Терри Пратчетт - Ноги из глины
Наступила такая тишина, что было бы слышно, как пролетает муха.
— Еще нет, — ответил Ваймз.
Все в холле повернули головы. Теперь мир сгустился вокруг мистера Доуни, главы гильдии Наемных Убийц. Доуни кивнул.
— Мне неизвестно о каких-либо приготовлениях касательно лорда Ветинари, — сказал он. — Кроме того, я думаю, что все знают, что мы оценили патриция в один миллион долларов.
— И у кого реально есть такие деньги? — спросил Ваймз.
— Ну... например, у вас, сэр Самуэль, — сказал Доуни.
Кто-то нервно хихикнул.
— В любом случае, мы хотим видеть лорда Ветинари, — сказал Боггис.
— Нет.
— Нет. И почему?
— Указания доктора.
— Правда? И кто же доктор?
Позади Ваймза, сержант Кишка закрыл глаза.
— Доктор Джеймз Фолсом, — сказал Ваймз.
Прошло несколько секунд пока до всех дошло.
— Что? Не хочешь ли ты сказать... Джимми Пончик? Он же — лошадиный доктор!
— Я тоже так думаю, — ответил Ваймз.
— Но почему?
— Потому что многие из его пациентов выживают, — сказал Ваймз. Он поднял руку требуя тишины. — А теперь, джентльмены, я вынужден вас покинуть. Где-то ходит отравитель. Я хочу найти его до того, пока он стал убийцей.
Он стал подниматься по лестнице, стараясь не замечать крики позади себя.
— Вы уверены в старике Пончике, сэр? — схватив его за рукав, спросил Кишка.
— Ну, вы ему доверяете? — спросил Ваймз.
— Пончику? Конечно же, нет!
— Правильно. Ему нельзя доверится, поэтому ему никто не доверяет. Так что все нормально. Но я видел, как он отходил лошадь, про которую сказали, что она годится только на колбасу. Лошадиный доктор должен добиваться результатов, Фред.
И это было правдой. Когда человеческий доктор, после многих кровопусканий находит, что его пациент безнадежно скончался, он всегда говорит: «Что поделать, на все воля бога, с вас тридцать долларов, пожалуйста», и уходит свободным человеком. Это потому что человеческие существа фактически ничего не стоят. Хорошая скаковая лошадь, со своей стороны, может стоить двадцать тысяч долларов. Доктор, который позволит лошади слишком быстро уйти в великий выгул для лошадей на небесах, скорее всего услышит, проходя по темной улице, чью-то фразу: «Мистер Хризопраз очень расстроен», и ему быстро напомнят, что в жизни бывает много несчастных случаев.
— Никто не знает где капитан Кэррот и Ангуа, — сказал Кишка. — У них сегодня выходной. Нобби также не могут найти.
— Ну, хоть за это спасибо...
— Бинги-бинги-банг-бинг, — послышался голос из кармана Ваймза.
Он вытащил маленький органайзер и поднял крышку.
— Да?
— Э... ровно полдень, — сказал джинчик. — Обед с леди Сибил.
Джинчик уставился на их лица.
— Э... я надеюсь у вас все нормально? — спросил он.
Веселинка Малопопка вытер лоб.
— Коммандер Ваймз прав. Похоже на мышьяк, — сказал он. — Выглядит как отравление мышьяком. Посмотрите на его цвет.
— Дрянное дело, — сказал Джимми Пончик. — Может, он съел постельное белье?
— Все простыни на месте, таким образом, я думаю, что ответ — нет.
— Как он мочится?
— Э... Мне кажется, нормальным образом.
Пончик всосал воздух через зубы. У него были замечательные зубы. В смысле их сразу в нем замечали. Они были цвета внутренней поверхности немытого чайника.
— Прогуляйте его по кругу на спущенных вожжах, — сказал он.
Патриций открыл глаза. — Вы — доктор, не так ли? — спросил он.
Джимми Пончик ответил ему неуверенным взглядом. Он не привык к пациентам, которые умели разговаривать.
— Ну, да... У меня много пациентов, — сказал он.
— Правда? А у меня очень мало, — сказал патриций. Он попытался подняться и опрокинулся назад.
— Я подготовлю микстуру, — сказал Джимми Пончик, потихоньку отступая. — Вам надо зажимать ему нос и вливать в горло дважды в день, понятно? И никакого овса.
И он торопливо ушел, оставив Веселинку наедине с патрицием.
Капрал Малопопка оглядел комнату. Ваймз не оставил ему много инструкций. Он сказал:
— Я уверен, что это не пробовальщики еды. Они знают, что их могут заставить съесть всю тарелку. Все равно, Камнелом допросит их. Тебе надо узнать — как? А я узнаю кто. Если яд попадает не с едой или питьем, то что остается? Его можно положить на подушечку и заставить вдохнуть его, или насыпать в ухо пока человек спит. Или до яда можно дотронутся. Может быть маленькая игла... Или укус насекомого...
Патриций шевельнулся и посмотрел на Веселинку влажными красными глазами.
— Скажи мне, молодой человек, ты — полицейский?
— Э... Только стал, сэр.
— Ты чертовски похож на гнома.
Веселинка не стал отвечать. Отрицать бесполезно. Каким-то образом люди определяли гномов с одного взгляда.
— Мышьяк очень популярный яд, — сказал патриций. — Сотни способов использования. Алмазная пыль была в моде несколько веков, несмотря на то, что она бесполезна. Огромные пауки, также, по некоторым причинам. Ртуть — это для терпеливых, а азотная кислота — для нетерпеливых. У cantharadis'а есть свои последователи. Много чего можно сделать с экстрактами из животных. Жидкости из тела гусеницы бабочки Quantum Weather делает человека очень и очень безнадежным. Но мы все же возвращаемся к мышьяку как к старому доброму другу.
Голос патриция становился все более сонливым.
— Не совсем так, юный Ветинари? Да, конечно, сэр. Правильно. Но где мы его положим, ведь все будут его искать? Там где будут искать в последнюю очередь, сэр. Неправильно. Глупо. Мы его положим туда, где его не будут искать вообще...
Голос стал неразборчивым.
«Постельное белье», — подумал Веселинка. «Даже одежда. Сквозь кожу, медленно...»
— Подготовить другую постель.
— Что?
— Другую постель. Хоть откуда. И свежее постельное белье.
Он посмотрел на пол. На полу был только маленький ковер. Даже так, в спальне, где люди ходят босиком...
— Унесите этот ковер и принесите другой.
Что еще?
В комнату вошел Камнелом, кивнул Веселинке, и внимательно оглядел комнату. В конце концов, он взял один табурет.
— Энтот должон подойти, — сказал он. Если он захочет, я могу прибить к нему энту, спинку.
— Что? — спросил Веселинка.
— Штарый Пончик сказал, чтобы я достал ему образец стула, — уходя, сказал Камнелом.
Веселинка открыл было рот чтобы остановить тролля, но потом пожал плечами. Все равно, чем меньше мебели в комнате, тем лучше...
И если так подумать, не мешало отодрать обои со стен.
Ваймз тупо смотрел в окно.
Ветинари никогда не заботили телохранителями. Он использовал, это правда, и все еще использует пробовальщиков еды, но это обычная практика. У Ветинари был собственный подход. Пробовальщикам хорошо платили и содержали, и все они были сыновьями шеф-повара. Но основная защита была в том, что для всех, живым он был чуть более полезным, чем мертвым. Большие мощные гильдии не любили его, но при власти он нравился им больше чем сама мысль о том, что кто-то из соперничающей гильдии займет место в Овальном Кабинете. Кроме того, лорд Ветинари олицетворял стабильность, и часть его гения была в открытии, что в стабильности люди нуждаются больше чем в чем-либо еще.
Однажды, в этом самом кабинете, стоя у этого же окна он сказал Ваймзу:
— Они думают, что они хотят хорошее правительство и справедливость, но Ваймз, чего они действительно жаждут в глубине души? Только то, что все дела будут идти нормально, и завтра ничего не изменится!
Ваймз отвернулся от окна.
— Какой будет мой следующий шаг, Фред?
Ваймз уселся в кресло патриция.
— Ты помнишь прошлых патрициев?
— Старого лорда Снапкэйза? Или тот, что был до него, лорда Виндера? О, да. Полнейшие идиоты. Этот по крайней мере не хихикал и не носил платья.
«Прошедшее время», — думал Ваймз. «Оно уже подкралось, не успеешь оглянуться, как все говорят в прошедшем времени».
— Фред, внизу стало что-то совсем тихо, — сказал он.
— Заговоры не создают слишком много шума, сэр.
— Ветинари еще жив, Фред.
— Да, сэр. Но он не совсем дееспособен.
Ваймз пожал плечами:
— Все не совсем дееспособны, как мне кажется.
— Может быть, сэр. Но все равно, никогда не знаешь, когда тебе улыбнется удача.
Кишка стоял навытяжку, взгляд строго соответствовал уставу и голос был твердым, все чтобы скрыть малейший намек на эмоции.
Ваймз узнал стойку. Он сам иногда был вынужден так стоять.
— Фред, что ты имеешь в виду? — спросил он.
— Ничего, сэр. Слухи, сэр.
Ваймз откинулся назад.
«Этим утром», — думал он, — «я знал, что несет день для меня. Я собирался посетить это треклятый колледж гербов. Потом обычная встреча с Ветинари. После обеда чтение нескольких рапортов, может быть, сходил бы и посмотрел, как обстоят дела в новом доме стражи на Читтлинг-стрит, и пораньше пойти домой. Теперь Фред предполагает... что?»
— Слушай Фред, если и будет новый правитель, это буду не я.
