Оксана Малиновская - Чудесный переплет. Часть 2
И вот, примерно десять тысяч лет до нашей эры, наиболее зрелые умы нашего мира собрались вместе, чтобы решить нависшую над ними угрозу полного исчезновения, поскольку разгневанные духи отказывались являть свету новых волшебников, рассуждая так: раз ушли из–под нашего контроля, то и разбирайтесь сами со своими проблемами. На организацию сходки ушло около года, а само собрание длилось месяц с небольшими перерывами на сон и приёмы пищи. Именно тогда, чтобы положить конец вражде, и было принято решение укрупнить разрозненные мелкие группы и создать крупные объединения — кверы. Таким образом, те, кто поклонялся духам различных видов деревьев или отдельным деревьям, объединились в один квер — «квер Дерева» и т. д. Из нескольких сотен тысяч групп путём сложных переговоров удалось создать около трёхсот кверов. Справедливости ради нужно отметить, что не все и не сразу приняли нововведения, но в течение последующих трёхсот лет ситуация выровнялась и стабилизировалась.
Учреждение кверов стало переломным событием в нашем развитии и способствовало быстрому росту населения и распространению волшебников по всему миру. Этому также способствовали бесконечные крупномасштабные человеческие войны, поскольку среди воинов всегда присутствовали волшебники.
Два тысячелетия спустя волшебники пришли к пониманию того, что проведённое ранее укрупнение не является оптимальным и провели ещё одно, менее масштабное, но более значимое. Времени на подготовку сходки ушло меньше, чем в первый раз, но само собрание длилось два месяца, и во время переговоров, к сожалению, не удалось избежать кровопролития. Дело в том, что расслоение нашего общества на тот момент достигло своего апогея и способствовало ему, как ни печально, первое укрупнение. Одно дело, когда договариваются условные лидеры — шаманы, контролирующие десяток–другой волшебников, другое — признанные участниками кверов главы, контролирующие уже десятки и сотни тысяч душ. Не все главы кверов оказались готовы добровольно расстаться с властными полномочиями, в некоторых случаях пришлось применить силу. И всё же, несмотря ни на что, разум восторжествовал и на этот раз, и объединение завершилось. Так, например, «квер Дерева», «квер Поляны» и т. д. были объединены в «квер Леса». В общей сложности получилось порядка тридцати кверов, меньше не вышло. Любопытно, но созданные вторым и последним укрупнением кверы практически без изменений дошли до наших дней.
С развитием цивилизации некоторые кверы устаревали и отмирали, а точнее, сливались с другими; также появлялись новые, удовлетворявшие образовавшиеся потребности, но костяк всегда оставался прежним. Мы никогда не делились по территориальному признаку, как обыкновенные люди, только по принадлежности к тому или иному кверу, поэтому «свои» рождаются и живут на разных континентах и родными считают все языки мира…
Я не сразу обратила внимание на то, что Телар замолчал, погружённая в созерцание красочных образов, нарисованных воображением, в свою очередь, подпитанным рассказом мужчины. Вот я, облачённая в звериные шкуры, босая, с развевающимися на ветру длинными волосами, обвешанная странными штучками, наподобие сушеного корня сельдерея, исполняю ритуальный танец у костра, быстро–быстро выстукивая пальцами привычный странный ритм на бубне, вгоняя в транс съёжившихся от страха у моих ног соплеменников. Вот я в избушке почти на курьих ножках, склонившись над глубоким чаном с каким–то варевом, развожу клубы красного пара руками и тихо читаю заклинания, напряжённо всматриваясь в бурлящее месиво, словно ожидаю появления чего–то. Вот я лечу над полями, над лесами и над горами на метле, зорко вглядываясь вдаль из–под сложенной козырьком и приставленной ко лбу ладони…
— Скажи, а вы на мётлах летаете? — вдруг с нескрываемой надеждой в голосе спросила я, всё ещё пребывая в образе.
Телар чуть не поперхнулся, совершенно не ожидая, что моя фантазия так внезапно покинет обозначенный его рассказом чёткий, давно проложенный маршрут, и усвистит на никому не известную просёлочную дорогу.
— Нет конечно… — ответил он, изумлённо вскинув брови. — Мы же не ведьмы.
— Эх, жа–а–аль… — разочарованно протянула я, заметно погрустнев.
— Но это можно устроить. Ну… не совсем это, но нечто похожее, только позже, — Телар подмигнул мне с самым что ни на есть заговорщическим видом и закивал головой, подтверждая сказанное.
— Вах… — только и нашлась, что сказать я. И мои глаза заискрились диким ликованием.
Какое–то время Телар молча наблюдал за выражением моего лица, откровенно наслаждаясь моментом.
— Можно продолжать?
— Валяй! — мои глаза сверкнули нетерпением.
Тоном преподавателя, читающего занимательную лекцию для чрезвычайно благодарной аудитории, Телар продолжил рассказ:
— Во время собрания, на котором проходило второе укрупнение кверов, столкнувшись с противоборством противников изменений, подрывающих устои стихийно сложившейся власти на местах, наши предшественники чётко осознали необходимость создания официальной структуры управления. Именно тогда открытым голосованием выбрали первых глав укрупненных кверов. Так сформировались первые полноправные органы управления.
Подобная структура управления просуществовала несколько тысячелетий, но снова начались проблемы. Жизнь не стояла на месте, то есть изменялась макроэкономическая среда. Одни кверы изначально были малочисленными, другие — наоборот, одни кверы преимущественно сосредоточивались в более развитых и прогрессивных местностях, другие — в отсталых, да и разброс участников кверов по всему миру был значителен. В связи с этим обозначились следующие серьёзные проблемы: во–первых, в очередной раз возник вопрос доминирования и власти; во–вторых, из–за территориального разброса управляемость внутри кверов свелась на нет. Наши предшественники пришли к выводу о необходимости официального введения новых вертикалей и горизонталей власти.
В результате третьих переговоров — теперь уже между главами кверов, — которые то прерывались, то снова возобновлялись и заняли в общей сложности полгода, мы получили структуру, которая, претерпев очень незначительные изменения, действует в нашем государстве и по сей день. Кверы структурировались под более крупными формированиями — кафтами. Во главе каждого кафта стоит царь. Вначале учредили четыре кафта — Разрушительных Сил Природы, Воды, Земли, Воздуха. Чуть позже, ввиду малочисленности, кафт Воздуха слился с кафтом Земли и образовал кафт Земли и Воздуха. Таким образом, их стало три.
Каждый кафт имеет собственные органы управления, представленные административной и законодательной властью, находящиеся в подчинении у царя через соответствующую цепочку руководителей — глав кверов. Главы кверов имеют право принимать локальные законы, но их решения и какие бы то ни было действия не должны противоречить древнему Закону, положениям которого подчиняются все без исключения волшебники, включая царей. Три царя кафтов составляют Верховный Совет Волшебников и простым большинством голосов во время голосования решают вопросы государственного управления, касающиеся волшебного мира в целом. Вот вкратце и всё.
С этими словами Телар открыл маленькую бутылку с минеральной водой, залпом её осушил и, выжидающе посмотрев на меня, с самым серьёзным видом спросил:
— Вопросы?
— Ты царь? — тут же выпалила я.
— Да.
— А какого кафта?
— А сама как думаешь?
— Воды?
— Молодец.
— А к какому кверу относишься?
— Океана.
— Вах… здорово… — прошептала я, не скрывая восторга, которым тотчас же озарилось моё лицо. Хотя сама не знаю, что бы изменилось в выражении моего лица, если бы Телар оказался царём кафта, скажем, Земли и Воздуха, или относился бы к какому–нибудь кверу Гор.
Пощадите мою психику, или Недоделанная волшебница
Внезапно я почувствовала, как носилки вновь обрели под собой твёрдую почву — нас опустили на землю.
Паланкин стоял у входа в разбитый на пляже просторный квадратный шатёр, в который Телар и внёс меня. Походное сооружение поражало своими размерами — не менее двадцати квадратных метров общей площади и не менее трёх метров в высоту, так что в любой его точке можно было свободно перемещаться, не наклоняя головы. Крыша шатра была выполнена из плотного белого материала, напоминавшего парусину, боковые стенки — из полупрозрачной сеткообразной ткани. Создаваемое помещение великолепно проветривалось и при этом сохраняло интимность обстановки, скрывая своих постояльцев от посторонних глаз.
По всему периметру шатра, на линии стыка крыши и боковых стенок, словно маленький оазис в безжизненной пустыне — а пол, разумеется, представлял собой обыкновенный мелкий пляжный желтовато–пепельный песок — вилась толстая лиана. Она состояла из бесконечного венка из живых жёлтых, розовых, апельсиновых, красных и белых роз, лилий и гвоздик, переплетённых с зелёными веточками декоративных растений. Свежие цветы, на лепестках и листьях которых до сих пор покоились капельки влаги, наполняли воздух не передаваемым словами ароматом, ароматом богатого цветочного сада и свежести.
