Олег Шелонин - Ревизор
— Сема, ты? — обрадовался юноша, опознав в собаке Семиграла.
— Ага. Мы с Палычем тебе решили малость подсобить. Как узнали, что тебя ушастые замели, сразу в твой мир еще разок смотались, росточков палисандра привезли…
— Былое и думы оставим на потом, — решительно сказал Иван, — ты лучше подскажи, что мне с этим ростком делать? Не слушается зараза. Я уже его хотел полить…
— Для этого штаны снимать не надо, — успокоил господина Семиграл. — Есть способ лучше и надежней. Руку дай.
— На… Ай!
Иван затряс прокушенной рукой, невольно оросив росток своею кровью. Семиграл прыгнул в кусты, сложил крылья и в облике собаки рванул на всякий случай от греха подальше.
— Тьфу, зараза!
Однако злость на оборотня сразу же исчезла, как только юноша увидел, что впитавший кровь росточек встрепенулся, отвесил ему почтительный поклон и начал стремительно расти.
— Есть! — возликовал Иван. — Ой, мама!
Саженец рос с такой огромной скоростью, взмывая вверх и раздаваясь вширь, что незадачливому садоводу пришлось конкретно удирать, дабы не раздавило. Ему бы мысленно представить дворец, достойный короля, но времени было в обрез, а в голову, кроме пошлейших анекдотов про жилища новых русских на Рублевке, ничего не приходило. Мелькали, правда, хаотичные картинки Лувра и Версаля, почерпнутые из фильмов о придворной жизни французских королей, но ярче всего почему-то вспомнился кадр из фильма «Властелин колец»: мерцающая в лунном свете арка золотых ворот, ведущая в лабиринт подземных гномов. Император обернулся на бегу и увидел, как у корней настигающего его гиганта разрастается дупло такой же формы, отсвечивая в ярких лучах солнца по периметру серебром, а с двух сторон проема уже вырастали створки золотых ворот.
— Атас! — проорал Иван главам эльфийских кланов, застывших в ступоре на берегу реки с отвисшими челюстями. — Раздавит на хрен! Спасайтесь, идиоты!
Он с ходу подхватил на руки мать и вместе с нею прыгнул в воду. Следом за ним посыпались эльфийская элита и иже с ними.
— Останови его, придурок! — рявкнул Дивмар, вынырнув на поверхность.
— Ой, извиняюсь. И как это я сразу-то не сообразил? — ответил император, уже стоявший на твердой почве вместе с мамой на руках с другой стороны реки.
Новое древо-дом, подчиняясь его воле, послушно остановилось возле воды, напоследок перекинув корни в виде ажурного моста на другой берег прямо к ногам своего повелителя. Противоположный конец моста упирался в створки золотых ворот.
Суд большого круга Серебряного Тиса вместе с независимыми наблюдателями (Семиграл уже успел принять вид добропорядочного еврея) выбрался из воды, и все начали ощупывать золоченые перила ажурного моста. Последними из реки выползли храмовники, волоча за собой кардинала. Он, как оказалось, плавать не умел и успел изрядно нахлебаться.
— А хогошо, что он, загаза, выжил, — обрадовался Мойша.
— Чем хорошо? — зло покосился на Легрея Маиали.
— Он мне денег должен. — Мойша задрал голову. — Ух, ё-моё!!! Ну, ты, Ирван, дал!!!
Потрясение Семиграла было настолько велико, что он забыл картавить. Верхушка выращенного императором гиганта терялась в облаках, а само древо по-весеннему цвело и благоухало. Все его ветки были сплошь усыпаны цветами. Могучий ствол занял весь луг и даже смел часть леса, осмелившегося встать на его пути, но эльфов это не расстроило. Главы эльфийских кланов прыгали от радости, как дети, любуясь на растительного монстра.
— Н-да-с, — почесал затылок Иван. — Тем, кто рискнет здесь жить, уже не заблудиться. Такой минарет увидишь за сто верст. А все же я неплохо поработал.
С этим поспорить было трудно. Даже в процессе панического бегства его буйная фантазия продолжала издеваться над внешним, а возможно, и внутренним обликом императорского древа-дома. Оно все было в дуплах и пластиковых окнах. Кое-какие окна сверкали многоцветьем витражей, а с яруса на ярус вдоль ствола и веток вели подвесные мостки, сооруженные из переплетения ползучих лиан.
— Ну, ты отггохал небоскгеб, — восхитился Абрам Соломонович.
— И что же ты нам вырастил? — Ариман много повидал за свою жизнь, но с таким чудом встретился впервые.
— Дерево, как заказали, — пожал плечами юноша.
— А что внутри? — поинтересовался Дивмар.
— Да кто же знает? Что выросло, то выросло, — развел руками император. — Сами теперь разбирайтесь.
— Так, объявляю свою волю! — громогласно заявил Дивмар. — Суд над Ирваном закончен. Он оправдан по всем пунктам и отныне полноправный член эльфийского сообщества светлорожденных. Маиали, за этими господами присмотри, чтоб не удрали, — кивнул на кардинала и храмовников Душа Закона. — Нам с ними надо будет ряд вопросов утрясти. А мы пока посмотрим новый дом.
— Что встал, сынок? — ласково спросила Ирвана Аэрис. — Веди, показывай.
Иван взял из ее рук свой меч.
— Спасибо, мама, сохранила.
Кардинал Легрей обжег их злобным взглядом.
— Так вот в чем дело! Будем знать, откуда у измены ножки-то растут.
Но на его ворчание всем уже было наплевать. Главам эльфийских кланов не терпелось посмотреть на то, что прячется внутри выращенного Ирваном гиганта, и он их томить не стал.
— Ну, принимайте работу.
Золотые ворота сами распахнулись перед юношей, приемная комиссия зашла внутрь и дружно ахнула. Лувр с Версалем явно уступали по роскоши внутреннему убранству императорского древа-дворца. С расписного потолка громаднейшего зала, чьи своды подпирали белые, с мраморными прожилками колонны, свисали хрустальные люстры. На стенах висели гобелены и полотна с изображением охоты и батальных сцен. Были и портреты. Около одного из них Иван невольно затормозил. С большого полотна на него смотрела озадаченная Мона Лиза, явно пытаясь сообразить: за каким хреном ее дернули из Лувра и кто будет теперь на нее глазеть? Была, правда, одна странность в этой картине. Иван не сразу понял, какая, а когда понял, воровато втянул голову в плечи. Лицо Моны Лизы было подозрительно похоже на личико его Вианы и не имело ничего общего с лицом Джоконды Леонардо.
— Знакомая? — затормозил возле Ивана Мойша.
— Ага.
— Кто такая?
— Мона Валя.
Тут его внимание привлекли возбужденные голоса эльфов с другого конца зала. Они столпились около огромного бассейна, которого при входе он сразу не заметил. В нем кто-то фыркал и плескался. Император с Мойшей подошли поближе.
— Ирван, что это за зверь? — спросил изрядно ошарашенный Дивмар.
— Да-а-а… вроде как бегемот, — почесал затылок юноша.
— Откуда он тут взялся?
— Приплыл, наверное, река же рядом. — Ничего умнее в данной ситуации Иван придумать попросту не смог. Подвел его, однако, анекдот про нового русского, в чьем скромном кабинете стоял аквариум, в котором вольготно плавал бегемот и был в нем практически незаметен. — Пошли, посмотрим, что там дальше?
Приемная комиссия не возражала. Внимание гостей привлекла отъехавшая в сторону и исчезнувшая в толще стены дверь, мимо которой они в тот момент проходили. Эльфы, воспользовались гостеприимным приглашением, вошли внутрь, и дверь за их спинами закрылась. На потолке вспыхнули лампы. Нет, электричеством здесь не пахло. Свет давали светлячки, снующие под прозрачными пластиковыми колпаками.
— Странное жилище, — удивился Ариман. — Все вроде есть: стол, стул, кровать — а окон нет. Так, а здесь что? — Глава клана Туманного Леса открыл очередную дверь и освидетельствовал находящиеся внутри комнатушки унитаз и биде. Хранитель Времени их обнюхал, потрогал, нажал случайно кнопку и отпрянул при виде хлынувший в унитаз воды. Ощупал странные конструкции еще раз. — Как мрамор, а вроде древесина.
Пока он изучал санузел, Дивмар в соседней комнате, выложенной кафелем нежно-голубого цвета, исследовал навороченную ванну с подсветкой и джакузи. И тут Иван, который тоже слегка недоумевал, заметил длинный стройный ряд торчащих из стены пронумерованных сучков и понял назначение странного жилища.
— Да это ж лифт, — обрадовался он и нажал «кнопку» высшего приоритета с цифрой двести шестьдесят пять.
Пол под ногами приемной комиссии дрогнул, и лифт понесся вверх. Из ванной и сортира выскочили Дивмар с Ариманом и вопросительно уставились на Ивана.
— До верха далеко, — пожал плечами юноша, — вот дом и позаботился о пассажирах.
Доехали, однако, быстро. На последний этаж небоскреба лифт домчал их всего за пять минут. Выйдя из него, приемная комиссия оказалась в просторном холле с удобными мягкими диванами вдоль стен. Здесь было всего одно окно и одна роскошная, обитая добротной кожей дверь. На ней красовалась табличка с лаконичной надписью «ДИРЕКТОР», выполненная золотым тиснением на белом фоне.
— Директор — это что? — поинтересовался Ариман.
