Ник Перумов - Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 2

– Уважаемые коллеги, – негромко, с достоинством проговорил Эрреас. Достал из кармана строгого чёрного камзола сафьяновый футлярчик с очками, неторопливо водрузил их на нос. Все знали, что зрение у Эрреаса лучше, чем у молодого, и очки он носит исключительно для солидности. – Уважаемые коллеги, господа маги! Сегодня нам наконец надо принять решение. Пора дебатов проходит, как справедливо указывает нам почтенный владыка Архимаг Игнациус. Вернулись разведчики. И принесённые ими сведения, скажу вам прямо, не обнадёживают. Мадемуазель Эвис Эмплада, ваше слово!

Расталкивая зрителей на галерее, Эвис вихрем сбежала вниз. Клара заметила, как поморщился Эрреас при виде её вооружения – меч за спиной, короткий меч слева, длинный кинжал справа, и ещё по рукоятке торчит над каждым голенищем.

– Мадемуазель, мы ценим ваше рвение, однако указываю вам, что в Совет должно являться подобающе одетым, – поджав губы, сделал Эрреас замечание юной волшебнице.

– Извините, не успела, – огрызнулась Эвис. С грохотом шмякнула заплечные ножны с мечом прямо на кафедру и выхватила клинок. Точнее, то, что от него осталось, – тёмно-красный оплавленный огрызок.

Совет зашумел.

– Эта разведка мне стоила моего лучшего меча, – нагло заявила Эвис. – Надеюсь, мне компенсируют стоимость, потому что по доброй воле я туда никогда бы не полезла!..

– Сообщение, Эмплада, сообщение, – снова поморщился Эрреас. Среди целителей рос и ширился возмущённый шепоток.

– Сообщение… А чем это плохо? – Эвис кивнула на остатки меча, щёки её пылали от гнева. – Вместе с Эгмонтом и Мелвиллом мы отыскали этот самый Путь. И прошли по нему так далеко, как только смогли. Эгмонту и Мелвиллу пришлось задержаться, прикрывая меня, – вы никогда ещё не видели такого супа из хищных тварей Межреальности. Казалось, они все слетелись туда, как мухи на мёд. Однако мы прорубились. Не стану утомлять благородное собрание деталями. – Эвис желчно усмехнулась. – Я только хочу показать вам этот самый Путь…

Она высоко подняла правую руку, и свет в зале тотчас померк. Над головой юной волшебницы стремительно разгорался пульсирующий жемчужным светом шар. Потом свет померк, и Клара увидела…

…Эвис, усталая, запыхавшаяся, с обнажённым мечом в правой руке, с которого ещё капала какая-то чёрная жижа, стояла на самом краю пропасти. Но – не простой. Это была пропасть в Межреальности, пропасть в пропасти между мирами. Это было больше чем Ничто. Это была бесцветная пустота, лишённая всего, даже малейшего намёка на привычное магам Долины строение материи. Потоки магических сил не обтекали эту пропасть, они низвергались вниз, утопая в ней. Там чувствовалось какое-то движение, изначально вызывающие омерзение конвульсии и корчи. Эвис несколько мгновений стояла на краю, а затем, найдя подходящий поток Силы, внезапно бросилась вниз.

Совет ахнул. Это впечатляло. Кое-кто из слабонервных целительниц упал в обморок.

– Я нашарила поток, что загибался винтом, обходя какой-то мир, – зазвучал глухой голос Эвис. – Я не могла опознать, что это за Реальность. Я стала спускаться. Хорошо ещё, что на границах это Ничто не так агрессивно, как в глубине. И хорошо, что у меня хватило мозгов не лезть напролом. Естественный поток Силы служит некоторой защитой…

Изображение в светящейся сфере изменилось. Теперь казалось, что Эвис летит, летит точно птица, пробивая облака. Впрочем… это не было облаками. Это было то же белёсое Ничто, вцепляющееся невидимыми зубами в обнажённый клинок. Сталь меняла цвет, становилась багровой, на ней вспухали пузыри, точно на густом кипящем варенье, после чего лопались. Кокон Силы вокруг Эвис опасно истончался.

– Оно пожирало сталь, несмотря ни на какие заклятья, – вновь зазвучал голос Эвис. – Я ничего не могла поделать. Я смотрела вниз.

Внизу расстилалось что-то, некогда бывшее землёй. Быть может, даже красивой и ухоженной. Однако теперь…

Леса, заросли непонятных высоченных деревьев, очень похожих на гигантские травы, горели, исходя бесцветным невесомым дымом. Громадные стволы рушились, под корнями раскрывались провалы, наверх пёрло всё то же белесое Ничто. Реки кипели, и водяные твари в муках выбрасывались на берег; деловито сновавшие козлоногие без долгих слов добивали их. Над гибнущим миром плыли крылатые «скаты» – эти охотились за иными обитателями обречённого мира.

Не спасали ни стены, ни крыша. Сама земля расступалась, поражённая, точно неведомой отравой, белёсой немочью. Башни беззвучно рушились. Попадая в белые облака, люди валились как подкошенные, и тела их немедля начинали разлагаться. А на громадных невесть откуда взявшихся каменных алтарях – похоже, это затвердела всё та же белёсая муть – козлоногие и их крылатые подручные деловито приносили в жертву десятки и сотни сгонявшихся к ним двуногих.

– Нет! Нет! Не могу больше, не могу! – истерично заверещала какая-то целительница. – Меня сейчас вырвет!..

– Это уже почти конец, – мрачно сообщила Эвис. – Я чувствовала, что моя защита тает. Оставались последние витки. И тогда я пошла вниз… к одному такому жертвеннику.

Картина вновь изменилась. Теперь Эвис бежала к жертвеннику, проталкиваясь сквозь толпу бессмысленно бредущих жертв. Клинок её уже весь покрылся алыми пятнами, его словно изглодало оспой.

Ни крылатые «скаты», ни козлоногие не обращали на неё никакого внимания. Цепочка жертв поднималась на алтарь, шипастые хвосты «скатов» били без устали; кровь брызгала на белый камень и без остатка втягивалась в него. Поверхность оставалась девственно чистой.

Эвис одним прыжком взлетела на камень.

«Как неосторожно!» – мелькнуло у Клары.

Волшебница выбросила вперёд руку – и оба крылатых палача-»ската» забились в конульсиях. Тела их лопнули, точно перезрелые сливы, синюшные внутренности вылезли наружу.

Только теперь оба козлоногих соизволили обратить внимание на Эвис. Клару поразили их глаза – там была всё та же белая мгла.

На второе заклятье Эвис силы тратить не стала. Рубанула уже испорченным мечом – лезвие не рассекло, не разрубило, а разодрало грудь ближайшему к ней козлоногому. Тот свалился как камень. Однако второй от выпада Эвис ловко увернулся. И в тот же миг сам бросил заклятье.

Меч Эвис в один миг превратился в бесполезный огрызок. Сама чародейка зарычала от боли, пошатнулась, но, не теряя ни секунды, ответила собственным заклятьем. Козлоногий оказался в огненном коконе. Тысячи пламенных змей ринулись на него, выжигая глаза, врываясь в череп и выгладывая его изнутри.