Джордж Мартин - Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом

Шептал он, должно быть, что-то смешное: его лысый приятель прыснул так, что привлек внимание короля. При виде принца Гиздар зо Лорак нахмурился, поманил к себе своего кузена Мархаза и тихо отдал ему какой-то приказ. Сиру Барристану все это очень не нравилось.

«Дорну я не присягал», – напомнил себе старый рыцарь. Но Ливен Мартелл был его братом по оружию в те времена, когда в Королевской Гвардии еще считались с такими узами. Принцу Ливену на Трезубце сир Барристан не помог, но племяннику его помочь в силах. Мартелл стоит в змеином гнезде, не видя змей у себя под ногами. То, что он продолжает торчать здесь, когда Дейенерис в присутствии богов и людей дала брачный обет другому, любого мужа взбесило бы, а без королевы его некому защитить. Разве что…

Сир Барристан ощутил эту мысль как пощечину. Квентин вырос при дорнийском дворе, привычном к интригам и ядам. Принц Ливен – не единственный его родич, был еще Красный Змей. Если Гиздар умрет, Дейенерис вновь станет свободна. Быть может, Лысый ошибся, и саранча в меду предназначалась не для нее? Ложа принадлежит королю – в него, возможно, и метили. С его смертью хрупкий мир сразу рухнул бы, Сыны Гарпии снова бы начали убивать, юнкайцы возобновили военные действия, и у Дейенерис не осталось бы иного выбора, кроме Квентина.

Борясь с этими подозрениями, сир Барристан услышал топот тяжелых сапог – в чертог входили юнкайцы, трое мудрых господ со своими солдатами. На одном токар багровый с золотом, на другом в бирюзово-оранжевую полоску, на третьем панцирь с нескромными инкрустациями из темного янтаря, нефрита и перламутра. Их сопровождал капитан наемников Красная Борода, сущий злодей с виду – свирепая ухмылка и кожаная сумка через плечо.

«Принц-Оборванец и Бурый Бен не пришли, – отметил сир Барристан. – Вызвать бы этого наймита на поединок, недолго бы он ухмылялся».

– Мудрые господа оказывают нам честь, – выскочил вперед Резнак. – Его блистательность король Гиздар приветствует вас. Мы понимаем…

– Поймите вот что. – Красная Борода запустил руку в сумку и кинул в сенешаля отрубленной головой.

Резнак с криком отскочил, и голова, пятная кровью пурпурный мрамор, подкатилась к самому трону Гиздара. Бестии взяли копья наперевес, Гогор-Великан заслонил короля собой, Пятнистый Кот и Храз стали по бокам от него, образовав стенку.

– Да дохлый он, не укусит, – заржал Красная Борода.

Сенешаль, мелкими шажками подступив к голове, поднял ее за волосы.

– Адмирал Гролео.

Сир Барристан, служивший многим королям, невольно задавался вопросом, как ответили бы на подобный вызов они. Эйерис отшатнулся бы в ужасе, поранив себя об острия Железного Трона, а потом велел бы своим гвардейцам изрубить юнкайцев в куски. Роберт потребовал бы свой молот, чтобы отплатить Красной Бороде той же монетой. Даже Джейехерис, многими почитаемый слабым, немедленно взял бы под стражу и наемника, и мудрых господ.

Гиздар словно прирос к своему трону. Резнак опустил голову на атласную подушку у ног короля и отошел, брезгливо кривясь. Сир Барристан чуял его духи на расстоянии нескольких ярдов.

Мертвые глаза с укором смотрели на короля. Кровь на бороде запеклась, но из шеи еще сочилась красная струйка. Голову, похоже, отрубили не с одного удара. Просители потихоньку улепетывали; один из Бестий, сняв ястребиную маску, извергал на пол свой завтрак.

Отрубленные головы Селми были не в новинку, но эта… Он прошел со старым мореходом полмира, от Пентоса до Кварта и назад в Астапор. Адмирал, мечтавший вернуться домой, не заслужил такого конца.

– Мы недовольны, – выговорил наконец-то Гиздар. – Что… что это означает?

– Имею честь огласить послание совета мудрых господ. – Юнкаец в багровом токаре развернул пергамент и стал читать: – «Для подписания мира и присутствия на праздничных играх в Миэрин вошли семеро, и семерых заложников взяли у Миэрина взамен. Благородный сын Желтого Города Юрхаз зо Юнзак погиб, будучи вашим гостем. За кровь платят кровью».

У Гролео в Пентосе остались жена, дети, внуки. Почему именно его выбрали? Чхого, Герой и Даарио командуют боевыми отрядами, а Гролео был адмиралом без флота. Соломинки они, что ли, тянули? Или Гролео попросту сочли наименее ценным и решили, что за него мстить не станут? Старый рыцарь плохо умел распутывать такие узлы, однако не смолчал.

– Благородный Юрхаз, если ваше величество помнит, умер по несчастной случайности. Он споткнулся, убегая от дракона, и его растоптали на ступенях собственные рабы – а может быть, сердце разорвалось. Он был уже немолод.

– Кто смеет говорить без дозволения короля? – осведомился юнкаец в полосатом токаре, со скошенным подбородком и большими зубами – вылитый кролик. – Послы Юнкая не желают слушать простого солдата.

Гиздар, прилипший к голове взглядом, опомнился, лишь когда Резнак стал что-то шептать ему.

– Юрхаз зо Юнзак был вашим верховным командующим. Кто говорит от имени Юнкая теперь?

– Мы, – ответил кролик. – Совет мудрых господ.

Голос Гиздара окреп.

– Стало быть, вы все отвечаете за нарушение мира.

– Мир не был нарушен, – возразил юнкаец в панцире. – За кровь платят кровью и за жизнь жизнью. В знак доброй воли мы возвращаем вам трех заложников. – Ряды солдат расступились, пропустив трех миэринцев в токарах – двух женщин и мужчину.

– Сестра, – сухо произнес Гиздар. – Кузина, кузен. Уберите ее с глаз долой, – показал он на голову.

– Адмирал был человеком моря, – напомнил сир Барристан. – Не потребовать ли у юнкайцев и тело, чтобы похоронить его под волнами?

– Если ваша блистательность того желает – извольте, – махнул рукой кролик.

– Не сочтите за обиду, – откашлявшись, молвил Резнак, – но королева Дейенерис послала вам семерых заложников. Остаются еще трое…

– Они задержатся у нас, пока драконы не будут истреблены, – ответил юнкаец в панцире.

Осиное гнездо после недолгой тишины отозвалось на это глухими проклятиями и молитвами.

– Драконы – это… – начал Гиздар.

– Чудовища, как показала нам всем Арена Дазнака. Не может быть истинного мира, пока они живы.

– Только ее великолепие королева Дейенерис, Матерь Драконов, может… – заикнулся Резнак мо Резнак.

– Сожрали ее давно, – бросил Красная Борода, – и трава сквозь нее проросла.

Чертог ответил на это ревом – одни ругались, другие топали и свистели в знак одобрения. Бестии долго колотили в пол древками копий, прежде чем все снова утихомирились.

Сир Барристан не сводил глаз с Красной Бороды. Наемник собирался разграбить город, но Гиздаров мир лишил его законной добычи. Он не успокоится, пока вновь не заварит войну.