Аарон Дембски-Боуден - Разведчик Пустоты
Пророк называл все новые и новые имена, пока в списке не оказалась треть собравшихся воинов. Все они были обречены погибнуть в будущем Черном крестовом походе или в попытке уклониться от него.
— Эта война дорого нам обойдется. Мы будем платить кровью и жизнями, ночь за ночью. Но наградой станет победа. Оборона Империума падет, и нам больше никогда не понадобится украдкой выскальзывать из Великого Ока или пробивать дорогу силой. Горло Империи будет навеки открыто для наших клинков. Вот что предлагает нам Абаддон.
— Он уже предлагал это прежде, — выкрикнул один из вождей.
— Нет, — прошипел Люкориф, — не предлагал. Остальные крестовые походы были просто походами. Разоритель покидал Око, чтобы нести безумие и ужас, как принято в Черном легионе. Но этот поход другой. Будет война. Мы сокрушим Кадию и после этого сможем свободно грабить Империум, когда и как нам заблагорассудится.
Пророк кивнул:
— Некоторые из нас на протяжении веков оставались братьями легиона. Другие остались Повелителями Ночи лишь по имени, а третьи вообще отбросили цвета легиона. Я вижу, что некоторые вожди теперь носят собственные цвета и знаки различия. Они оказались достаточно сильны, чтобы оставить наши ряды и ступить на выбранный ими путь. Но всех нас объединяет то, что этот крестовый поход, Тринадцатое восстание, станет той войной, которой мы дожидались. Чем больше крови мы прольем в этих штормах, тем грандиозней будет наш триумф.
— Но столько смертей… — один из вождей почти выплюнул эти слова. — Цена высока, даже если ты говоришь правду.
— Я вижу все эти смерти в тяжелых и зловещих снах, стоит мне закрыть глаза, — сказал пророк. — Другие сны мне не снятся. Я вижу смерть каждого воина, в чьих жилах течет кровь Восьмого легиона. Так же как наш примарх знал, что обречен умереть, — и как наших магов мучат видения собственной гибели и гибели близких. Но моя душа прозревает… дальше. Планеты, на которых вы родились, не имеют значения. Если нас связывает общее геносемя, тогда я видел ваш последний вдох. Если в ваших жилах течет кровь Восьмого легиона, я был свидетелем вашей смерти. По большей части это неясные, смутные видения, и любой поворот судьбы может их изменить. Лишь некоторые неизменны и повторяются в сотне снов — а значит, вам остается лишь подороже продать свою жизнь. И все же большинству это не грозит. Судьба не высечена на камне, братья.
Теперь в зале воцарилась тишина, настолько всепоглощающая и грозная, что ее можно было назвать величественной. Вариил и Люкориф подошли ближе, встав рядом с Малеком и Гарадоном. Пророк набрал в грудь воздуха и снова заговорил:
— Знаете ли вы, что представляет наибольшую угрозу в Последней войне Абаддона? Из-за чего мы можем проиграть? — спросил он собравшихся вождей.
— Мы сами, — одновременно пошутили несколько воинов.
Пророк подождал, пока смех утихнет.
— Как ни странно, на этот раз нет. Империум призовет могущественного союзника, тех, кого мы не сможем оставить за спиной. Вспомните, какая древняя свалка мусора угодила в вечную хватку Великого Ока? Какое прибежище ксеносовской мрази все еще держит оборону против Прозревших легионов?
— Ультве, — произнес один из вождей.
— Черные эльдары, — выкрикнул другой.
По залу прокатился возмущенный ропот, как и предвидел пророк. За многие тысячелетия Восьмой легион — как и все силы, базирующиеся в Оке, — потерял немало воинов и боевых судов из-за вмешательства проклятых эльдаров Ультве.
Пророк снова кивнул.
— Мир-корабль Ультве. Однажды, десятилетия назад, они пустились по следу десятой роты. Они охотились на десятую между звезд, одержимые желанием оборвать единственную жизнь, прежде чем сбудется пророчество. Но своей цели они не достигли, хоть и никогда не узнали об этом. Их ведьмы и колдуны предвидели то, чего никак нельзя было допустить: будущее, в котором Пророк Восьмого легиона объединит своих братьев, чтобы обрушить на их драгоценный мир-корабль безжалостный шторм из пламени и ужаса. Эти создания, стоящие почти на грани вымирания, больше всего боятся злого рока. Вот где Восьмой легион нанесет свой первый удар. Вот кого мы атакуем первыми. Мы утопим умирающий мир эльдаров в крови и слезах его погибших сынов.
— А зачем нам это? — крикнул лорд Хемек из Ночного Крыла. — Почему мы должны проливать кровь эльдаров, когда орды имперских гвардейцев легко могут утолить нашу жажду?
— Месть, — возразил другой командир. — Ради отмщения.
— Мне не за что мстить эльдарам, — парировал Хемек.
На голове у него был великолепный шлем с символом легиона — крыльями из кобальта с черными прожилками.
— Все мы тешим старые обиды, но мои не имеют никакого отношения к Ультве.
Спор бушевал уже несколько минут. Пророк не вмешивался.
— Это выходит из-под контроля, — передал Вариил по закрытому вокс-каналу.
— Позволь мне самому разобраться, — ответил пророк.
Он поднял руку, призывая к тишине. Тишина наступила не сразу, но через некоторое время все замолчали.
— Я видел, как все вы умираете, — сказал он, — все вы. И все ваши воины. Этот жребий, возможно, предопределен судьбой, но и с судьбой всегда можно поспорить. Нельзя позволить эльдарам вступить в эту войну нетронутыми. Никто из вас не представляет, сколько из нас тогда погибнет. Восьмой легион избежит этих потерь, если прислушается к моим словам.
— Мои колдуны говорили о тех же дурных предзнаменованиях, — заявил один из вождей. — Их варп-зрение не столь надежно, какими когда-то были пророчества Талоса, но в прошлом они неплохо мне послужили.
Ему в поддержку прозвучало несколько голосов. Очевидно, что на военных советах банд это обсуждалось не раз.
— И твое имя?.. — учтиво поинтересовался пророк.
— Кар Зоруул, из бывшей сороковой роты. По совету своих колдунов я уже планировал атаковать эльдар, как и несколько моих братьев из других боевых отделений.
Хемек не был убежден.
— Так ты пришел, чтобы предупредить нас об эльдарской угрозе?
Все или ничего, — подумал пророк.
— Эльдары — это угроза, нависшая над нами сейчас, — произнес он вслух, — но пришел я сюда не из-за них. Важно то, что будет потом. Некоторые из вас уже встречались с Абаддоном, а другие встретятся в ближайшие месяцы, когда крестовый поход наберет силу. Чтобы выжить, чтобы переломить хребет Империуму и дождаться последней ночи Императора, мы должны вступить в эту войну, несмотря на свои опасения. В грядущем нас ждут великие дела, братья мои. Последняя Эпоха Императора близится к завершению, и с ней кончается Темное Тысячелетие. Время пришло, господа. Теперь, когда легионам и их войскам больше не надо будет искать укрытия в Великом Оке, мы ступили на порог окончательной победы.
Молчание длилось еще несколько секунд. Пророк улыбнулся под маской наличника — его речь заставила их задуматься. Он не ждал, что выиграет эту войну за одну ночь. Постепенно, медленно он перетянет их на свою сторону, предлагая совет и помогая избежать горькой участи.
— Говорили, — негромко сказал Ториэль Белорукий, — что Талос выжил на мертвой планете. Говорили, что Малек и Гарадон вернулись, чтобы встать рядом с ним, и вот мы видим этих заслуженных атраментаров среди нас. Сколько правды в этих рассказах, Вариил?
Вместо ответа апотекарий обернулся к пророку.
— Какая разница? — фыркнул лорд Дарджир. — С какой стати нам верить этому жидкокровому проходимцу? Я чую происходящие с тобой изменения, юнец. В тебе древнее геносемя, но созревало оно не в твоем теле. Ты лишь младенец, стоящий в тени богов.
— Вам не обязательно верить в то, что я сказал, — снова улыбнулся пророк. — Для меня и для моих братьев это не имеет значения.
— Так ты не Талос? Это не какая-то уловка?
— Нет, — ответил пророк. — Я не Талос, и это не уловка.
— Назови нам свое имя, — потребовал один из тех, кто не был перечислен среди обреченных на смерть в ближайшие месяцы.
Пророк облокотился о центральный стол, обведя всех собравшихся взглядом красных глазных линз. Его доспех состоял из мешанины деталей от разных комплектов и типов брони. На каждой пластине были выгравированы ностраманские руны. На нагруднике виднелся символ аквилы, чьи распростертые крылья разбивал ритуальный удар молота. Через одно плечо был переброшен плащ из пожелтевшей от времени человеческой кожи, сшитой грубыми черными стежками. С пояса и наплечников болтались на бронзовых цепях черепа и шлемы имперских космодесантников, а на бедрах висело оружие: двуствольный болтер, исчерченный древними письменами, с выгравированным именем «Малкарион», и священный меч, похищенный у ордена Кровавых Ангелов неведомо сколько столетий назад. Его некогда золотой клинок выцвел до серебра — меч недавно перековали.
