Александра Руда - Грани
— Это ты мне говорил уже сто тысяч раз. Но, зная тебя, дорогой друг, могу предположить, что отдыхать мы не будем никогда, — вздохнула я. — Будут другие проекты, заказчики один другого лучше…
— А что ж мы зря получали международный сертификат? Нам бы еще наш товар за границу поставлять, — мечтал Отто.
Я закончила с последним артефактом и потянулась, разминая затекшие мышцы. Теперь предстояло самое приятное — разбудить полугнома. Если бы я после работы не была так истощена физически, то вызвала бы на мирно спящего друга поток воды, но сейчас мне легче было притащить сюда полное ведро из дома. Я еще раз с наслаждением потянулась, громко зевнув. Пока у нас не было других заказов, а это значит, что завтра можно было спать вдоволь. Это, конечно, если Отто, относя готовую работу заказчику, никого не встретит на улице и не заинтересует этого встречного возможностью заказать себе нужный артефакт по сходной цене. Нет, не буду думать о плохом!
— Ола, — тихо окликнули меня из двери.
Я обернулась, против воли расплываясь в радостной улыбке. Ирга! Сам пришел! Какое счастье! Ну почему, почему, каждый раз при виде его у меня внутри все замирает?
— Ирга, — выдохнула я, постаравшись вложить в это слово все обуревавшие меня чувства, и лишь потом заметила, насколько он встревожен — Ирга? Что случилось?
— Лучше всего будет, если ты это услышишь от меня, — сказал он.
О, нет! Он решил жениться! На зло мне нашел какую-то девушку и женится! Да что ему искать, если они сами штабелями под ноги ему падают?! Я замерла, чувствуя как в животе кишки превращаются в глыбы льда. Ладони мгновенно противно вспотели, в горле пересохло.
— Ола, на Софипиль напал большой отряд Лунной нежити, — голос Ирги был полон сочувствия. — Только что мы получили экстренное сообщение из их магического управления. Они не справляются. Нежить уже в городе.
Он не женится? Ура!.. Что он сказал? Нежить в моем родном городе?
Ирга поймал меня у двери и тесно прижал к себе.
— Отпусти меня, — кричала я, отбиваясь. — Отпусти! Я должна ехать туда! Отпусти же меня!
— Стой, пожалуйста, Ола, послушай меня, — уговаривал Ирга, держа меня нежно, но крепко.
— Отпусти, разве ты не понимаешь? Там моя мама! Моя мама!
— Тихо, тихо, милая, — увещевал Ирга.
— Что случилось? — сонно спросил Отто.
— Отпустиии, — уже не кричала, а выла я.
Все мои обиды на маму и сестер казались сейчас мелкими и недостойными внимания. Сейчас я знала одно — самые родные и близкие мне люди сейчас в смертельной опасности. И я должна их защитить, ведь никто из них не владеет магией. Да даже и если бы владели. Как можно жить дальше, зная, что я ничего не сделала для их спасения?
— Ола, милая, успокойся, послушай меня, — успокаивающий голос Ирги наконец-то пробился в мое сознание. Я посмотрела на него, моргая, чтобы хоть что-нибудь видеть из-за застилающих глаза слез. — Я сейчас еду в Софипиль с группой магов. Хотя, они, наверное, уже уехали, я задержался ради тебя. Обещаю лично проследить, чтобы с твоими родными ничего не случилось, а ты обещай, что не будешь делать глупостей, хорошо?
Я хмуро смотрела в участливые голубые глаза, ничего не желая обещать. Неужели Ирга не мог понять, что я не могу иначе? Конечно, он меня понимает, как никто другой. Ведь его мать пожертвовала собой, чтобы спасти мирное селение от нежити! Тогда почему он настаивает на том, чтобы я спокойно сидела дома, зная, что мои родные сейчас, возможно… Нет, я не буду об этом думать!
— Ола, — некромант отпустил меня и обхватил ладонями мое лицо, — милая, пожалуйста, послушайся меня, чтобы я хотя бы о тебе не беспокоился.
— Тебе ведь все равно, — буркнул живущий во мне демон противоречия, — Я ведь уже давно не твоя, какое тебе дело?
— Давай хоть сейчас не будем обманывать друг друга, — тихо сказал Ирга и поцеловал меня.
Я замерла, потрясенная нежностью этого поцелуя. Как будто и не было двух месяцев расставания и жестоких слов, сказанных друг другу. Как будто и не было бесконечных одиноких ночей, наполненных слезами. Когда его губы прикоснулись к моим, внутри, в районе желудка, как будто лопнула невидимая пружина, давящая на кишки все это время. Стало легко и спокойно.
И тут же в моей памяти невольно всплыл другой поцелуй, наполненный горячей страстью, от которой подгибались ноги. И то, что за этим последовало. Отстранившись, я сердито взглянула на некроманта. Он что, думает, что я из-за одного поцелуя ему тут растаявшей лужицей растекусь? Нет уж, его недоверие научило меня не поддаваться прелести любых ласк — и его в том числе. Ирга вздохнул и сказал:
— Ладно, не хочешь по-хорошему… Отто, забирай ее и проследи, чтоб она никуда не сбежала. Я на тебя надеюсь.
— Это и в моих интересах тоже, — проворчал полугном, забирая меня в свои медвежьи объятья.
— Когда я вернусь, мы поговорим, — пообещал мне Ирга.
Я ответила ему взглядом, полным ненависти. В том, что лучший друг ответственно отнесется к поручению, я могла не сомневаться.
— Если тебя нежить не прикончит, — сказала я некроманту, — то я сама тебя убью.
— Можешь начать точить коготки, — усмехнулся Ирга, — меня нежить не прикончит.
Я бессильно зарычала, барахтаясь в объятьях Отто. Друг подождал, пока по улице не раздастся дробный перестук копыт коня некроманта, вздохнул, закинул меня, как куль с мукой, на плечи и потащил в дом.
— Не злись на нас, золотце, — добродушно сказал полугном, прикручивая меня к кровати веревками. — Мы хотим как лучше. Мы же за тебя беспокоимся, не просто так самоуправничаем. Ты вот хочешь сбежать к родным, тебя тянет на какие-то сомнительные подвиги. Ну, встретишь ты нежить на подступах к городу, ну, сожрет она тебя за милую душу, и кому от этого станет легче?
Я гордо хранила молчание, потому что все слова, что рвались наружу, были еще в детстве запрещены моей мамой.
— И, если ты помнишь, мы обеспечили твою семью всеми возможными защитными артефактами.
— А вдруг они их не носят? А вдруг… — не выдержала я.
— Если думать о всех существующих "а вдруг", то нервы расшатаются, а все болезни от нервов, будешь часто болеть — жизнь будет мерзкой и противной.
— Можно подумать, мне сейчас сильно весело, — сказала я, выразительно скосив глаза на опутывающие меня веревки.
— Так надо, — поджал губы полугном. — Я, честно говоря, надеялся, что после поцелуя Ирги ты смиришься и пообещаешь не творить глупостей.
— У меня с некоторых пор на поцелуи аллергия, — желчно ответила я.
— Да, не повезло Ирге, — посочувствовал Отто. — Но сам кашу заварил, пусть сам и расхлебывает.
— Отто, — сказала я умоляюще, чувствуя, как по щекам потекли слезы, — пожалуйста, отпусти меня.
— Веришь, золотце, ты разрываешь мое сердце. Но я не могу иначе. Ты ведь даже не боевой маг! Куда тебя отпускать?
— Конечно, — горько сказала я, — как глухую деревню от нежити оборонять, так тут я боевой маг, а как родную маму спасти, так меня нельзя отпускать!
Полугном вздохнул. Конечно, он мог бы мне напомнить, чем закончилась наша славная борьба с нежитью в Гнедино и как долго мне пришлось после этого лечиться. Но верный друг только погладил меня по руке и сказал:
— Я сейчас ухожу, отнести артефакты заказчику. Когда вернусь, куплю для тебя любовный роман и буду читать вслух.
Погладив меня еще раз по связанной руке, полугном ушел, заперев за собой дверь. А я стала напряженно думать. В то, что Ирга позаботится о моей семье, я не верила. Конечно, он будет стараться. Но в горячке боя он может попасть на другой конец города, его, как опытного некроманта, могут поставить руководить магами. В общем, при всем желании, ему будет не до моих родных. А меня неизвестность сводила с ума. Против воли в голове начинали тесниться образы один другого страшнее — уж чего-чего, а на жертв нежити этой зимой я насмотрелась. Так сильно, как сейчас, я не боялась никогда в жизни. Странно, но до этого момента я и не подозревала, что самый сильный страх — это страх за близких и страх неизвестности.
Я выгнулась на кровати, проверяя веревки на прочность. Отто привязал меня крепко, как выбраться, я не представляла.
Думай же, Ола, думай! Ты же дипломированный маг, в конце концов. Собиралась идти против нежити, а не можешь выбраться даже из веревок! Я пошевелила пальцами, постаравшись вызвать огонек. Не получилось — нужна была большая свобода движений.
И тут я вспомнила, как спалась от насильника героиня одного из любовных романов, которые я почитывала на досуге. Сконцентрировавшись, я медленно и осторожно стала высвобождать правую руку, ерзая ею туда-сюда. У меня есть шанс выбраться, я верила в это. В конце концов, Отто связывал не бандита, а свою лучшую подругу, которая при этом бешено сопротивлялась. Есть! Веревка кое-где ослабла, вспотевшая кисть почти без усилий стряхнула с себя узлы. Я собралась с внутренними силами и создала огонек. Попискивая от жара, я методично пережигала веревки до тех пор, пока не смогла выбраться. Ну вот, а Отто всегда насмехался над любовными романами!
