Пирс Энтони - Цель только одна – вопрос
Тем временем Марианная сказала единорогам, что они не понадобятся нам до утра, и оба копытных ретировались. Я невольно позавидовал девочке: хорошо все-таки иметь такой волшебный дар! Эх, если бы у меня было хоть что-то подобное!
Я поглядел на кровать и сказал:
— Пожалуй, возьму пару подушек себе. Я буду спать на полу.
— Не говори глупостей, — почти сердито сказала она, — мы вдвоем будем спать на кровати!
Возражать я не стал. Итак, я продолжал узнавать новое о девочках! И, странное дело, мне даже понравилось, когда мной вот так командуют. Я даже ощутил, что становлюсь как бы зависимым от Марианны. Желание командовать ночью мной в ней приятно сочеталось с очарованием.
Тем временем девочка не теряла времени — раскрыв свою дорпожную сумку, она достала ночную рубашку из белого полотна и быстро набросила ее на себя. Я даже не подозревал, что в дорожной сумке можно было таскать с собой такие предметы! Кстати, я отлично усвоил все положения Заговора Взрослых, и потому еще тогда, во время купания в реке вовремя отвел глаза, чтобы не видеть ее трико. Видеть девочку без одежды — это одно, но в нижнем белье — это уже совсем другое. Так, во всяком случае, гласил Заговор Взрослых. Нпаконец, приготовившись ко сну, мы улеглись на кровать и накрылись одеялами.
— Послушай, — нарушила тишину МАрианна, а ведь ты не знаешь, как вызвать аиста, правда?
— Не знаю. — скаазл я откровенно.
— Хорошо! Как раз это то самое, чего не любят единороги! Я вот тоже не тороплюсь узнавать, как это… делается, — и она повернулась на бок.
К сожалению, любопытство снедало и меня. О вызове аиста, то есть, весь процесс, я все-таки знал, но мне хотелось знать и больше, как я хотел знать все, что творится в Ксанте. Но мне так приятно было чувствовать рядом с собой мягкое теплое тело Марианны. И если действительно она не интерсовалась вызовами аистов, то и мне некуда было с этим спешить! Во всякос случае, тогда.
— Послушай, расскажи мне о себе, — это нарушила тишину снова она.
— Но разве ты не хочешь спать? — удивился я, — разве ты не устала?
— Конечно, устала! Но ведь мне интересно знать кое-что о том, с кем я сплю!
Это она говорила резонно! Поэтому я рассказал ей в общих чертах о своей невообразимо скучной до этого жизни, что я решил все в Ксанте, и, может быть, достичь чего-то необычного и экстраординарного.
Как ни странно, но слушала она меня с интересом.
— Ты знаешь, Хамфри, — сказала она, как только я закончил свой рассказ, у тебя есть надежда, и это очень хорошо! С ее помощью ты выучишь все, что сможешь, и достигнешь того, чего захочешь! — тут девочка както доверчиво прильнула ко мне. Было так приятно чувствовать биение ее сердца!
— Послушай, — наконец и я не вытерпел, — может быть, и ты расскажешь мне что-нибудь о себе?
— Ну, конечно, Хамфри, — рассмеялась она, — если только тебя это заинтересует! У меня все очень просто — я убежала из дому!
— Но ведь ты кажешься такой пай-девочкой!
— Я и есть пай-девочка! В этом-то моя проблема и заключается! Папа сказал как-то, что я становлюсь красивой в раннем возрасте, поэтому мне пора выходить замуж, вызвать аиста и тому подобное! Он, очевидно решил, что я вполне созрела для замужества. Отец решил выдать меня за нашего деревенского мастера, который изготовлял колокола и колокольчики. Но я терпеть не могла этого человека, поскольку его колокола оглупляли людей!
— Оглупляли? — не понял я, сам чувствуя себя глурпым от непонимания.
— Да, оглупляли своим звоном! К тому же я знала, что если он преподаст мне пару уроков по вызову аиста, то я лишусь своих друзей- единорогов! Конечно, я могу вызывать лошадей и им подобных, но единороги — это моя страсть! Мои любимцы! Потому-то я и убежала!
Я был почему-то очень рад, что она поступила таким оьразом.
— Спасибо тебе, Хамфри, — вдруг проговорила она.
— За что? — удивился я, — я ведь даже ничего тебе не сказал?
— Ты-то не сказал, но твое ухо одобрительно дернулось! Как раз по моей щеке!
А я-то и не подозревал, что начинаю пользоваться жестами копытных! Очевидно, все это я делал благодаря купания в целебном источнике. Очевидно, после этого я научился отлично шевелить ушами.
— Возможно, — сказал я и пощупал свое ухо.
Иногда волшебство — вещь поистине приятная!
Но когда темнота окутала землю, случилось нечто неожиданное. Приютивший нас домик вдруг затрещал и накренился в сторону.
— А-а-аа-а! — совсем по женски завизжала Марианна, хватаясь за меня.
Моим первым порывом было выскочить из кровати и выбраться поскорее наружу. Но этого я сделать уже не мог, поскольку моя спутница клещом вцепилась в меня. Я судоржно схватился за край кровати, чтобы не скатиться на пол. А потом в душе я укорил себя за первую реакцию на неожиданное явление: ну как я мог покинуть девчонку в беде?
Стояла тишина, но тут же ее нарушило хлопанье двери. Прежде чем мы успели сообразить, к чему все это, как весь дом стал подниматься кверху! В окошке на мгновение в лунном сиянии мелькнули вершины деревьев7 казалось, что какой-то гигант взялся поднять хижину вместе с ее временными обитателями.
Затем тряска прекратилась.
— Пойду проверю, — шепнул я МАрианне, стараясь освободиться от ее цепкой хватки. Мне понравилось лежать с кем-то близко на кровати, но во мне шевельнулось какое-то неясное подозрение.
— Какой ты храбрый, — вмсето ответа прошептала она.
Храбрый? Да нисколько! Я делал лиь то, что подсказывал мне здравый смысл. Я выбрался из-под груды одеял, соскочил с кровати и осторожно подошел к окну. как только я начал шевелиться, дом пришел тоже в движение, отчего я буквально повалился на пол. Я на всякицй случай уцепился руками ха подоконник, слушая пронзительный визг Марианны.
Теперь можно было выглянуть в окно. Так и есть, дом парил в воздухе. Но он не летел, а как бы стоял на месте, да и великан не держал его тоже. Я выглянул из окна и посмотрел вниз. В темноте мои глаза сумели различить громадное бедро, которое росло прямо из стены домика. Теперь я все понял. Я знал, что я видел нижнюю часть громадной птичбей лапы, а там, на земле, скрытая сумерками, стоит нижняя часть с лапами и огромными когтями. Мне приходилось слышать о таких вещах, но видеть их, а тем более попадаться им на пути, я не имел возможности, да и желания тоже!
Домик наш снова замер. Я воспользовался этим моментом, чтобы перекатиться по полу обьратно к кровати. Кровать, стол, стул оказались надежно привинченными к полу. Теперь-то я понимал, почему.
— Что ты там видел? — выдохнула Марианна, снова вцепляясь в мою руку.
— Куриные лапы!
— Что?
— У домика выросли куриные лапы, и он вертиться вокруг своей оси! Это дом-оборотень! Ночью он становится совсем другим, чем днем!
— Это… как оборотень?
— Да, только людей он не ест! Просто поворачивается вокруг! Если мы будем тихо сидеть, то с нами ничего не случиться!
— Но почему? Зачем он это делает?
— Просто вертится и все! А утром, когда рассветет, он снова будет стоять на преженем месте! Может быть, он так развлекается, когда пугает путешественников вроде нас, — вообще-то я говорил то, но что хотел надеяться, мне хотелось считать, что тут все спокойно и безобидно. Но поскольку я не знал, чем может обернуться для нас такачя ночь, лучше было не тревожить ее лишний раз своими догадками.
Дом тем временем снова стал вращаться. Теперь, по сотрясению половиц можно было догадаться, что куриные лапы начали шагать! От каждого шага все тряслось и вздрагивало. Хорошо еще, что мы повесили свои котомки на спинки кровати, а то бы они перекатывались на другую сторону, к противоположной стене.
— У меня начинает кружиться голова, — сказала Марианна слабым голосом.
— Только этого нам не хватало, — вырвалось у меня, — мне кажется, что дом вряд ли будет доволен, если на полу у него будет лужа этого… что мы там сегодня кушали?
— Я постараюсь сдержаться, — поспешно пообещала моя компаньонка.
Мы держались друг за друга и за спинку кровати одновременно. Все равно делать ничего не оставалось, поскольку дом явно куда-то направился. Иногда до наших ушей доносился скрежет когтецй о камни, иногда дом и вовсе перепрыгивал через какие-то неизвестные нам препятсвтия. Но движение все равно не рпекращалось!
Если бы мы были немного в другой обстановке, мне было бы даже приятно, вот так тесно обниматься с тобой, — вырвалось у меня.
— Интересно, — отзвалась Марианна, — неужели вызов аиста может быть сторашнее этой качки?
— Вряд ли, — тут мы оба прыснули с о смеху, — но не слишком весело.
Не берусь точно сказать, сколько именно времени удалось аждому из нас поспать, но нам удалось сдержать тошноту. Как только наступтло утро, дом замер, как вкопанный. Мы поспешили выскочить наружу, даже не утруждая себя одеванием. Зато с нами не слуилось ничего серьезного — хорошо, что я не стал тревожить Марианну своими страшными догадками и предположениями. Схватив свертки одежды и дорожные котомки, мы бросились прочь от страшного дома.
