не стало?
– Не знаю, – Оля прислушалась к собственным ощущениям и с удивлением заметила, что голова уже не болит, а живот при мысли о еде не завязывается в узел, а голодно бурчит. – Может, и полегчало, я еще не поняла…
– Чаю? – участливо осведомился эльф.
– Ну, если эту сушеную траву можно назвать чаем, то тогда давай чаю и… желательно, пожрать.
Оля плюхнулась на ближайший стул, стараясь ни на кого не дышать и не смотреть на перебинтованного Стикура, слишком уж неоднозначные эмоции он вызывал в ее еще больном после заклинания сознании. Девушка с отвращением поковырялась ложкой в вязкой каше (готовил, видимо, эльф. Даром, что ему тысячи лет, за это долгое время он так и не научился кухарничать), но все же заставила себя проглотить это мерзкое варево, тем более на вкус оно оказалось гораздо лучше, чем на вид.
– Если ты немного пришла в себя и поела, удели, пожалуйста, мне несколько минут, – попросил Стикур. – Мне необходимо поговорить с тобой о том, что случилось вчера.
Оля удивленно приподняла бровь, уставившись на герцога, но его лицо ничего не выражало. Девушка неопределенно пожала плечами, выражая отношение к просьбе Стика и наблюдая за тем, как Дир и Калларион выбираются из-за стола, подумала: «Неужели его светлость решил продолжить разговор, в котором с утра мы вроде бы поставили точку? А может, он считает иначе?».
– Дир и Калларион подробно изучили изменения, произошедшие в тебе, – внимательно рассматривая столешницу, начал Стик безо всякого предисловия, и Оля поняла, что ее догадки неверны. Герцог Нарайский, как и положено аристократу, своих решений не менял и чувств не выказывал. – Маги провели ряд исследований, но так и не смогли сказать, насколько сильны изменения в твоей сущности. С первого взгляда появились лишь незначительные отклонения, такие, как вертикальные зрачки, изменившиеся гастрономические предпочтения, появление более плотной, чешуйчатой кожи, в минуты опасности. Но это только на первый взгляд. То, как ты действовала вчера вечером, расставило новые акценты и заставило магов пересмотреть свое мнение. Ты обладаешь колоссальной силой, которую нельзя оставлять без присмотра.
– Да ведь в таверне я действовала так же, но никого это не заинтересовало, – Оля отвернулась, чтобы надменный герцог не заметил предательскую слезу в уголке глаза.
– В таверне не было понятно, насколько ты сильна и опасна, а вчера твой удар впечатлил даже меня. Но не будем останавливаться на этом неприятном и болезненном для тебя эпизоде. Я могу сказать только одно: пока тебе лучше оставаться на Арм-Дамаше…
– Да я никуда и не собиралась… Только давай не будем о моих способностях? Мне до сих пор тошно.
Стикур кивнул, соглашаясь, и продолжил свою мысль:
– И начать занятия, которые помогут тебе научиться контролировать и сдерживать свою силу.
– И что для этого надо делать?
– Ну, – Стикур пожал плечами, невольно скривившись от боли в ребрах, – ты должна научиться контролировать свое тело и дух. С телом я тебе помогу, а вот с духом – нет. Тут я не силен – это к Диру и Каллариону.
От слов про тело Олю бросило в жар и она, судя по всему, изменилась в лице, так как разом смутившийся Стик поспешил уточнить:
– Я научу тебе владеть своим, то есть твоим телом… – Стикур раздраженно чертыхнулся, понимая, что все его слова звучат глупо и двусмысленно, а Оля не смогла удержаться от колкости.
– Да, я уже поняла, что ты даже дух контролируешь исключительно посредством тела. И в этом плане мне очень интересно, как ты будешь учить меня управлять своим и твоим телом?
– Я научу тебя драться, я научу тебя бежать без отдыха многие километры, одним ударом убивать человека или же, нанеся множество ран, заставить его жить. Научу с одного выстрела попадать в летящую птицу. Ты будешь учиться танцевать с одним и двумя мечами, с десятком кинжалов и с другим оружием. Вот что в ближайшее время мы будем делать с твоим и моим телами.
– Зачем? – в этом вопросе была вся Олина досада и все изумление. – Мне это не нужно, и я этого не желаю. Хватит с меня одного убийства. Я еще долго не смогу нормально спать. Так что все твои тренировки мне без надобности.
– Тебе это нужно, – голос Стика был непреклонен, – и мне неважно, чего ты желаешь, – в серых глазах герцога сверкнула сталь. – Тебе это необходимо, для того, чтобы ты могла контролировать себя и не снесла полчерепушки кому-то из своих друзей, как снесла вчера наемнику.
– Я не хотела…
– В том-то и дело, что не хотела. Вот почему нас и впечатлил твой удар. Поверь, я тоже так могу, но это будет вполне осознанное действие. В этом мы и отличаемся. Ты понимаешь, что ты сейчас опасна? Любая вспышка твоего гнева может привести к плачевным последствиям для того, на кого этот гнев направлен. Поверь, такие инциденты случались, и не раз. Раз ты обладаешь силой, то ты обязана держать ее под контролем и уметь управлять ею. Мы с тобой приступим к тренировкам, как только я почувствую себя хотя бы чуть лучше, скорее всего, завтра.
– Почему ты?
– А больше некому. Дир и Келл неплохо владеют оружием, но они не воины, а маги, поэтому не возьмутся обучать тебя. А Дерри сейчас нет, да и не думаю, что он стал бы возиться с тобой.
– Ты у нас такой благородный, а он – нет?
– Ну, во-первых, у него своих проблем много, а во-вторых, я не уверен, что после его обучения ты просто выживешь. Понимаешь, меня тренировали при дворе правителя Арм-Дамаша, а его, в основном, в преступном синдикате. Методы обучения, знаешь ли, очень отличаются.
– Кто лучше, какие методы эффективнее?
– Безусловно, Дерри лучше. Для меня это часть жизни. Аристократ обязан быть хорошим воином, у меня к этому еще есть призвание и талант, плюс богатая практика…
– Ты же сказал, что Дерри лучше?
– Да, он лучше. Понимаешь, при всем при том, что я тебе перечислил, я всего лишь любитель, а Дерри – профессионал. Он был лучшим наемным убийцей синдиката, его до сих пор боятся. Не зря же он назначен начальником тайной охраны Кен-Кориона. Заметь, он, а не я.
