Невероятные приключения циников в Скайриме (СИ) - Пасынкова Юлия Александровна

Уж не знаю всех подробностей дерьма, в которое ты вляпался, но ни своей смерти, ни твоей я не хотела, поэтому дала тебе время спокойно прочесать мой дневник и мешок, приняв определенные меры безопасности.

// И кстати, скажи ты мне про «мазут» в который вляпался, мы бы нашли способ спасти твою задницу… к тому же там есть что спасать. Раз уж у нас такой последний откровенный разговор, то я завидую той рыбе, что ухватила тебя за большую ягодичную мышцу… Мне такая возможность, к сожалению, так и не выпала… //

Как бы то ни было, место на бумаге заканчивается, и я перейду к самому главному.

Дорогой, любимый (яростно зачеркнуто) Бишоп!

Спасибо, что спасал мою задницу пусть и против своей воли. Спасибо, что не бросил и прошел до конца…

Всё, что мне удалось нажить в Скайриме, включая патенты на зеркала, долю с антипохмелина и золото, оставляю тебе. Можешь распоряжаться ими как хочешь; например послать все нахрен и устроить оргию со шлюхами, ребятами из гильдии и показать Скайриму, как нужно веселиться! Или уехать в тихое место. Решать тебе.

Надеюсь этого хватит, чтобы компенсировать потраченные нервы.

Я не знаю, буду ли существовать где-то еще, помнить тебя или себя, но наше приключением однозначно было лучшим, что происходило со мной в обоих мирах. Во многом благодаря тебе… Я сейчас пишу это письмо, а ты смотришь на меня: на бороде соус, в волосах застряли сосновые иглы и эта твоя вечная усмешка. А я… Кажется, я так и не смогла преодолеть свой синдром утенка…

Пока, Биш (зачеркнуто)

Аякс.

Надеюсь, у тебя все будет хорошо…

Пит (зачеркнуто) Аня. “

Бишоп отложил письмо и уставился перед собой на гладкую поверхность озера. Огромный солнечный диск уже наполовину погрузился в воду; где-то всплеснула рыба, а на другом берегу матерый рогатый олень вышел на берег, поднял голову и осторожно принюхался, проверяя врагов. Карнвир, учуяв зверя раньше, лишь лениво взглянул в его сторону и отвернулся, уложив голову рейнджеру на колени. Бишоп вздрогнул.

— Что будем делать, парень?

Волк поднял на мужчину преданный взгляд, говорящий, что он за рейнджером хоть в огонь. А в другие миры?.. Бишоп снова развернул письмо, во второй раз прочел его от начала и до конца:

— Свитки… Может быть там есть ответ… — едва слышно пробормотал он, почесывая волка за ухом. — Давай-как наведаемся в гильдию. Мне нужны свитки.

Бишоп впервые за последнее время почувствовал, как в нем снова проснулся азарт охотника. Карнвир с готовностью поднялся, тряхнул головой, и рейнджер усмехнулся:

— Ну что, парень. Хочешь выследить одну чернобурую лису?

Эпилог

— Он — демон? Одержимый?

— Он вышел из разрыва…

— Ты хочешь сказать?..

— Нет. Определенно, нет. Но нам еще предстоит выяснить, кто или что это.

Бишоп уже перестал обращать внимание на разговоры. Он оказался в этом странном мире несколько недель назад и как всегда угодил в самое пекло: вокруг свистели молнии, кто-то закричал «еще демон», и через мгновение Бишоп получил удар по затылку. Очнулся в забытом всеми богами подземелье, в камере на грязных тряпках, некогда служившими спальным тюфяком. Ни оружия, ни брони, ни еды. Только жалкие обноски, в которые рейнджера переодели, пока тот был в отключке. Бишоп закинул руки за голову, морщась от пореза на запястье (тюремщики несколько раз брали у него кровь), и крепко выругался про себя. О чем он думал, когда собрался выследить Пит? Он даже не разбирается во всех этих ученых штуках. Зачем полез… Его могло выкинуть куда угодно, а найти девицу в этом безумии, все равно что искать вшу на заднице мамонта. Рейнджер перевернулся на бок и свернулся в клубок, сберегая остатки тепла.

— Скажи мне… — донесся со стороны тихий голос, — как ты оказался в тени во плоти и как смог выбраться обратно?

Бишоп вздрогнул от неожиданности, но не спешил поворачиваться к неожиданному гостю. Так и лежал, отвернувшись к стене.

— Я уже отвечал… И рыжей бабе, и брюнетке со шрамом, и блондиночке, что прикидывается мужиком. Между собой они звали «ее» Каллен…

— Я спрашиваю тебя, — тихий голос оставался все таким же ровным и умиротворяющим. Бишоп дернулся было посмотреть на его обладателя, но быстро совладал с собой и остался лежать в прежней позе.

— Срал я на вашу тень с Винтехолдской башни, — рейнджер перевернулся на спину и уставился в потолок каменного саркофага, в который его засунули уже… сколько? Неделя прошла? Больше?

— Ты не похож на духа, и ты не маг. — Гость продолжил разговаривать скорее сам с собой, — но ты не можешь быть простым человеком. Даже Вестник вышел из Тени благодаря Метке, но на тебе нет ничего…

— А в заднице моей смотрели? Чесалась недавно, — перебил его Бишоп и наконец удостоил гостя взглядом. — Так у вас здесь есть свои эльфы. Ты альтмер?

За решеткой стоял, опираясь на посох, высокий худощавый эльф. В том, что это был мер, не оставалось сомнений: лысую башку венчали длинные острые уши.

— Альтмер? Не похоже на орлейский или ферелденский диалект, — пробормотал эльф, — откуда ты родом? Вольная Марка? Тевинтер?

— Ты меня утомил, заяц… — Бишоп потерял к очередному тюремщику всякий интерес, — скажи, чтобы принесли вина, бабу рыжую и унеси мое ведро.

— Не похож на духа… — эльф не обратил внимания на Бишопа, но встрепенулся, когда наверху хлопнула дверь, и послышались быстрые шаги. Острый слух Бишопа уловил металлический лязг — шел кто-то с металлическими набойками в подошвах сапог. Важная шишка? Может и нет, но облаченная в броню. Это плохо. Это означало, что снова будут бить…

— Вестник? — встрепенулся эльф, — тебе не стоит находиться рядом с этим существом. Мы еще не знаем, что…

— С дороги, Яйцеголовый, хочу сам увидеть заключенного, — его прервал низкий мужской голос, и в свете факела по другую сторону решетки показался незнакомец.

Бишоп невольно напрягся. В разговорах стражников, то тут, то там постоянно упоминался некий Вестник Андрасте. Кто-то считал его едва ли не святым, кто-то «вонючим долийцем», но как бы его не называли, рейнджер не сомневался, что хороших новостей этот Вестник не принесет.

Рядом с решеткой встал второй эльф. Помоложе. Темные волосы убранные в хвост, трехдневная щетина и острые уши, покрасневшие на кончиках от холода. Бишоп мазнул по нему взглядом, отметив рукояти кинжалов, торчащие из-за спины, и удобную броню (меньше металла и больше кожи для лучшей подвижности). Разбойник. Спиной к нему лучше не поворачиваться. Эльф же, наплевав на всякую осторожность приник к прутьям. Бишоп невольно прикинул хватит ли сил и расстояния, чтобы взять Вестника в заложники: схватить за руку, пара ударов о решетку и передавить горло.

Внутри у рейнджера все сжалось для драки. Против воли он подвинулся ближе к свету факела, чтобы разглядеть Вестника, но наткнулся на его серьезный изучающий взгляд. Вскрывающим, словно раскаленным ножом, всю наносную броню. Эльф был незнаком, а вот его взгляд…

— Погоди… Ты же не…

— Святая задница Андрасте, Бишоп! Как ты изменился! Не пойму, ты себе на висках мелирование сделал? Тебе не очень идет…

— Пит… — выдохнул рейнджер, не веря собственным глазам.

— Она, точнее он самый, — эльф отошел от камеры и махнул кому-то в темноту, — эй, открывай воротА.

— Но Искательница Кассандра не велела…

— Открывай, ко мне друг приехал, — эльф вернулся к Бишопу, не сводящему с него глаз.