Саймон Уокер - Мертвая Линия. Оно начинается...

Саймон Уокер, Джонатан Уокер

Мертвая Линия. Оно начинается…

Пролог

(В котором нужно было бы рассказать о генеалогических древах всех нижеописанных персонажей и их переплетениях друг с другом, но это слишком неинтересно.)

Некоторые ученые давно и не без оснований подозревают, что постоянные смены дня и ночи есть результат вращения. Другие всерьез опасаются существования странных спиралей прямо за завесой из неба и этих блестящих кристалликов, хорошо видимых ночью. Третьи, образовав Совет Альтернативных Теоретиков, объявили всех оппонентов вне науки и вообще отказались оглашать свою точку зрения.

Дискуссии сменяются дебатами, дебаты переливаются в прения, а те, в свою очередь, заканчиваются скандалом или, в крайнем случае, полемикой на расстоянии со взаимными оскорблениями. Реалии современной науки таковы, что каждый видный научный деятель обязан поддерживать себя в хорошей физической форме и уметь соблюдать дистанцию. Это выглядит вполне разумным, ибо по сей день, вопреки расхожему заблуждению, в спорах и вине рождаются только телесные увечья и запоздалые сожаления.

В редкие моменты перемирий, вызванные элементарной усталостью, даже самые ярые противники обессиленно похлопывают друг друга по пыльным спинам и соглашаются с двумя неоспоримыми утверждениями:

а) во всем виновата Бесконечность и

б) Бесконечность возможна лишь в замкнутых формах.

Время перетекает из одного сосуда в другой, увлекая за собой судьбы звезд и целых галактик. Затем неведомая сила переворачивает эти сосуды, и время устремляется назад, проходя тот же путь, что и прежде, только в обратную сторону. Поэтому нет ничего удивительного в том, что некоторые правдоискатели, умеющие пользоваться библиотеками, находят определенные параллели между прошлым и настоящим.

Любая замкнутая форма имеет свой относительный центр. То есть середину. Именно там концентрируется наибольшее количество энергии, и даже ребенок знает, что самое интересное всегда находится внутри.

Точное местоположение Зафантазья на звездных картах определить невозможно, ибо мир этот перетекает из одной формы в другую, находясь в постоянном поиске своего места под очередным солнцем. Можно лишь заметить, что расположено оно где-то в середине. Вбирая в себя все, что попадает сюда из остальных миров, Зафантазье является диким коктейлем из известных и не очень форм жизни и в то же время остается ни на что не похожим. Время несется по кругу, вращая Зафантазье в своем чреве, отжимая его и вновь наполняя жизненной силой.

Жизнь существует в воде, воздухе, земле и даже в огне. Обитатели разных стихий редко встречаются друг с другом, полагая себя единственными, а всех тех, кто изредка вылезает из неположенных мест, просто галлюцинациями или, в крайнем случае, обедом. Так же ведут себя и создания разных измерений (кроме Агнов — они все знают, но никому не говорят). Каждый из нас рисует три оси, размещает в них свой честолюбивый мирок и упорно не замечает остальных осей, в которых рождается жизнь других измерений. Ну и, конечно, мы умалчиваем о тех подмирах, которые существуют, не вписываясь в сетку доступных нам координат. Короче, нам не узнать обо всем, что существует, и не понять всего, что мы видим.

Внутреннее строение Зафантазья весьма непросто. Оно представляет собой семь Сфер, в различной степени соединенных друг с другом. Проводя аналогии с вашим миром, можно сравнить его с планетарной системой, но конечно же весьма условно. Позже мы обязательно изучим эту прелюбопытную конструкцию подробнее, а сейчас ограничимся лишь одной из составляющих ее Сфер — Эйлорией. Эти рамки вполне выдерживают размах той истории, что мы собираемся вам поведать. Некоторые исключения, разумеется, имеют место, но они достаточно несущественны.

Для простоты восприятия мы будем называть местное светило Солнцем, а единицы времени — минутами, неделями, годами и так далее. Дело в том, что в каждом измерении есть свои термины, и если зацикливаться на их скрупулезной транскрипции, то вместо увлекательной саги в ваших руках окажется словарь ненужного языка. Вряд ли вы взахлеб зачитаетесь фразами вроде «Третья фаза оборота Упстарсиса ознаменовалась приходом Периода Тени» вместо привычного «В Эйлории наступила осень». В каждом мире эта история переведена на доступный местным жителям язык и адаптирована к конкретному измерению. Достаточно сказать, что в Квадравселенной главный герой описан как монохромный куб с восемнадцатью сквозными непересекающимися отверстиями, а действие всей саги уложилось в два фрагмента, что для вас сравнимо с несколькими минутами. Если вы вздумаете обсуждать с представителями других миров художественные или сюжетные изюминки нижеизложенного, то будьте готовы к серьезным расхождениям во взглядах. Итак, планета круглая, ночью светит Луна, и все дышат кислородом.

Теперь мы плавно опускаемся ближе к поверхности планеты и начинаем различать контуры материков, окаймленных россыпью островов. Величественные Верхние Земли, непредсказуемые Земли Заката, утонченные Земли Восхода. Особенно симпатичными кажутся Нижние Земли — здесь всегда происходит что-нибудь интересное. Вот темнеют Черные Дебри, вот змеится Кислая Речка, Крайние Холмы по-прежнему не пускают Мурляндию к Океану Желаний. А вот… постойте, кажется, это те, кого мы искали, давайте подберемся поближе.

Трое орков поднялись на мост через ров. Они успели до темноты, на серо-зеленых лицах устало расползлись улыбки.

— Открывай! — Тот, что с рыжей бородой, постучал в ворота кулаком в железной перчатке.

Скрипнула створка маленького окошка, явив хмурое лицо зомби.

— Пароль.

Орк тихо выругался, достал из-под ремня скомканную бумажку, развернул ее, поднес к факелу и прищурился.

— Это… триста сорок семь эм эф двенадцать, — с трудом разобрал он собственные каракули.

— Неверный пароль, — сухо констатировал охранник. — Вход запрещен.

— Как это запрещен? — возмутился рыжебородый. — Новый же пароль, только вчера записывал!

Лицо зомби оставалось совершенно невозмутимым.

— Неверный пароль. Вход запрещен, — повторил он и захлопнул окошко.

— Эй ты! — Орк от души врезал по двери ногой. — Открывай, ископаемый!

Зомби, как ни в чем не бывало, появился в окошке:

— Пароль.

— Я тебе сказал уже, — зарычал орк. — Триста сорок семь эм эф двенадцать!

— Неверный пароль. Вход запрещен.

Створка закрылась. Рыжебородый взвыл и достал из-за спины топор, но двое спутников схватили товарища за плечи и оттащили от ворот:

— Не надо, ты чего? Хочешь, чтоб как в прошлый раз?

— Да я его щас! — не унимался тот.

— Ты, это, попробуй без других слов. Помнишь, как нам объясняли?

Откуда-то сверху, со стены, послышались возня и легкое потрескивание.

— Периметр будет активирован через десять минут, — объявил далекий голос.

Орки испуганно вздрогнули и невольно обернулись к Черным Дебрям, затаившимся по другую сторону рва. Корявые стволы скрывали монстров и чудищ, выходящих на охоту, а где-то за мрачными кронами бухнул далекий гром.

— Давай, Рой, попробуй еще раз, только быстрее!

Рыжебородый отпихнул от себя приятелей и спрятал топор. Потом он покашлял, прочищая горло, и осторожно постучал в дверь. Окошко открылось.

— Пароль.

— Триста сорок семь эм эф двенадцать, — медленно произнес он, четко проговаривая буквы.

Зомби мгновенье помолчал, равнодушно глядя на пришельцев.

— Вход дозволен.

Охранник исчез и появился опять, на этот раз в проеме двери. Орки юркнули под навес проходной, прячась от собственных страхов и начинающегося дождика. Рой подождал, пока зомби закроет за ними дверь, и ухватил его за ремень колчана:

— Ты чего творишь, а? Хотел нас в лесу на ночь оставить?

— Убери лапы, Рой, — охранник попытался вывернуться, — у меня служба такая.

— Я ж тебе все сказал!

— Неправильно сказал! Надо говорить без «это», «понимаешь», «как его»! Только пароль, без пауз и лишних слов!

— Не был бы ты моим родственником, Гил, я бы тебе голову отвернул.

— Рой, пойдем, а? Выпить охота. — Приятели начали подталкивать рыжебородого в спину.

Тот гневно зыркнул на спутников, нехотя отпустил зомби и позволил увести себя от проходной, тихо бормоча проклятия в адрес Гила. Мокрая брусчатка играла бликами факелов, дождик продолжал сеять. Орки прошли через небольшую площадь и свернули в Королевский квартал. Сквозь туман проступил огромный силуэт, быстро превращаясь в не менее огромного тролля.

— Эйбус? Здорово! — Орки остановились и по очереди пожали приятелю руку.