Дмитрий Мансуров - Настоящие охотники за галлюцинациями
– Привет! – поздоровался Геннадий. – Рассказывайте, что натворили: в курилке народ вовсю спорит, какой марки и с какими добавками ваши сегодняшние сигареты?
– Нам для крепкого и здорового смеха допинг не нужен, – гордо заявил Макар.
Владислав повернулся, чтобы поприветствовать коллегу, и чуть не поперхнулся: на шее Геннадия сидел черт, скорчивший уморительно смешную физиономию и постукивающий по голове жертвы тонкими молоточками, напоминающими инструмент невропатологов.
– И ты тоже?
– В смысле, тоже? – недоумевающее спросил Геннадий.
– Забудь! – воскликнул Макар. – Лучше сюды слухай: у нас под боком все это время работал настоящий экстрасенс, а мы ни сном, ни духом!
Геннадий сел за стол и повернулся к Макару.
– И кто эта загадочная личность? – спросил он.
– А вон, за тем столом сидит, – Макар указал на Владислава.
– Сам ты экстрасенс, – буркнул тот.
– Ты серьезно? – воскликнул Геннадий.
– Он меня в один момент от головной боли избавил, – похвастался Макар.
– Да ты что? – выдохнул Геннадий, и Владислав понял, что вскоре одним дернутым за хвост чертом станет больше. – Влад, будь другом, и мне помоги, а то голова болит. Похоже, из-за давления, а таблетки не помогают.
– Ну, началось… – проворчал под нос Владислав. – Могу тебя поздравить, Геннадий: если у тебя болит голова – значит, она у тебя еще есть.
– Это хорошо, что есть, – согласился Геннадий, – но мне больше нравится, когда она находится в здравии, а не посылает сигналы бедствия и требует срочной госпитализации.
– Твоя еще не требует, – обрадовал коллегу Владислав. Он прикинул, с какой силой могут бить молоточки. Судя по всему, гораздо слабее сковородок, да и черт выглядит так, точно вот-вот бросит всё и сорвется с места на поиски новой жертвы. Стало быть, Геннадию не так плохо, как он пытается представить. Подождет немного, ничего с ним не случится. – Ты больше накручиваешь себе нервы. Подожди час – само пройдет.
– Влад, – укоризненно воскликнул Геннадий. – Я же мучаюсь! Лекарство утром выпил, а все без толку. И ты предлагаешь мне еще целый час испытывать адские мучения?
Владислав вздохнул: настырным оказался не только Макар. И, похоже, остальные коллеги по институту тоже окажутся хваткими людьми, которые умеют взять от жизни все, что падает им в руки.
«Такое чувство, что я один не знаю, как извлечь пользу из своего умения, а тупо мечтаю от него избавиться раз и навсегда», – подумал он.
Черт вовсю наяривал забойный мотивчик, и Владислав с сожалением подумал о том, почему черти не используют вместо чужих голов музыкальные инструменты? И удовольствия больше, и те же люди с интересом послушали бы потустороннюю музыку. На концерты ходили бы, деньги платили…
– Ладно, сейчас. Ты пока встань к окну, – Владислав подошел к Геннадию, дождался подходящего момента, вытянул руку и с остервенением дернул черта за хвост. Черт взвыл таким же отвратительным голосом, как и его сородич, и по знакомой параболической траектории устремился прямиком в окно. Судя по грохоту, раздавшемуся несколькими секундами спустя и последовавшей за этим дикой руганью, второй черт упал недалеко от первого или даже на него самого, и начал вымещать на нем ярость от беспардонного обращения со стороны неведомого изувера. Первый черт, судя по всему, еще не отошел от беспардонного с ним обращения, и потому до сих пор пребывал в мусорном баке.
«Чем больше сдадим, тем лучше, – вспомнил Владислав фразу из «Джентльменов удачи». – Этот последний, или еще кому-то не повезет?»
– Готов!
– Уже? – изумился Геннадий.
– А ты рассчитывал на двухчасовую операцию с тремя перекурами? – ухмыльнулся Владислав.
– Нет, но…
– Можно положить материальный аналог «спасибо» на мой стол и приниматься за работу, – намекнул Владислав. Геннадий постоял минуту с закрытыми глазами, пощупал голову и уважительно хмыкнул.
– И, правда, прошло… – сказал он. – Влад, тебе нужно пойти в целители, честно говорю.
– И я о том же толкую, – поддакнул Макар. – Давно бы дал объявление в газету и не парился с этой работой. Ты в курсе вообще, что народ к этим чудикам валом валит и отдает им десятую часть годового бюджета страны?
– Вам легко говорить, – отозвался Владислав, с сожалением закрывая окошко с текстом и поворачивая голову к коллегам. Слепому видно, что работа откладывается на продолжительное время: сейчас коллеги засыплют его вопросами, а затем – самое страшное – начнут проводить опыты, выясняя границы его способностей. – Конечно, я понимаю, что в лечении людей от головной боли нет ничего плохого, но в этой сфере столько мошенников обретается – настоящим целителям в жизни не пробиться. Еще убьют, чего доброго, чтобы не мешал зарабатывать на людской доверчивости. К тому же, у меня нет опыта. Раньше я никогда не лечил людей, поэтому избавьте меня от ваших предложений.
– А вот и не избавим, – сказал Макар.
– Он прав, – кивнул Геннадий. – Влад, сам посмотри: ты приобрел необычные способности, так почему бы на них не заработать? Дай объявление в газете – и ценители безлекарственного лечения возведут тебя в ранг легенды.
– Ты слишком рьяно взял с места в карьер, – только и нашел, что сказать, Владислав.
– Дорога к звездам слишком крута, чтобы передвигаться по ней черепашьими шагами, – ответил Геннадий. – Только с разбега и сразу вверх.
– А если упаду с полдороги? – возразил Владислав. – Падать с такой высоты без вреда для собственного здоровья нереально.
– Не падал – и нечего начинать, – сказал Геннадий. – Мужики, у меня идея: сейчас я обзваниваю коллег, и мы проводим основательную проверку возможностей Владислава, а заодно спасаем коллектив института от существующих проблем со здоровьем. Получится или нет – вопрос второй. Но зато никто на нас не обидится и претензии не предъявит – всем известно, что эксперименты могут закончиться отрицательно.
– Ты малость опоздал, – сказал Макар. – Я уже написал в аське и разослал новость всем знакомым. Через двадцать минут максимум о нашем Владиславе будет знать последняя институтская крыса из лаборатории.
– У меня свои друзья есть, – заметил Геннадий. – Чем больший круг людей охватим, чем больше народу придет за помощью.
– Вот только меня здесь уже не будет, – не преминул добавить Владислав. Чисто из вредности.
– А куда ты денешься? – не понял Макар. – Сбежишь от денежного дождя? Сам, добровольно?
– Угу. В небольшое цинковое убежище на глубине в два метра под землей… – пояснил Владислав. – Вы, я понял, смерти моей хотите ради кучки денег? Я же сдохну лечить такую толпу! Даже если каждый больной принесет мне по тысяче рублей с носа, на том свете они мне не понадобятся.
– Нет, Владислав, – возразил Макар. – Мы вовсе не собираемся убивать курицу, несущую золотые яйца. Сегодня проведем испытания, и ты узнаешь, насколько тебя хватит. В дальнейшем от этого и будем отталкиваться. А если ничего не выйдет, то я торжественно клянусь: мы похороним идею сделать тебя лекарем и снова погрузимся с головой в рутинную институтскую работу. Но в случае удачи установим стандартную плату за лечение, и денежки потекут к нам рекой. Ты согласен?
Владислав покачал головой.
– Сдается мне, мужики, – сказал он, – вам при таком подходе понадобятся не большие кошельки, а огромные губозакаточные машинки.
Геннадий пожал плечами.
– Что плохого в умении зарабатывать своими талантами на хлеб с черной икрой? – не понял он.
– Ведь тебе кто угодно отстегнет сотенную, лишь бы голова перестала болеть! – убеждающее воскликнул Макар. – На что спорим, что сегодня ты сорвешь кассу и заработаешь не меньше пяти тысяч!
– Ты больной, что ли? – ахнул Владислав. – Откуда столько наберется?
По его прикидкам, для получения подобной суммы институт должен быть битком набит сотрудниками, страдающими головной болью. В принципе, подобное возможно, но исключительно в послепраздничные дни или дни с резким изменением давления. Однако никто из больных не станет платить за лечение непонятно чем большие деньги: дешевле сбегать в аптеку за углом и купить сертифицированное и лично проверенное на практике лекарство от головной боли.
– А вот давай поспорим, – предложил Геннадий. – И если я не выиграю, то выложу недостающую сумму из своего кошелька.
Владислав растерялся, не ожидая такого развития событий.
– Так что? – напирал Макар. – Я тоже принимаю участие в споре. Два наших кошелька против твоего упрямства.
Владислав минуту смотрел на коллег, раздумывая, как поступить. Те, в свою очередь, столь же пристально смотрели на Владислава, и ему стало ясно, что его голос никаких изменений в грядущих событиях не произведет. Коллеги будут убеждать его до появления первых посетителей, а потом, объединенными усилиями, они в два раза быстрее уговорят Владислава проверить свои способности на практике.
