Ольга Громыко - Космобиолухи

— С флотской свалки, не иначе.— Бухгалтер застучал по клавиатуре, выводя на экран укрупненное изображение ко­рабля.— Опа, а выхлоп у него чистенький, как у грузовика. Видать, движки меняли... И сенсорное поле нестандартное. А в остальном — тип «реки», подкласс пятый, все в точности по базе. Древность, конечно, но по нам долбануть его ка­либров хватит с лихвой.

— Древность, говоришь...— Главарь браконьеров заин­тересованно уставился в экран.— Слышь... а броняжку-то ему небось не меняли!

— Кто ж ее сменит, цельнолитую,— насмешливо произ­нес Хем и тут же вновь нахмурился.— А вот генераторы поля могли сменить запросто.

— Эй, Трехглазый,— рявкнул Джок через плечо,— что твоя система про защиту крейсера кажет? Тут у нас не выво­дит ни черта!

— Нич-ч-чего,— прощелкал сидевший за пультом энер­гетика инопланетянин.— Нич-ч-чего нет.

— Оп-па!..— выдохнул Джок.— Что ж это он, сволочь на­глая, даже защитное поле поставить не соизволил? Слышь, Хем...

— Слышу, слышу.— Квартирмейстер наклонился впе­ред, задумчиво пощипывая верхнюю губу.— Или генератор у него сдох, или ресурс экономит: под током держит, а мощ­ности не дает. Поставить-то дело секундное...

— Секундное, говоришь? — оскалился Джок, падая в кресло и разворачивая его крадисту.— Ну ладно... Тамтам, передай этому погранцу, что сейчас будем выполнять его требования. Мол, уже несемся к шлюпкам и все такое. И страху в голос добавь, рожу поиспуганней скриви... как будто в комбез напустил от ужаса.

* * *

Пристыкованная микробиологическая станция (с соот­ветствующей надписью вдоль борта, чтобы никто не усо­

1Мечта одного из авторов, регулярно проливающего на клавиатуру чай. Пусть бы не ломалась, а

благодарила за ниспосланную пищу.

мнился: это не просто ком металлолома) оказалась под стать транспортнику, такая же старая и обшарпанная, будто всегда за ним болталась. В слове «микробиологическая» чья-то шаловливая рука и баллончик краски заменили «ог» на «ух», из-за чего надпись выглядела уже не столь гордо, зато самокритично.

Станислав обошел вокруг, прикидывая, сколько эта дура может весить,— она же не пустотелая, а как капустный ко­чан: рулон из стенок, которые на планете развернутся в ку­пол, а в середине капсула с техникой. Хоть бы мощности двигателя хватило. Капитан попытался выкинуть из головы позорную картинку, как старенький транспортник долго пыхтит, поднимая облака пыли, а в итоге с угасающим «пф-ф-ф-ф...» остается на месте. Впрочем, вопросов насчет полета по-прежнему оставалось выше головы, так что идея избавиться от них вместе с ней представлялась даже заман­чивой.

Первым, кого Станислав Федотович увидел, войдя в пу-льтогостиную, был его новый навигатор. Развалившись в кресле, он бодро цокал пальцами по биоклавиатуре1, знако­мясь с системой. На экране

мелькали звездные карты, таб­лицы, столбики цифр и странички инфосайтов. По левую руку от навигатора стояла открытая, наполовину уже пустая банка сгущенки, рядом лежала яркая пачка чипсов, раздра­жающе шуршащая даже на вид. Время от времени навига­тор сгибался пополам и душераздирающе кашлял; тогда из­лучаемый экраном свет рыжил его волосы особенно отчет­ливо.

Капитан, не говоря ни слова, вдоль стеночки прокрался в мед отсек. Вениамин, обложившись вскрытыми коробка­ми, раскладывал по полкам шкафа и холодильника закуп­ленное добро: шуршащие блистеры с таблетками, упаковки шприцов и бинтов, ампулы в длинных белых пачках, ка­кие-то коробочки и пакетики. В воздухе остро пахло лекар­ствами, вселяя в посетителей уважение к трудной и нужной профессии медика.

— Веня, ну я же просил! — трагическим шепотом возо­пил Станислав, потрясая стиснутыми кулаками, как Геракл у подножия Олимпа, с вершины которого ему глумливо продиктовали двенадцать подвигов.

— Стасик, так выбора-то не было.— Друг мельком гля­нул на кулаки и продолжил сортировать добычу.— Этот рыжик единственный, кто действительно разбирается в на­вигации. Обе блондинки — блондинки полные, даже про­грамму запустить не смогли, дедок полчаса нам голову рос­сказнями о своих молодых-удалых годах дурил, а потом признался, что вообще-то не навигатор, а бортинженер — просто поболтать пришел, скучно ему, вишь, на пенсии...

— А тот военный?

— Потребовал себе оклад вдвое выше капитанского. А Дэн сейчас на мели, согласился на штатную ставку.

— На мели, ха! Да он откровенный бомж, удивительно, что тележку с пожитками перед собой не толкает. Ты слы­шал, как он харкает?! Как будто у него вот-вот горлом кровь хлынет и он сдохнет прямо на ценном оборудовании! Нату­ральная чахотка в последней стадии!

— Обычный бронхит,— попытался успокоить друга док­тор.— Я уже вколол ему цефаветол'. И комплексную сыво­ротку на всякий случай.

— Кто он вообще такой?

— Денис Воронцов, двадцать пять лет, летает, по его сло­вам, чуть ли не с пеленок, в навигаторах уже четыре года, специализируется как раз на малых транспортниках. В тру­довой несколько выговоров, но по ерунде — за нарушение штатного распорядка. Пара благодарностей, тоже мелких.

— И что, лучше работы не нашел, чем на моем корыте? — недоверчиво спросил капитан.

— Говорит, последний корабль потерпел аварию. Ну ты же знаешь эти дурацкие суеверия: навигатор с погибшего корабля якобы хуже женщины на борту.

Антибиотик шестнадцатого поколения из группы цефалоспоринов. Дейст­вует на инфекции верхних, нижних и прочих путей, а также повышает иммуни­тет, благотворно влияет на почки, печень, кровь и лимфатическую систему, нетоксичен, не имеет побочных эффектов, сочетается с любыми препаратами, разрешен при беременности, кормлении грудью и вождении автомобиля То­лько что придуман одним из авторов.

Станислав Федотович не только знал, но и верил.

— Слушай, если он так тебя раздражает, сделаем пару рейсов и сменим,— поспешно предложил друг.— Оставим вакансию открытой, будем на каждой стоянке объявления давать.

— Какие пару рейсов?! Привозим базу обратно, возвра­щаем корабль и выкупаем квартиру!

— Тем более,— невозмутимо возразил Венька, локтем отстраняя опасно приблизившийся к его лицу кулак и бе­режно засовывая в дальний угол холодильника прозрачный контейнер с ядовито-розовой жидкостью.— Какая тебе раз­ница, на один-то перегон?

— На два — туда и обратно! И там его еще месяц тер­петь! — Станислав покосился на дверь. Она, к счастью, была непрозрачной, и ни капитан не увидел проклятого на­вигатора, ни тот — зверского выражения лица своего командира.

Выбора, увы, действительно не было, как и времени на оный.

— Ладно,— простонал Станислав, признавая свое пора­жение.— Пусть пока поработает. Но на глаза мне попадает­ся как можно реже! У тебя стимулятор какой-нибудь есть? Я с ног валюсь, а впереди самое трудное.

Доктор неодобрительно поцокал языком, но все-таки выдал капитану маленькую зеленую пилюлю, которую тот немедленно проглотил без воды. Пилюля прилипла где-то посреди пищевода, наотрез отказываясь проваливаться в желудок. Станислав похлопал себя по груди, покашлял (бе­зуспешно) и сдавленно прохрипел:

— А ученые где? Уже прибыли?

— Звонили, что на час задерживаются.— Венька глянул на часы и поправился: — Уже на полтора.

— Не хватало еще из-за них вылет сорвать!

— Ничего, время пока есть. В документах четвертое но­ября указано, до полуночи больше восьми часов осталось.

— Еще ж таможня...

— Автоматическая. Пройдем через сканер, и все. Да не волнуйся ты так! Провизию и личные вещи уже загрузили, лекарства,— доктор запихнул в шкаф последний сверток и сдвинул дверцы,— тоже. Оборудование проверено, все сис­темы заправлены, ждем только сигнала к взлету.

— А маршрут уже проложен?

— Спроси у Дэна.

Станислав угрюмо кивнул, еще раз попытался прогло­тить пилюлю, начавшую немилосердно горчить, и вернулся в пультогостиную. К счастью, изображать «ах-как-же-я-вас-не-заметил-когда-мимо-проходил» и официально знакомиться не пришлось, рядом с навигато­ром сидел Теодор. Парни что-то обсуждали, по очереди тыча пальцами в недовольно колышущийся вирт-экран, но слышно было только пилота — Дэн отвечал коротко и не­громко. То ли горло берег, то ли от природы не отличался крикливостью.

— О, капитан! — обрадовался Тед.— У нас тут как раз во­прос возник...

Навигатор тоже повернул голову и со спокойным инте­ресом посмотрел на Станислава. Глаза у него, как у боль­шинства рыжих, оказались светло-голубые, но на этом сходство с покойным командиром заканчивалось. Ни поро­сячьих щек, ни сливающихся в мерзкие коричневые пятна веснушек — только редкие крапинки на выступающих, с лихорадочным румянцем скулах, тонкие обветренные губы, бледный лоб; парень явно чувствовал себя неважно, но взгляд был ясный и уверенный. Тоже небось выпросил у доктора зеленую таблеточку.