Дуглас Хилл - Заварушка на Фраксилии
Помимо всего прочего, Семья снимала навар и с Вадимании.
На протяжении столетий планета «ответственного хранения» развивала и оттачивала системы и методы обеспечения безопасности, превратив их в главный источник национального дохода. Поэтому ни Семья и никакие другие банды не могли прямо прибрать к рукам эту планету. Однако Семью с ее огромным опытом изыскания возможностей заработать в обход закона это не обескуражило, и недолго думая организация развернула и монополизировала в территориальном пространстве Вадимании услугу, иронически именуемую «защитой».
На подлете к Вадимании корабль близ орбит ожидания встречали боевые корабли. Вновь прибывшему объявляли, что всякий желающий воспользоваться вадиманианскими хранилищами должен уплатить Семье некоторую сумму, и Семья возьмет на себя хлопоты по защите клиента и его ценностей от грабителей. Всех, кто от подобной услуги отказывался, в конце концов грабили. Естественно, по указке Семьи.
Порой Семья грабила и тех, кто ей заплатил, если груз, который они везли на Вадиманию или вывозили оттуда оказывался слишком ценным или соблазнительным. Криминальным организациям никогда нельзя доверять.
Однако я был твердо уверен, что при виде черно-полосатых самоуверенных кораблей не стоит незамедлительно падать ниц и посыпать голову пеплом — не такие уж они всемогущие.
Когда скорость боевых кораблей сравнялась с нашей, стало казаться, будто мы висим неподвижно. Ощущая привычный холодок под ложечкой, я заметил, как Мела побледнела от злости. Но что мы могли? Пожалуй, нам удалось бы удрать от Семьи на нашем быстроходном корабле, но мы не спаслись бы от фузитронных зарядов, выпущенных нам вслед. В носовой и кормовой части нашего корабля тоже имелось оружие — но чем оно было в сравнении со ста двадцатью сгустками ядерного огня, нацеленными на нас?
Поэтому я готовился к встрече, от души надеясь, что мой голос не дрогнет и будет звучать уверенно, когда я стану врать представителю Семьи прямо в глаза.
Экран комма мигнул, осветился, и я обнаружил, что появившийся на нем человек мне отдаленно знаком — это был Пульвидон, один из боссов средней руки, довольно известный. Из молодых, да ранних. Странно было видеть его здесь, во главе такого не слишком доходного предприятия, как вадиманианский рэкет. У меня мелькнуло подозрение, что Пульвидона сослали сюда за какой-то проступок. Но над этим можно было поразмыслить потом, а сейчас следовало заняться неотложными делами — тем более, что они уже недвусмысленно заявляли о себе в обличье худощавого человека с горящими глазами, облаченного в принятый в Семье костюм — просторный мрачно-черный пиджак в узкую белую полоску, такие же брюки и черную рубашку с болтающимся на груди широким белым галстуком. Подобный наряд всегда смутно отзывался в моей памяти воспоминаниями о чем-то традиционном, но мне всегда было недосуг припомнить, о чем.
— А, это ты. — Пульвидон сверкнул острыми клыками в хищной ухмылке. — Что привело великого Дела Карба на Вадиманию? Привез что-нибудь или собираешься забрать?
Обидные, но неизбежные насмешки. Я подвергался им всякий раз, сталкиваясь с деятелями круга Пульвидона, поскольку как бывший агент оставался дли них лицом, состоящим в довольно тесных отношениях с законом.
Я холодно взглянул на экран.
— Ни то, ни другое, — солгал я. — Хочу поболтаться здесь немного, может, подвернется какая-нибудь работенка.
Мела быстро и испуганно посмотрела на меня, но у нее хватило ума промолчать. Она не могла не согласиться, что легенда моя достаточно правдоподобна: на Вадимании всегда околачивалось множество курьеров с предложениями доставить что угодно куда угодно. Однако при этом планета была местом оголтелого паломничества шпионов, в том числе и соглядатаев Семьи, поэтому провернуть здесь что-либо в тайне было очень трудно. Но я верил, что, используя оригинальные вадиманианские порядки, всех сумею провести.
Пульвидон прищурился.
— Не крути, Карб. Ты знаешь, что случается с теми, кто пытается меня обмануть.
— Зачем мне лгать? — оскорбился я. — Если мне удастся найти на Вадимании клиента, ты первый об этом узнаешь.
— Это уж непременно, — рыкнул Пульвидон. — А если тебе ничего не обломится, я возьму с тебя по минимуму.
— Но почему? — спросил я, играя удивление и заранее зная ответ. — Почему я должен платить за защиту, если мне нечего будет защищать?
— А страховка, Карб? — Пульвидон снова хищно улыбнулся. — Глубокий космос — очень опасная штука, мало ли что может случиться. Подумай об этом.
Пульвидон дал отбой, по экрану побежали полосы, и он погас. Я воспользовался этим, чтобы послать вдогонку Пульвидону несколько отборных эпитетов, которые он уже не мог услшыать. Наблюдая за тем, как корабли-убийцы отваливают прочь, мы с Мелой испытывали сходные чувства — волнение и злость. Вот только Мела злилась в основном на меня.
— И чего, по-твоему, ты этим добился? — первым делом пожелала она узнать.
— Зачем платить, если можно не платить, — пожал я плечами.
— Надо было заплатить, — возразила она. — Тебе никогда не обмануть Семью.
— Мне уже случалось водить их за нос, — ответил я. — Это не так сложно. Они слишком спокойны, слишком уверены, что запугали нас до смерти. Они не могут поспеть всюду. Остаются лазейки, за которыми они просто не в состоянии углядеть, прорехи в их паутине, в которые человек может проскользнуть, если он достаточно проворен и осторожен.
— Как крыса, — невинно вставила Мела.
Я поморщился, но смолчал.
— Все дело в том, что выбора у нас нет. Вероятнее всего, нам придется сделать вид, что мы улетаем несолоно хлебавши. Но лучше всего, по-моему, на обратном пути вообще уклониться от встречи с Семьей. Или, может, ты хочешь объясняться с Пульвидоном насчет того, что нам поручено доставить царебогу бесценный предмет неведомого содержания?
Мела медленно покачала головой.
— Тогда мы и первую космическую не успеем набрать.
— То-то и оно. Поэтому придется постараться улизнуть от них. И я думаю, это нам удастся. Нужно только действовать очень быстро и не привлекать к себе внимания.
— Как пара крыс, — буркнула Мела.
В ту же секунду Поси подала сигнал «приготовиться к посадке», и не успел корабль сойти с орбиты и начать медленный спиральный спуск к поверхности планеты, как мы уже лежали в удобно углубленных противоперегрузочных ложах.
Ни я, ни Мела не проявили интереса к видам Вадимании, проносящимся на обзорных экранах. Периодически орошаемая кислотными дождями, во много раз более сильными и едкими, чем те, которые в свое время, по слухам, довели до ручки Старую Землю, Вадимания являла собой ужасающее зрелище. Кислота никак не влияла на давным-давно приспособившиеся к ней враждебные всему окружающему формы вадиманианской фауны. По словам первых разведчиков, в незапамятные времена открывших планету, в ту пору догнать и сожрать их здесь пыталось все без исключения, даже камни и растения, но, вероятно, это следует расценивать как обычное преувеличение, к которым склонны все путешественники.
Первые разведчики обнаружили и разумную жизнь внутри Вадимании, укрывающуюся от внешних ужасов в обширных пещерах, общей площадью приближавшихся к поверхности небольших планет. Ходы сообщения с внешним миром, узкие и сравнительно малочисленные, легко было охранять или наглухо перекрывать. Так, в пещерах, под лучами искусственных солнц, в мире и спокойствии и создали разумные вадиманианцы свою подземную цивилизацию.
Опыт изоляции и организации своей безопасности вдохновил наиболее предприимчивых жителей Вадимании на использование своих наклонностей с общегалактическим значением. Все решилось в тот момент, когда они поняли, что живут в естественном убежище, уже обладающем многими из свойств, необходимых для обеспечения безопасности. В ОФ, в свою очередь, великое множество и частных лиц, и правительств готово было отвалить целое состояние за предоставление безопасности, близкой к абсолютной.
Так Вадимания стала планетой ответственного хранения — ответственного до тошноты: здесь невозможно было даже носа разбить без того, чтобы тебя не проверили службы безопасности. Что же касается прибытия на Вадиманию…
Попасть на обитаемую поверхность этой планеты можно было лишь через одну-единственную впускную точку — так называемый Вадиманианский Клапан, единовременно пропускающий из-за своих размеров всего один корабль. Внутри Клапана прибывающий корабль проходил сквозь череду дотошных проверок и тщательнейших обследований вплоть до молекулярного уровня, которые растягивались до бесконечности. Мы с Мелой и раньше бывали на Вадимании, в банках данных планеты уже хранились записи нашего молекулярного строения, и процедуру нашей проверки удалось ускорить до стремительности черепашьего шага. Но мы хорошо знали, что эта проверка — пустяк в сравнении с настоящей проверкой, которой подвергались улетающие с Вадимании корабли: вадиманианцев заботило не столько то, что вы ввозите на планету, сколько то, что вы пытаетесь с нее вывезти.
