Михаил Бабкин - Нужная работа
Одновременно с тем ожил Далий.
— Ну дает! — смеясь, воскликнул он, продолжая глядеть туда, где когда-то находился Марвин. Но, обнаружив товарища вблизи, осекся. — Ты как это сделал? — удивленно спросил Далий. — Только что был там, а сейчас уже здесь. Натурально фокусник, понимаешь. Иллюзионист.
— Шеф заходил, — сказал Марвин. — Поднял мой статус до третьей ступени, а твой до второй. Правда, заморозил тебя на несколько минут, хотел поговорить без свидетелей.
— С чего это он сегодня такой добрый? — озаботился Далий; сообщение о «заморозке» его не удивило и не испугало. Похоже, с ним уже не раз проделывали подобное.
— С того. — Марвин продемонстрировал обновку, сунув браслет под нос напарнику. Мол, на, любуйся.
Далий, восторженно цокая языком, осмотрел древнюю вещицу, потрогал дракона мизинцем и с воплем отдернул руку: по-видимому, артефакт категорически не признавал посторонних. Марвин торопливо снял браслет, сунул в карман куртки — не хватало еще искалечить ни в чем не повинного человека! Да, с находкой нужно быть поосторожнее. Хотя бы до тех пор, пока не выяснятся все ее свойства.
В тот же миг окружающая действительность вернулась к своему первоначальному, обманно-маскировочному варианту. «Впрочем, оно и к лучшему, — одобрительно подумал Марвин, который никак не мог привыкнуть к новому облику Далия. — И вообще, надо пореже надевать браслет видения, — решил он, — только по необходимости. Иначе запутаюсь в реальностях, а там и до сумасшествия рукой подать. Если, конечно, уже не началось».
Вспомнив о разговоре с шефом — и на всякий случай понизив голос, вдруг негор прячется где-то неподалеку, — Марвин как бы между прочим поинтересовался:
— Слушай, а ты не в курсе, что случилось с вашим бывшим видящим?
— Понятия не имею, о чем речь, — лизнув обожженный палец, равнодушно ответил Далий. — Ты лучше расскажи, откуда у тебя браслет и для чего он нужен. Наверняка в этом деле замешан шеф, недаром примчался сюда как ошпаренный!
— Расскажу, — пообещал Марвин, — только позже. Пошли отсюда, нечего нам здесь больше делать.
— Ты уверен? — Далий вопросительно поднял брови.
— Куда уж уверенней. — Марвин похлопал себя по карману. — Как говорится, дело сделано, пора пить шампанское.
— Шампанское, — встрепенулся Далий, — а ведь верно! У нас же сегодня типа праздник, повышение в звании! Если посчитать по воинско-полицейскому табелю, то, значит, мы были рядовыми, а теперь… э-э-э… ты вроде унтер-офицера, а я штабс-ефрейтора. Ну, где-то так, наподобие. Тогда, — он начал спешно оглядываться, — нам туда! — Далий указал посохом в другую сторону, не в ту, откуда они пришли к проплешине с амулетами.
— И что там? — Марвину было все равно, он лишь для порядка спросил. — Тот самый лифт с баром?
— Нет, не лифт, но тоже хорошо, — загадочно улыбнулся Далий. — Мне Гибарян когда-то показал. Правда, расположено далековато, придется погулять, но оно того стоит.
— Гибарян, это который носатый? — догадался Марвин.
— Он самый, — кивнул Далий. — Инспектор-аналитик, предсказатель нештатных ситуаций. Почти ясновидящий, ага. Шеф разрешает ему пить только во время работы, для расторможения подсознания. Для куража, в общем. Потому Гибарян очень любит свою работу. — Он бодро зашагал в обход проплешины.
— Трудоголик, экий молодец, — идя следом, с пониманием отозвался Марвин. — А все же, что у тебя припасено?
— Хрустальный бассейн с неиссякаемым фонтаном шампанского, — не оборачиваясь, сказал Далий. — С подсветкой дна… Феномен природы! В смысле непонятный взбрык особняка. При желании можно искупаться, места хватает.
— Обалдеть, — с чувством произнес Марвин. — Какой шикарный декаданс! — Мне начинает нравиться моя работа, — сказал он чуть погодя. — Честно.
И это было правдой.
ГЛАВА 3
Кабинет шефа располагался на том же этаже, где и зал собраний.
Недлинный коридор, ведущий к кабинету, был облицован черными мраморными плитами с утопленными в потолок редкими фонарями. Отделка напоминала городской колумбарий, где за каждой плитой-дверцей хранится урна с прахом какого-нибудь почтенного жителя. Гнетущее впечатление дополняло ощущение странной внутренней зябкости, охватившее Марвина еще при входе в коридор.
Шагов через десять проход заканчивался тупиком, самодельной кирпичной стеной. Что скрывалось за ней, почему и для каких целей она была поставлена — Марвин не знал. По правде говоря, он вообще впервые видел в особняке рукотворную преграду: здесь, конечно, хватало всяких опасных мест, Далий на экскурсии водил, но даже там никто не озаботился не то что стену выстроить, но хотя бы повесить предупредительный плакат. Или написать на полу краской: «Стой! Опасная зона!» Поэтому кирпичная стена — бурая, с рядами неровной кладки, заляпанная цементом — выглядела на редкость неуместно и на редкость интригующе. Хотелось немедленно пробить в ней дыру и посмотреть: а что там, за преградой? Марвин вспомнил поговорку про кошку, которую сгубило любопытство, и решил обойтись без ненужного расследования. Тем более не руками же ломать.
Дверь находилась справа, в конце коридорного аппендикса, такая же черная и блестящая, как облицовка. По незнанию ее можно было попросту не заметить и пройти мимо — если бы, конечно, не стена. Единственное, что выделяло вход в кабинет среди полированных плит, была серебряная ручка-грибок с выпуклым силуэтом дракона.
Марвин оглядел себя, на всякий случай отряхнул брюки на коленях, одернул куртку, затем деликатно постучал в дверь — судя по звуку, она была не мраморная, а пластиковая. Не дождавшись ответа, Марвин вошел в кабинет.
В кабинете шефа Марвин был впервые, не удостаивался он еще подобной чести. Всю прошедшую неделю Марвин целыми днями бродил вместе с Далием по многочисленным этажам-уровням, знакомясь с местными достопримечательностями — где интересными, где скучными, а где пугающими. Шеф напарников не беспокоил, предупредив, что дает время для ознакомления стажера с особняком. Но чтобы ровно через семь дней господин видящий явился к нему на прием с отчетом: как понял Марвин, шефа в первую очередь интересовали недокументированные проходы в тайную глубь особняка. А во вторую (или третью, сотую или тысяча пятьсот седьмую) мнение новичка о происходящем. О его жизни в «Обители черного дракона».
Никаких специальных проходов Марвин за эти дни не заметил. Хотя, по правде говоря, он их особо и не искал — всему свое время. Стажерская практика тем и отличается от постоянной работы, что никто никому ничем не обязан: ходи, смотри, запоминай. Учись. А уж после, когда пойдут прямые указания, тогда и действуй.
Кабинет мало походил на служебное помещение. Вернее, был совсем не похож на место, где принимаются ответственные решения, — увидь Марвин подобный зал в своей прежней жизни, он бы однозначно поостерегся знакомиться с его хозяином. Мало ли какие тараканы у человека в голове!
На дощатых, яично-желтых стенах темнели маски цвета запекшейся крови, волосатые, с торчащими из ртов клыками. Клыки, похоже, были настоящие, но слишком уж длинные и острые для человеческих. Между масками там и тут висели копья с каменными наконечниками; в дальнем углу кабинета, под скрещенными на стене пальмовыми ветвями, высился туземный горшок-барабан с оставленной на нем колотушкой.
Но особенно впечатляющей оказалась статуя из черного дерева, расположенная в другом углу: выполненная в полный рост, она изображала застывшего по стойке «смирно» древнего негора в боевом облачении. То есть с ожерельем из зубов убитых врагов, в травяной юбке и с зажатой в руке увесистой дубинкой. Вид у статуи был недовольный, скучающий; казалось, она вот-вот сойдет с места и устроит небольшое кабинетное побоище — не со зла, а просто чтобы развеять свою вековую грусть-тоску.
Негор был густо изрисован охряными символами, наверняка магическими; кое-где на черной поверхности статуи выступали ржавые шляпки гвоздей, вбитых явно с какой-то определенной целью. Тут-то Марвин и вспомнил о таинственной магии эфиопиев, которая — по слухам — могла давать власть над любым человеком. А главным в том колдовстве было истинное, данное при рождении имя жертвы.
Теперь Марвину стало понятно упорное нежелание шефа представляться по имени-отчеству: пусть в особняке и не было других негоров, знакомых с эфиопийской магией, но где гарантия, что они не появятся в будущем?
По левую сторону кабинета, возле завешенного бамбуковой шторой входа в соседнюю комнату, находился стол шефа — массивный, с затянутой зеленым сукном столешницей. На сукне кое-где виднелись чернильные пятна и прожженные табаком дырочки; в глиняной пепельнице, словно крохотный вулкан, дымилась оставленная без присмотра трубка. Значит, ее владелец был где-то неподалеку.
