Елена Руденко - Жена Темного Властелина. Инструкция по применению
— Нет, конечно, тут много живности, — раздалось у самых моих ног.
— Кто здесь? — тихо спросила я, чтоб не привлечь внимание охранника.
— Я, — проворчал невидимый собеседник. Поднявшись на ноги, я принялась оглядываться по сторонам.
— Эй, убери лапы! Ты мне хвост отдавишь! — вновь послышался голос снизу. Присев, я присмотрелась. Мышонок?
— Ты мышь?
— Нет, я слон, просто заколдованный! — мышонок стоял на задних лапках и смешно ткнул себя в бок.
— Слон?
— Во, деревня! Я думал, что хоть один образованный человек здесь появился, а ты… — мышонок махнул лапкой.
— Что я?
— Да у тебя чувство юмора напрочь отсутствует!
— Мне как‑то не до юмора… — обвела я взглядом камеру заключения.
— Да? А мне так не показалось… Вон как ты начальника охраны отделал! Свой парень! — зверек так завелся, что передними лапками пару раз побоксировал в воздухе.
— Я не… — хотела возразить, что я не парень, но вовремя спохватилась.
— Подожди, так ты разговаривать умеешь? — округлила я глаза.
Не то, чтоб разговаривающие животные в нашем мире были редкостью (взять того же Кузю), но мышей владевших человеческой речью я видела впервые. Обычно маги благодаря несложному заклинанию учили разговаривать своих питомцев — котов, собак, но и это в последнее время стало редкостью. А все после того, как домашний любимец одного сильного мага рассказал его супруге о многочисленных изменах благоверного.
— Дошло наконец‑то. А говорят девушки глупые, а тут мельчание интеллекта на лицо! — мышонку не хватало только очков. Так бы вылитый мой профессор истории и литературы, только более мохнатый!
— Мельчание? — переспросила я, выныривая из мыслей.
— Угу, глухота и мельчание интеллекта! — вздохнул мышонок. Внешне он ничем не отличался от мышей, которых я видела в учебниках — серый, неприметный, с черными глазками и тонким хвостом.
— Эй, я и обидеться могу! А кто тебя разговаривать научил? — полюбопытствовала я.
— Никто. Я всегда разговаривал, только раньше меня кроме моих сородичей никто не слышал, — развел лапками мышонок.
— А ты здесь живешь? Как тебя зовут?
— Угу, здесь. Это мои скромные апартаменты! А друзья зовут меня Пик, — поклонился мышонок.
— Пик, и много у тебя друзей?
— Нет, они почему‑то меня не любят, — вздохнул Пик.
— Почему? — удивилась я несколько наигранно. А как еще, если даже меня он за три минут успел вычитать, обидеть и довести до нервного тика?
— Не знаю. Ладно, побежал я, — мышонок направился в сторону маленькой норки.
— Подожди. Может, ты со мной останешься? — спросила я, боясь остаться в одиночестве.
— А у тебя сыр есть? — глазки хвостатого собеседника зажглись каким‑то ярким огоньком. М — да, они бы с Кузей подружились на почве еды.
— Нет, — пожала плечами я.
— То‑то же. А там, куда я побегу есть. Все, пока! — махнув хвостом на прощание, Пик скрылся в норке.
Ну вот, вновь тишина, словно ничего и не было. Интересно, а мышонка дремлющий охранник слышал? Я уже собиралась спросить об этом паренька, но окликнуть его я не успела — вернулся Верзила.
— Заждался меня? — подмигнул мне мужчина, оскалившись. И чего это у него такое настроение хорошее? Я и пискнуть не успела, как он ухватил меня за волосы, поднимая с места.
— Ай! — воскликнула я, ухватившись за голову. Не успела я опомниться от боли, как мои руки были заведены назад, и через секунду я могла похвастаться новыми украшениями в виде кандалов.
— Эй, а это, что за прибавка к имиджу?
— Считай это подарком на свадьбу! — захохотал Верзила. В этот раз он пришел один и теперь мне понятно почему. Зачем дополнительная охрана, если руки скованные? Да и без Лины бежать нельзя — Манорик ее попросту убьет.
— А кто невеста? — проявила любопытство, ощутив толчок под ребра, — эй, я сам могу идти!
— Давай, двигай! А невестой будешь ты. Прости, но обойдешься без белого платья! — еще один толчок, от которого я едва не зарычала в голос. Посыпая Верзилу вместе с Манориком щедрыми эпитетами, я шла темными коридорами.
— Вы, я вижу, едва концы с концами сводите, — проворчала я, зацепившись за какую‑то ступеньку.
— Это ты о чем? — переспросил Верзила.
— На свечках экономите, — пояснила я. Ответить мой конвоир ничего не успел, мы подошли к 'святая святых'. Отворив массивную деревянную дверь с кованными золотыми завитушками и ручками, Верзила впихнул меня внутрь.
Если раньше для меня будуар бабули Кассандры был верхом идиотизма (это после того, как она стены выкрасила в зеленый цвет, шторы повесила фиолетовые, а мебель прикупила с позолотой), то теперь понимаю, что она была законодательницей моды. В спальне зелененые шторы были плотно закрыты, не давая возможности рассмотреть пейзаж за окном, а стены были окрашены в черный цвет, но это было только начало. Молодой дизайнер (скорее всего психически больной) решил 'разбавить' яркие краски синим полом и голубым потолком. Вершиной тонкого вкуса стала вычурная мебель с золотой обивкой и массивными поручнями из резного дерева.
На огромной кровати, сжавшись, сидела Лина. Увидев меня, она подскочила, но под злым взглядом Верзилы, села обратно.
Привязав меня к стулу (тоже позолоченному), Верзила подмигнул и похабно улыбнулся, после чего удалился, велев ждать Манорика.
— Лина, ты можешь меня развязать? — Спросила я, едва за здоровяком закрылась дверь.
— Не могу — у меня ноги связаны, — вздохнула девушка.
— А развязать не выходит? — спросила я.
— Не, я пробовала, — на глазах у девушки появились слезы. Ну что за женщины пошли! Как что, так сразу в плач! Скорее всего, последнюю фразу я произнесла вслух.
— Я не плачу, — шмыгнула носом пленница. Я хотела извиниться за свою фразу, но тут в комнату вошел еще один персонаж. Нет, не так. Он вплыл словно облако, побрякивая цепью на шее и подсвечивая себе дорогу фиолетово — красным фингалом.
— О, я вижу тебя уже кто‑то поцеловал в глаз! — не сдержалась я, рассмеявшись. За что сразу же поплатилась, получив звучную пощечину. Ну, гад, ты мне ответишь! Мало того, что ударил, так еще по — бабски. Хоть бы кулаком вмазал. Ой, как хорошо, что я свою мысль не озвучила, а то у меня видок был бы не лучше.
— Что, испугался! — захохотал Манорик. Угу, аж коленки подогнулись.
— Конечно! — заверила я его.
— А где охрана? — спросила как можно безразличнее, глядя, как Манорик запирает дверь на ключ и прячет его в карман длинного халата, расшитого золотыми цветами. Да что за мода такая?
— А тебе натерпится с ними развлечься? Нет уж, дорогой. Сначала тебе придется поучаствовать в моих забавах, а уж потом и охране отдам тебя. Они уже спят — это я немного задержался! Начнем? — повернувшись ко мне спиной, он открыл дверцу шкафа и принялся рассматривать содержимое.
Мне было видно только малую часть, но даже это ранило мою детскую психику надолго. Плети, оковы, еще какие‑то приспособления разного размера и формы. Если о сути некоторых можно было догадаться, то об остальных я даже подумать стеснялась!
— Начнем, пожалуй, с этого! — воскликнул мужчина, извлекая из шкафа плеть с железными шариками на концах. Они были небольшими, но, думаю, что боли приносят значительно больше, чем обычная плеть, или даже дубинка. При виде этого 'инструмента' Лина еще больше сжалась и тихо зарыдала. Тут и мне впору плакать — как же выбраться отсюда?
— Ты чего сидишь? — услышала я писк снизу.
— Пик! Это ты? — прошептала я.
— Полоумный? Что ты там под нос себе говоришь? — проворчал мужчина, отвлекшись.
— Проклинаю тебя, извращенец! — фыркнула я.
— Не волнуйся, я закончу с ней и заставлю тебя кричать, подмигнул мне здоровым глазом Манорик и двинулся на Лину.
— Фу, — столько и смогла проворчать я от подступившей вновь тошноты. Может, ему ковер из какого‑то убитого животного испортить?
— Эй, ты, — слышала я вновь окрик мышонка, — у тебя же руки намного тоньше оков. Попробуй их стащить!
Прижав большой палец к мизинцу, я изловчилась и высунула одну руку. Скорее всего, кандалы не были рассчитаны на тонкую женскую руку — вот это удача! Времени разглядывать, что делает Манорик Лине, не было, поэтому я быстро изловчилась и развязала веревку. М — да, Верзиле надо поучиться вязать узлы у Кира — их никто развязать не может. Мужчина был настолько увлечен описями того, что он сделает с Линой, что не заметил моих передвижений. Удачно попавшаяся под руку вазочка была со звоном обрушена на голову Манорика. Бьешь врага его же методами — исподтишка и по голове!
— Он жив? — тихо прошептала Лина.
— Угу, — ответила я, брезгливо пощупав пульс на руке мужчины.
— Бежим? — спросила девушка.
— Думаю, что не все еще в замке спят, а у нас есть шанс отомстить твоему мучителю, — злорадно улыбнулась я.
