Дневники Обормотня - Альберт Джоуль
Сначала было приятно, потом смешно: то ли я опять веду себя, как… обормотень, то ли заранее предчувствую, как всё разрешится. Ладно, VR-консоль мне просто «до кучи» хочется, а в награду буду рад получить и простой смартфон. Но эту тайну я разгадаю!
— Знаешь, а Вася говорит, я корги. — мне вспомнилась утренняя встреча с соседями. Лена хихикнула, и снова посмотрела на меня: оценила.
— У молодых оно часто так. — улыбнулась, предвкушая благодарного слушателя: — Представляешь, я как обернулась впервые, вообще на бульдога походила.
— Ты⁈ Ты же лабрадор! — может, я не такой профессиональный собачник, но отличить бульдога от лабрадора умею.
— Я же говорю, это не биология, а… не знаю. И старые оборотни тоже не знают, просто оно так есть. Не все, но некоторые на собак похожи. И со временем «порода» меняется, пока до волка не дойдёт. Я своего Зверя меняла, как могла, с другими оборотнями в Интернете переписывалась, медитировала. К зиме, как видишь, лабрадором стала. Теперь волчицей хочется.
— И чем тебе лабрадор не нравится, красивые же собаки… — брякнул я, и только потом подумал, что Ленка не на породу жалуется, а на «собачность». Но меня не послали: девушка даже как-то дружелюбно фыркнула.
— Дальше «лабрадора» продвинуться всё равно не могу. Говорят, типично для «собак», будто недооборотни мы.
— Это какая зараза так говорит, кого покусать⁈
На моё праведное негодование Ленка ответила вздохом с недовольством и симпатией одновременно.
— Смотри при вожаке не взболтни такого, дурачок. Не волнуйся, обычные хейтеры. Из перевёртышей тебе такое никто не скажет. Но всё равно обидно читать этих… «знатоков».
Мне стало стыдно. Сам я такой же «знаток». Припёрся к волкам в глушь, начал выпендриваться: цирка захотелось, попляшите для гостя, селяне! Так что очень даже поделом я «кусь» получил, и теперь буду сам «плясать», чтобы местных тихонь расшевелить. Да и сейчас, что мне стоило получше рассмотреть деревню, втереться в доверие, и только после этого разбираться с тайной Фёдора?
— Лен… а покажешь мне здесь всё? Чем у вас тут живут, как клубнику сажать правильно, может, тоже садоводством займусь, буду тебя вареньем кормить.
Теперь Лена улыбнулась по-доброму, и даже дурачком не назвала.
— Покажу, конечно. Только, Лёш, не пойми меня неправильно, но… пока ты не научишься перекидываться, давай будем просто друзьями?
Кажется, я завилял хвостом от радости, когда это услышал! Всё-таки это волшебное место, Волков идол! Очень умные мысли навевает, не зря Лена сюда ходит!
— Какие вопросы, согласен на все сто! А когда перекинусь, согласишься на свидание?
— Увидим! Может и да.
Ладно, уговорили, теперь у меня появился стимул перекидываться в человека! Один, но очень важный.
Чудодейственная нирвана Волкова идола продержалась целый день: я решил, что Тайна Дяди Фёдора от меня никуда не денется, поэтому просто ходил по деревне. Познакомился с ещё парой соседей; о них как-нибудь потом расскажу, сейчас это не важно, потому что в моей тетрадке всё будет происходить постепенно, как в настоящей книге!
* * *
Ночью я плюхнулся на свежую кровать из ДСП (проверил на зуб в незаметном месте), и решил: дать шанс этому месту всё-таки стоит, а если окажется всё совсем пресно — то тогда сбегу, никто меня не остановит. Но пока за этой скукотищей вижу кое-что другое: каждый житель — загадка. Каждый дом — шкатулка с головоломкой. Чуть копнёшь — и наткнёшься на сундук сокровищ. А на каждом чердаке — по миллиону историй…
Такие мысли меня посетили, но стоило мне задуматься в сторону чердаков и сокровищ, как волчья гениальность опять озарила меня: а вдруг дело не в Волковом идоле, а… в старинной реликвии, которая передавалась в семье Фёдора Мстиславовича из поколения в поколение? А потом она напиталась всем этим волшебством, и… бздым! Вдруг эти вежливые на всю голову волки так у него обыск и не устраивали?
Остатки сна слетели напрочь, зато подключилась фантазия: я снова представил, как нахожу на чердаке зловещую фарфоровую куклу волчонка, и… далее по списку: дорога к учёным, протрезвевший Фёдор, счастливый вожак, хэппи-энд. Ничего не могу с собой поделать, если у меня возникла гениальная идея — её нужно воплотить в жизнь! А для этого нужно пойти на смертельно-рискованное решение: пробраться в дом Фёдора снова. Рискованное оно по той причине, что если напорюсь на деда Костю, то меня опять отправят пинком под хвост!
Осторожно выбравшись из окна, я прокрался вдоль забора: надеюсь, бесшумно. Всего два забора — и я у избушки Фёдора. Избушка, идеально подходящая на зловещее место, скрывающее главную тайну деревни: она настолько неподозрительная, что это бросается в глаза!
Пока я крался, старался не шелохнуть ни одной травинкой; мне казалось, что где-то обязательно должен будет объявиться всезнающий вожак, или, на крайний случай, Проклятие Баскервилей, точнее, Лев Леонидович, который ТОЧНО оборачивается в зверюгу, которую и Фёдор боится. Кажется, одна такая прошуршала рядом, остановилась… я замер тоже. Только бы не увидела! Но я достаточно убедительно изобразил белку, чтобы меня не заметили и не съели. Шумящее нечто прошелестело в другую сторону, а я продолжил красться.
Дверь заперта, но окно, в которое я залезал ещё человеком, до сих пор было нараспашку; его никто не догадался закрыть. «Ну и где ВАША волчья гениальность⁈» — подумалось мне, пока я залезал внутрь. Воображение пакостливо подсунуло деда Костю, смотрящего на клочки меха, оставшиеся от одного любопытного обормотня, и вздыхающего: «Эх, Лёшка-Лёшка, кабы мы знали, какой ты у нас дурачок! Ну да что поделаешь теперь уж…»
Примерно такие мысли я гнал, пока крался по дому Фёдора: всё такому же неряшливому, когда-то убранному, но теперь захламлённому. Пол не метён давно, а шерсти с оборотня, как с… хаски! Плюс один пунктик в теорию о мохнатиках, продвинувших моду на хасей. Мебель покусанная, но тут без претензий: это действительно приятная вредная привычка оказалась. Но будь я детективом, что бы я записал? Достаю воображаемый блокнот: пострадавший был очень аккуратным, немного скучным любителем коллекционировать поломанные безделушки. Либо сначала они были целыми, но потом их поломали, что даже вероятнее. Говорит ли это мне что-нибудь о причине превращения Фёдора? Пока нет. В который раз порадовался ночному зрению: лунного света отлично хватало, чтобы рассмотреть все уголки!
Лестницы
