Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются! (СИ) - Верде Алва

— С таким аппетитом мне придётся искать вам корсет размером побольше.

— Не придётся, — я всё запила соком, по вкусу напоминающим яблочный, кашлянула и продолжила: — у меня хороший метаболизм, я не полнею.

На это мужчина не нашёл, что ответить, а я дополнила свой рацион фасолью, облизываясь на пирожные со взбитыми сливками.

— И всё-таки приличные леди, хорошо воспитанные…

— Не лазят по водосточным трубам, не падают с неба, — я загибала пальцы, намазывая на хрустящий тост кусочек золотистого масла, — не дружат с драконами, не бьют горгулий метлой по голове… А, да, забыла! Не ходят в брюках!

— Именно! Но также хорошие леди не справятся с толпой Инспекторов! И уж точно не помогут восстановить благие начинания некоторых славных людей.

— О! — я по достоинству оценила комплимент. — Вы бываете не таким уж занудным!

— Угу, — мужчина промокнул губы салфеткой. — Теперь же нам надо разбираться с делами насущными…

— Да? А как же ваши раскопки?

— Генри справится. Он умный парень, способный. Раскопки никогда не закончатся, а вы без меня и дня не протянете.

— Да неужели? — я с вызовом ответила, с наслаждением добираясь до пирожных. Слизнув сливки, даже зажмурилась от удовольствия. — Это ещё почему же?

— Приедь сюда Инспектор, вы бы сразу…

-...головы лишилась? Вы на это намекаете?

— Именно! — мужчина улыбнулся и кивнул. — Я более чем уверен, что сюда эти славные ребята обязательно нагрянут. Поэтому нам нужно как можно быстрее навести порядок в этом доме и найти всё, что так хорошо припрятал старина Мэйс. Поверьте, горгулья — не самый плохой вариант! Её достаточно накрыть специальным пологом, и она останется статуей. Люди научились бороться с маджестиками очень хорошо!

— Да? — я поймала себя на мысли, что это самое популярное слово этим утром — яркое и лаконичное. — Вот уж не сказала бы! Иначе Уголёк не укоротил бы вашу шевелюру! А я не попыталась бы вам выбить глаз, весьма неудачно, кстати.

На этом остроты доктора Гибсона кончились. Поджав губы, он хмыкнул и вернулся к завтраку. Сразу видно, такой благородный мужчина привык к комфорту. Вот и нашёл целую ораву слуг. Но я этому была только рада.

— Что будет дальше, доктор Гибсон?

— Дальше? А что должно быть дальше? — мужчина недоумённо посмотрел на меня. — В каком смысле?

— Да в прямом и не очень оригинальном. Мне здесь, конечно, очень нравится. Я не против быть богатой наследницей, но я хочу вернуться домой, в свой мир.

— С этим может помочь только Уголёк. Но на это нужно время. Малыш должен окрепнуть и научиться контролировать свои силы и умения. Только взрослые драконы могут управлять своим перемещением. Только так.

— Прелестно! И сколько же мне ждать?

— В среднем процесс взросления дракона занимает от семи до двадцати лет…

Я даже пирожным подавилась. Закашлялась и страшно выпучила глаза:

— Сколько?! Ну уж нет! Давайте как-то ускорим процесс! Маму там дракончика найдём, например, или папу. Тётю, дядю, хоть троюродного кузена! Не суть важно.

— Тогда нужно выяснить кто из Инспекции хранил яйцо, как его вообще нашёл и каким образом оно к вам попало.

Я устало выдохнула и откинулась на стуле: запаса в брюках оставалось предостаточно! Можно было ещё столько же съесть, ещё бы место нашлось.

— У вас есть какие-то конкретные предложения? — я не удержалась от ехидного смешка. — Неужели опять Саймон?

— Нет, не он… — мужчина вскинул брови и одарил меня многообещающим взглядом. — Все немножко сложнее.

Когда я услышала план этого «немножко сложнее», то пожалела, что не лопнула от своего обжорства. Уж лучше бы меня та горгулья слопала! Или Уголёк на растопку пустил!

Моё искреннее огорчение послужило отличной сатисфакцией для уязвлённого доктора Гибсона. Похоже, что только он был от такого плана в восторге.

13. Опасный план

Я буду выглядеть как баба на чайнике. Нет, правда. Розовые рюши, куча юбок, узкий и тесный корсет, из-за которого моя кожа могла скоро стать синей. А под всем этим великолепием спрячутся не менее пышные панталоны и чулки.

— У вас такая узкая талия!

Шнуровка корсета буквально засвистела, воздух выбило из лёгких. Я едва устояла на ногах, поразившись силе девушки, запихивающей меня в корсет. Энн продолжала довольно попискивать:

— Даже сильно шнуровать не нужно!

У меня глаза на лоб полезли. Схватившись за корсет спереди, открывала и закрывала рот, пытаясь вдохнуть побольше воздуха.

Энна была настоящим сокровищем! Она была моей ровесницей, настоящей веселушкой и зажигалкой. Мне тут не хватало чего-то такого, не хватало женской поддержки. А с Энн можно было похихикать, кого-то обсудить, хотя меня жутко коробило от её «выканья». Оказалось, что отец Энн работал на того самого мужчину, от которого я унаследовала всё это наследство. И сама девушка питала тайную и пылкую страсть к маджестикам. Мне очень хотелось показать ей Уголька, но такой поступок был бы очень и очень опрометчивым.

Особняк постепенно наполнялся людьми, я уже иногда терялась и путалась в именах. Но доктор Гибсон не собирался останавливаться, решив, что дому нужно вернуть былую славу. А нам просто необходимо найти всех, кто мог встать на нашу сторону.

— Вы будете самой красивой!

Вот в этом я сильно сомневалась. Ну или у меня и вправду дурной вкус. Или у доктора Гибсона.

Энн, перестав пытать меня шнурованием корсета, принялась натягивать десятки юбок, затем и облачила меня в какую-то кофточку с пышными рукавами.

— Я похожа на свинью в рюшах!

— Нет, вы похожи на прелестную леди! В не менее прелестном костюме. Вы очаровательны, Хелен!

Доктор Гибсон, подкравшись к нам, вставил свои пять копеек. Тут мне уж захотелось ответить очень и очень резко!

— Это поросячий цвет! Он мне не идёт! Чем было плохо то коричневое платье? Или зелёное?

— Вы должны испускать флёр романтичности и… некоторой глупости.

— О! — я хотела задохнутся от такой наглости, но задохнулась от тугости пуговиц на кофте. — Это ещё почему?

— Потому что вы сегодня обрадуете Инспекцию своим решением продолжить славное дело Мэйса!

Да, очаровательный план доктора Гибсона: я должна быть морковкой, манящей ослика. В роли морковки выступала я в поросячьем платье, а в роли ослика — Инспекция. Естественно, что мы привлечём к себе самое пристальное внимание. И пока меня будут под лупой изучать, доктор Гибсон спрячет Уголька у себя, заодно и заберёт статую горгульи, ну и всё то, что, найдём ещё в особняке.

— Это не поросячий цвет! Это совершенно прелестный цвет хрустальной розы, вы и сами напоминаете этот цветок.

— Нет, я напоминаю бешеную свинью или бабу на чайнике! Ту самую, которой заварник накрывают.

— Вы должны произвести нужное впечатление! Понимаете? Поэтому этот наряд подходит лучше всего…

— Почему нельзя было известить Инспекцию по почте? Зачем мне идти туда лично? И изображать… — я гневно посмотрела на мужчину. — Набитую дуру! Ну ведь правда же! Я буду полной дурой, которая будет признаваться в любви к маджестикам тем самым маджестикофобам!

— Кому? — доктор Гибсон недоумённо перебил меня.

— Тех, кто этих маджестиков не любит и боится.

Но тут открывался другое направление плана доктора Гибсона. Всё очень просто: на воре шапка горит. Глупый ослик, бегущий за морковкой, сам станет объектом изучения. Такая двойная слежка. Ну, заодно доктор через всех своих знакомых, в том числе Саймона, узнает все слухи.

— Роль живца мне не очень нравится, честно.

— Ничего, вы справитесь, — доктор Гибсон в скромном сером костюме с улыбкой на лице мягко поддерживал меня. В переносном смысле. — У вас всё выйдет! Только спрячьте свой острый и проницательный ум за ширмой… этих… — мужчина неопределённо махнул рукой, — кружев!

— А что если всё пойдёт не так?

— Что может пойти не так?

— Ну, возьмут и дадут добро на этот совершенно идиотский план! Продолжайте! Стройте заповедник…