Владимир Жариков - Сказочный отпуск
Электричество в этом сказочном мире и вправду добывать не умели. Оно имелось только в НИИКоГО — Научно-исследовательском институте Колдовства, Гадания и Оккультизма. Он находится в обособленном месте и контролируется лично Кощеем Бессмертным. А вот как и на чем работают думающие печи, выполняющие здесь роль компьютеров, я так и не выяснил. Лешек пытался мне как-то втолковать, но этот милый юноша разговаривает либо на молодежном, либо на таком заумно-научном сленге, что даже я, человек с высшим техническим образованием, ничего уяснить не сумел.
— Напрасно они за девчонками приударяют, — вполголоса сказал Колобков, показывая наверх, когда мы остались одни. — Бесполезная суета.
— Почему?
— По-моему, они, девчата в смысле, нетрадиционной ориентации, — он еще немного понизил голос и придвинулся ко мне. — Я давеча проходил мимо их комнаты, а они там целовались и щупали друг дружке груди.
— И вы подглядывали?
— Да Боже сохрани! Я просто шел мимо, а дверь была приоткрыта. Я совершенно случайно заглянул…
Вернулась Катя. Свет погас, но мы продолжили игру при свечах. Минут через десять в холл с шумом и грохотом ворвалась госпожа Шнайдер. Как и когда она выходила во двор, я даже и не заметил. В окно вылезла, что ли? Просканировав помещение суровым взглядом и не найдя здесь никого из персонала, она решила весь гнев выплеснуть на нас.
— Это безобразие! Мало того, что удобства во дворе, так еще и свет внезапно выключают! А на улице — хоть глаз коли, все ноги переломаешь, пока дойдешь!
Глава 6
Третье июля, остров Буян, утро
Фрол допил из граненого стакана виски и сморщился.
— Фу, гадость какая! Наш деревенский самогон и то приятнее!
— А ты закусывай, — Бэдбэар аппетитно захрустел малосольным огурчиком.
Они сидели в уютных креслах перед камином. В окне на противоположной стене дальнозырик показывал трансляцию матча по игре в лапту.
— Закусывай, не закусывай — все одно цельный день отрыжка сивушная. Ладно. Короче, Петрович психовать начинает, говорит, что доставать товар становится все труднее. Мол, надо прекращать с импортом, да наладить собственное производство.
— Ну что ж, наладим. Когда время придет. Вот власть возьмем, тогда и наладим. Это ж тебе не ложки деревянные строгать, тут завод нужен.
— Ну, дык, не пора ли ее брать, власть-то? Уж без малого год все вооружаемся, вооружаемся… И еще тратим на чепуху всякую. Сколько денег в турбазу в ТОМ мире, в «Алтайские зори» вгрохали, да еще в эту, в «Лукоморье»! Одна только крутящаяся изба обошлась в копеечку! А твоя вот эта вот конспиративная квартира, думаешь дешево стоила? А цельный полк тайком содержать каково, а? Мои алмазы на исходе…
— Мои. Мои алмазы, — поправил Бэдбэар.
— Твои-мои, какая разница! Кончаются все равно. Не пора ль купоны-то стричь?
— Рано. Народ не готов еще. Ситуация не возникает, когда верхи не хотят, а низы не могут. Или наоборот.
— А откуда ты знаешь, готов он или не готов, народ-то? Сидишь тут безвылазно, да виску энту трескаешь. Ты с ним общаешься, с народом-то?
— Так вон, аппарат на что? — бывший волшебник указал вилкой с огурцом на дальнозырик. — Новости смотрю, газеты читаю, да вы с Петровичем мне докладываете. Так что, дружище, все под контролем. Пока они, видишь ли, всем довольны. Царь, то да сё, свободы всякие, налоговые послабления, предпринимательство, каждый свое дело открыл. Бабка сушеными грибочками на тракте торгует, она уже не просто бабка, она предприниматель. Подождать надо. Казна царская держится только за счет невиданно высоких цен на алмазы в Заморском королевстве.
— Может и нам свои остатки — туда, по высоким ценам?
— Не надо. Наш капитал правильно вложен. Рано или поздно заморский рынок алмазов обвалится. Я думаю, что скоро. Тогда начнется кризис, инфляция и все такое. Короче, придет наш черед. А Петровичу передай, чтоб в следующий раз… — он взял с журнального столика цветной каталог российского вооружения и полистал его. — Тут одну штуку я присмотрел интересную…
— А ну, как не будет его, следующего раза-то? Петрович беспокоится, что накроют его ТАМ! Выследили его, говорит. Может, и впрямь хватит? Может, лучше это зелье будем возить? — Фрол постучал ногтями по бутыли с виски. — Или телеги самобеглые, автомобили то есть? На подержанных тачках, говорят, неплохо заработать можно.
— Хо-хо! Автомагнат выискался! А топливо для них ты тоже оттуда возить станешь? А дороги кто будет строить? Колян Второй? Да ты посмотри на него, старикан еле дышит, до дорог ли ему? Вот помрет, начнется смута — тогда и наше время придет. Выведем свои формирования, возьмем власть, назначу я тебя министром экономики, а там, глядишь, — и нефть в наших краях разыщем. Тогда и станешь туры за машинами в ТОТ мир организовывать, понял? А сейчас нам стволы нужны, гранаты, патроны. Так что передай Петровичу… Ладно, давай еще по маленькой, потом скажу, — Бэдбэар отложил в сторону каталог и налил виски в стаканы.
На поле, что показывалось по дальнозырику, выбивающий отбил битой свечу. Мяч влетел через окно прямо в комнату, разбил статуэтку на каминной полке, отрикошетил и упал на столик, чуть не опрокинув наполненный стакан Фрола. — Эй! Полегче там! — Фрол кинул мяч обратно в дальнозырик.
В это время показывали публику, мяч засветил кому-то в лысину. Владелец лысины обернулся, но, не найдя обидчика, снова уставился в поле.
— Они нас не слышат, дружище, — сказал Бэдбэар, откидываясь на спинку кресла со стаканом в руке.
— Да знаю я. А они точно нас не слышат?
— О, если б слышали, узнали бы много интересного. И доложили бы куда следует, о чем мы тут беседуем. Хе-хе.
* * *Фрол и в пьяном виде мастерски управлял ковром, впрочем, и лёту здесь всего ничего, с полчаса, не больше. Над морем, да по прямой. Вместо убогой хижины на острове Буяне они построили прошлой осенью конспиративный особнячок, скромненький, в два этажа, но с удобствами. Не сами, конечно, строили — бригаду гастарбайтеров наняли из одной южной республики, входившей когда-то в состав СССР. Рабочих телепортировали сюда, а потом обратно при помощи амулета. Управились они быстро, до холодов успели. Хоть и пришлось потом самим устранять недоделки, зато обошлись без тутошних строителей — и никаких слухов среди местного населения. А по весне таким же макаром турбазу на берегу моря отгрохали. И в ТОМ мире купили особнячок в глухом лесу, в Алтайской тайге, бывший пионерлагерь какого-то заводика. Туда тоже деньги пришлось немалые вкладывать — евроремонт и все такое. Зато место оказалось удобное — оттуда открывались врата прямехонько на берег Синя-моря, около новой турбазы, что «Лукоморьем» назвали. И оружия закупили уже на целый полк — вот и кончается заначка алмазов.
Фрол приземлился за мысом, чтоб с турбазы не засекли его прилет, спрятал ковер и незаметно прокрался на территорию. Разговор с Петровичем будет не из приятных. Эх, опять его черт попутал. И чего он ввязался в эту авантюру? Сказал бы тогда, мол, нет никаких алмазов, и баста! А теперь словно меж молотом и наковальней оказался. Один все больше роскоши хочет, да о власти мечтает, другой сначала бурную деятельность развил, теперь за шкуру свою трясется, а он, Фрол, вечно во всем крайний, да виноватый!
— Да ты знаешь, что такое зона в современной России?! — разгневанно кричал Петрович, нервно жестикулируя. — Лично я туда совсем не хочу! «Град» ему, видите ли, достань! Оборзел совсем старый! Кто же мне его продаст? Это тебе не пулемет, не винтовка. А ядерную боеголовку с баллистической ракетой ему не надо?
— Ядрёную — нет, не надо, — заверил Фрол.
— Я больше вообще не могу туда соваться, все, я под колпаком, — Петрович кивнул в сторону избы. — Да я их нутром чую, среди них точно кто-то из ФСБ.
— Чегой-то?
— Федеральная служба безопасности. Ну как бы тебе объяснить? Ну тайная служба, разведка, вроде как рыцари плаща и кинжала.
— Понятно. А которые из них? Кто именно, догадался?
— Вот этого точно сказать не могу, — Петрович поскреб несуществующую бороду. — Быть может этот, раскормленный гусак, якобы владелец фитнес-клубов, а может и тот, как его, Иван со своей девчонкой. Ты ж говорил, что они тут уже бывали?
— Точно! Точно они шпионы, злыдни! Из-за них я тогда мешок с алмазами в омуте утопил!
— Короче, стоит мне сунуть нос в ТОТ мир — всё, заметут как миленького.
— И чего?
— И тюрьма.
— Неужели такие законы строгие?
— А то! Автомат — не перочинный нож и даже не сабля. Незаконное хранение и сбыт оружия — тяжкое преступление, это тебе не хухры-мухры. Лет пятнадцать дадут, а то и пожизненно.
— Тяжкое, а всего лишь тюрьма. Не четвертуют же!
— А ты посиди там на нарах, в российской тюряге. Скажешь, уж лучше бы четвертовали.
