Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия (СИ) - Цвик Катерина Александровна
— Вы еще скажите, что лично приложили ко всему этому руку! — хмыкнув, ответила она после некоторого молчания.
Я на это пожала плечами и, глядя ей в глаза, просто ответила:
— Приложила.
Женщина явно не ожидала такого поворота и не знала, как ко всему этому относиться. Она настроилась на боевые действия и свернуть их вот так сходу просто не могла. Я же понимала, что или решу эту проблему сейчас, или не решу никогда. Доказывать ей что-то постепенно, каждый раз сталкиваясь с недоверием и отрицанием, превращаясь в девочку для битья, я не желала. У меня столько планов в голове, которые нужно реализовать! И война в собственном доме в них не входила. Я видела, что тетушка не плохая или подлая, она просто сражалась за тех, кого любила, как умела. А на войне все средства хороши. Потому я решила просто быть честной с этой женщиной. И если после этого ничего не изменится… Что ж, Россия матушка велика, и отдаленных поместий у рода Заславских тоже хватает. И пусть подобная ссылка не прибавит мне привлекательности в глазах мужа, я пойду на эти требования. А пока… Пока я все же попробую…
— Но как же… Графиня Островская говорила… — явно растерялась женщина.
— Давайте я просто расскажу вам свою историю. А вы сами решите, верить мне или досужим сплетням.
— Мне не столько интересна ваша история, милочка, сколько то, какую судьбу вы уготовили для Пети, — все же вернула себе уверенный тон она.
— Не поверите, но ничего такого, чего бы вы сами для него не захотели.
Женщина недоверчиво прищурилась и сложила руки на коленях:
— Что ж, давайте послушаем вашу историю. Раз уж вы решили мне ее рассказать.
Я вздохнула, все еще не веря, что поступаю правильно, но все же начала свой рассказ:
— В шестнадцать лет я очнулась после долгих лет пребывания где-то на грани сна и реальности. Мое тело было тучным и неповоротливым, и мне страстно хотелось это изменить. Я начала действовать. Как видите, не безрезультатно.
— А потом вы пустились во все тяжкие? — то ли высокомерно, то ли сочувственно спросила она, на что я лишь грустно улыбнулась и продолжила свой рассказ.
— А потом у меня появилась магия. И я поняла, что жизнь без нее неполноценна для тех, кому она дана, мне показалось несправедливым, что женщинам эта сторона жизни закрыта. Женщины думают не так, как мужчины, а потому и магии могут найти другое применение… — Я протянула руку и при помощи магии жизни помогла уже немного подвявшему букету, что стоял на столе в вазе, оживиться и заблагоухать сильнее.
Тетушка перевела взгляд на цветы и задумчиво протянула:
— Хорошо. Допустим, я понимаю вашу точку зрения. Как это связано с Дмитрием и Петей?
— Напрямую. И это лишь начало моей истории…
И я рассказала ей о своих занятиях магией, о подругах, о том, что одним из немногих, кто меня все это время поддерживал, был Дима. Об английских шпионах, упомянув, что слежка за ними не обошлась без наших наработок, которые им очень хотелось заполучить. Рассказала о своих планах обучать девочек магическим дисциплинам. Когда же мой рассказ подошел к Изнанке, я запнулась, не зная, имею ли право рассказывать о ней. Поэтому обошлась общими фразами, что внезапно попала в одно изолированное место, где провела неделю и откуда не смогла бы вернуться без помощи Димы.
— И с кем вы провели это время, если не секрет? — с подозрением поинтересовалась она.
— Как раз со Старицей и провела. Там ее, правда, называют Берегиней. И еще… об этом лучше никому не рассказывать…
Дальше я поведала, что Дима оказался столь благороден, что в тот же день предложил мне выйти за него замуж, и Старица нас благословила.
— Поверьте, я бы ни за что не согласилась за него выйти, если бы не видела, что небезразлична ему и не чувствовала ответной симпатии.
— Лишь симпатии?
— Честно говоря, я уже жизни без него не представляю… — просто ответила я.
А дальше был рассказ о нападении англичан, похищении, вызволении, о перевороте, в эпицентре которого мы оказались и, наконец, об излечении царя. Разумеется, тут я рассказала официальную версию о вмешательстве царевны, потому что истину не должен знать никто, кроме присутствовавших тогда в комнате.
— …Я рассказала вам все это, чтобы вы поняли: я не хочу недопонимания и вражды в собственном доме. Не хочу делить власть. У меня в жизни совершенно другие цели и приоритеты. Поверьте, я прекрасно знаю, что по поводу мачехи говорит народная молва, но ведь есть и исключения? И намерена стать именно таким исключением. Я не буду вам сейчас обещать что-то, просто хочу, чтобы вы знали: я люблю Диму, открыла свое сердце для Пети и постараюсь сделать все, чтобы они были счастливы.
Я говорила совершенно искренне и, видимо, это сыграло роль, потому что глаза тетушки увлажнились, маска железной леди треснула.
— Я уж и не верила, что Димочка найдет свое счастье, — она достала платочек и приложила его краешек к глазам. — Простите и вы меня за недоверие, но я так переживала за бедных мальчиков. А магия? Магия — это ничего. Сами как-нибудь с ней разберетесь. Я же как Петрушу еще малюткой увидела, поняла, что сделаю все, чтобы он был счастлив. — Она расправила в руках платочек и опустила взгляд. — Мне ведь шесть лет назад врачи поставили полное бесплодие. Муж долго ждал наследника, и как узнал об этом, тут же развелся, и ему без труда дали разрешение. Только благодаря родившемуся Петруше я не ушла в монастырь, а осталась у племянника помогать с мальчиком…
Мы проговорили с ней до самого вечера. Говорили бы и дольше, но вернулся Дима, и мы стали его расспрашивать о делах во дворце. Он явно заметил перемену в домашней атмосфере и был этому очень рад. Я же подумала о том, что иногда необходимо просто поговорить и открыться другому человеку.
— Дим, ты знаешь, что у тебя замечательная тетушка? — спросила, когда мы лежали в обнимку в кровати.
— Знаю. И очень рад, что ты так быстро сумела это разглядеть.
— А мне пришла в голову мысль попросить ее заняться обустройством быта наших будущих гимназисток. Вон как она хорошо управляется с домом. А потом она, возможно, сама какое-нибудь дело себе по душе в нашей гимназии найдет. Я сегодня с ней разговаривала. Она ведь очень деятельная женщина, и ей явно маловато одного дома!
Дима задумался.
— Да я не против. Нужно только с ней самой переговорить.
— Вот и ладненько! Тогда завтра и спросим! — обрадовалась я. — И еще… — замялась и стала водить пальчиком по его голой груди. — Можно я сделаю небольшой ремонт в своей комнате?
Дима рассмеялся.
— Да хоть грандиозный! Честно говоря, ты с таким зверским видом дергала волоски на моей груди, что я даже успел испугаться, что ты такого хочешь мне сообщить.
— Я? Дергала? Что за поклеп?!
— Еще как дергала! И сейчас я буду тебе мстить!
Он тут же навис сверху, сверкая шальными огоньками в глазах, и его месть явно удалась, потому что больше походила на сладкую пытку.
Глава 15
— Может, не нужно было отпускать ее одну? — взволнованно спросила Варя, меряя небольшую скудно обставленную комнату шагами.
— Да кто бы нас вместе с ней пустил? Позволили в участке подождать — и то слава Богу! Хорошо хоть ей самой разрешили это свидание! Ведь не жена и не невеста… — грустно вздохнула Лида. — За нее даже царевна просила.
— А как иначе? Бедная Наташа вся извелась! — Нанико эмоционально всплеснула руками. — До сих пор не верит, что ее Шуйский мог пойти против царской семьи!
— Не верить она может сколько угодно. Только факты говорят иное, — печально протянула Тинико, а потом не выдержала и почти рявкнула: — Варя, сядь уже! Не мельтеши! И без тебя тошно! Она ведь за ним и в Сибирь увязаться может, если посчитает нужным! Наташа ведь такая: наивная, добрая, но если упрется — туши свет! Ничего не поможет!
— Ой, девочки, я тоже волнуюсь, что он ей там наплетет, находясь за решёткой! — переживала и я. — И где она только ходит! Свидание уже давно должно было закончиться!
