Анатоль Нат - Шишки без ягод
— Ну и за чем же дело стало? — поинтересовался Сидор.
— За амазонками, — мрачно посмотрел на него пацан. — Как пришло время сбора первого урожая, так они и заявились. Доли своей потребовали, с…ки, — не по детски серьёзно, матерно выругался парень. — А как мать отказалась, так они её к себе и забрали, "На перевоспитание", как они объяснили, мол забыла, что сама амазонкой была и век должна им во всём помогать. И сестёр туда же. Меня бросили. Сказали, что такой волчонок им без надобности, да и молод ещё. Плёткой пару раз по спине перетянули, чтоб даже не глядел в их сторону.
— А потом батькины родственнички заявились с долговыми расписками перед кланом и армией. Вынь им, да положь оплаченное зерно. Так и землю забрали. Как бы на время, пока я не смогу обеспечить выполнение контракта. И Совет с ними согласился. Ему тоже деваться некуда. Зерно для войска и для города нужно, а кто его поставляет я или моя родня, им без разницы. Вот и получается, что забрать землю обратно я могу, но только если обеспечу выполнение поставок продовольствия для армии. А как же я его обеспечу, если у меня, после того как сначала ящеры, а потом и амазонки всё ограбили и сожгли, нет ничего. Рубашки вот целой, — вздохнул пацан, поправив порванный кабатчиком ворот, — и той нету.
— Ну, ничего, — ободряюще похлопал его по плечу Сидор. — Вырастешь, землю обратно и заберёшь. Какие твои годы. Заработаешь денег, всё обратно и выкупишь. Хоть на той же путине. Только вот подрасти тебе надо немного.
— На путине, только клановщики хорошо зарабатывают, а такие как я, живут на медяшки, или вообще за прокорм. — хмуро возразил ему парень.
— Вырастишь, разберёшься, — успокоил его Сидор. — А пока, моё предложение в силе. Иди ка ты к профессору в служки. Хоть кормить будут тебя в достатке.
— На пиве я бы больше заработал, — попытался ещё раз настоять на своём паренёк. — Я, правда, умею варить хорошее пиво.
— Ты меня парень достал, — нахмурился недовольно Сидор. — Я тебе уже сказал. Забудь! Мне нужен человек для помощи профессору и другой работы для тебя нет. Не нравится, оставайся здесь, мой посуду.
— Ну, я пошёл, — поднялся из-за стола Сидор. — Ты как? Идёшь?
— Брахун! — крикнул Сидор кабатчику всё также невозмутимо протиравшему стаканы. И дождавшись ответного кивка, заметил. — Я у тебя пацана забираю. Жалуется, что больно ты его плохо кормишь.
— Да забирай. Жалко, что ли. Теперь сам с ним возись. Посмотрим, как ты его хорошо кормить будешь, — насмешливо откликнулся кабатчик.
Забрав небогатые вещи паренька, состоящие всего-то из драного полушубка, да стоптанных, рваных валенок, не спеша двинулись к Сидору домой.
— Ты, главное, с ним не спорь, — наставлял Сидор хмурого парня, семенившего вслед за ним. — Он дядька, вообще-то, невредный, но иногда его заносит. Как начнёт опыты свои химичить, так житья от него никакого нет. Всю землянку своими растворами провонял. От одного спирта, такая вонь стоит, что непонятно как там дышать можно. Так что первая твоя задача, что бы там не говорил профессор, будет очистка спирта, используемого им для опытов. Уж больно не выношу я этот запах. Есть в нём что-то мерзкое, — Сидор неожиданно пьяно икнул.
— И чтоб у меня в землянке этой дрянью больше не воняло, — требовательно наставил он на паренька указательный палец. — И вытяжку сделаешь. Обязательно займёшься вытяжкой, сразу же, как очистишь этот вонючий спирт.
Так и подобно так, наставлял Сидор юного помощника, нанятого им к профессору в помощь, пока они не дошли до самой землянке. Подивившись тому, что в этот раз обычная химическая вонь, забивавшая все запахи в радиусе ста метров вокруг землянки, в этот вечер отсутствует, Сидор ввалился в неплотно прикрытую дверь землянки.
— Профессор, — радостно заорал он, увидав его пьющим чай за столом, а не за своими лабораторными колбами. — А я вам помошничка нанял. Не бог весь что, но в умелых руках, толк будет.
— Это ты что, Сидор? — услышал он зловещий голос Мани у себя за спиной. Выйдя из кухни с тарелкой, полной одуряюще пахнущих блинов, она недовольно буркнула. — Опять детей на работы нанимать вздумал? Мало тебе мужиков, так решил над детьми поизгаляться?
— О, нет! — простонал Сидор. — Маня, Корней, вы оба в городе.
Сидор в демонстративном ужасе схватился руками за голову, только теперь заметив выходящего с кухни Корнея, торопливо что-то дожёвывавшего и несущего на вытянутых руках большой ведёрный самовар.
— Нет, только не это, — обречённо пробормотал он с тоской глядя на высокую стопку блинов в руках Мани.
Для них у него в желудке уже не осталось места. Там под самое горло плескалось кислое пиво. И поэтому он с обречённой тоской смотрел на горячо любимые им блинчики, понимая, что в его брюхо они уже никак не поместятся.
— Что не это? — ехидно поинтересовалась Маня, прекрасно разобравшись с его мимикой с первого взгляда. — Думал, запер меня в крепости, так я до вас тут не доберусь? Конец месяца. Живо давай мне отчёт по расходу средств. Да, заодно, объясни, что этот оборвыш тут делает, ткнула она пальцем в появившегося вслед за Сидором паренька.
— Маня, — простонал Сидор, — ты тиран. Как только тебя Корней терпит.
— Ты за Корнея не прячься, — ехидно заметила Маня, перебирая бересту Сидорова отчёта, которую тот тут же всучил ей в руки. Судя по живости, с которой он это провернул, отчёт у Сидора давно уже был готов. — Это что? — возмущённо воскликнула она, неверяще глядя на бересту. — Столько за пиво? Ты что там, крантик забыл закрыть?
— Ну, не могу же я сидеть просто так за столом, — невольно стал оправдываться Сидор. — Я и так, самое дешёвое пью.
— С завтрашнего дня ты пьёшь воду, — безапелляционным тоном сердито отрезала Маня. — Хоть сырую, хоть кипячёную, по выбору.
— Побойся бога, Маня, — возмутился Сидор. — Я людей нанимаю. Я не могу пить воду. Надо чуть ли не с каждым, хоть по кружечке пивка, да выпить. Я и так вообще то пью только самое дрянное и дешёвое.
— А я могу хорошее сварить, — неожиданно встрял в разговор паренёк.
— Тебя что? — окрысился на него Сидор, обозлённый безосновательными претензиями со стороны Мани. — Не учили, не встревать в разговор, когда старшие говорят?
— Ты чего кричишь на ребёнка, — мгновенно возмутилась Маня. — Растратчик. И вообще, что это за хлопчик и что он здесь делает?
Пришлось Сидору рассказать им историю паренька, поневоле вынужденного оказаться на улице. Мрачно посмотрев на него, Маша сердито заявила:
— Всё парень, кончились твои мытарства. Беру над тобой шефство. Буду лично следить чтоб ты был чисто вымыт, опрятно одет и не ходил в этом дранье, — брезгливо потрогала она единственную рубаху паренька, скреплённую у ворота какой-то медной булавкой.
— А теперь живо марш на кухню кипятить воду, — неожиданно суровым голосом рявкнула она на него. — И бадью для мытья наполни! — крикнула она в спину скрывшемуся за кухонной дверью пареньку. — Дверь в ванну там, слева от плиты!
После чего, спустя пару часов, только отдраив паренька так, что у того, похоже, семь шкур слезло, Маня немного успокоилась. Наконец-то позволив пареньку лечь спать в отведённом для него углу, она потребовала у Сидора объяснить, наконец-то, зачем он стал нанимать детей.
— Профессору нужен лаборант, — пожав плечами, нехотя пояснил Сидор. — Спирт очистить от примесей, а то вонюч больно, спасу нет, уголь древесный подать вовремя, пробирки помыть, грязь убрать. Да мало ли ещё мелочёвки всякой надо делать. Взрослого мужика нанимать на такие работы, как-то неудобно, да и не пойдёт никто. Узнают, что прислугой работает, засмеют. А паренёк, в самый раз подойдёт. Да и прокормить нам его не сложно. До весны побудет, а там видно будет.
— А эти, его родственнички, доставать не будут, — поинтересовался профессор.
— Я бы им не советовал, — мрачно ответил Корней. — Чем закончится такое положение у паренька, если за ним не присмотреть, я прекрасно знаю. Сам, в своё время, таким же был. Поэтому, лучше им здесь не появляться.
— Будем решать проблемы по мере их поступления, — махнул рукой Сидор. — А сейчас поясните мне бедному, что вас привело в город. В крепости же дел полно, а вы оба тут торчите.
— Тебя ждём, — мрачно буркнул Корней. — Вот всё бросили и отправились к тебе. Поговорить надо.
Откинувшись большим, мощным телом на обшитую горбылём стену землянки, он медленно, неторопясь принялся излагать:
— Тут ко мне из новеньких, из новобранцев, то есть, обратилась целая делегация. Беженцы. Называют себя стекловары, — задумчиво проговорил он. — Что это такое, я честно говоря, плохо знаю, не имел ранее с этим дел, но мужики, судя по виду серьёзные. Самих их семеро, пять из них у меня на службе. А двое оставшихся где-то здесь в городе, отлёживаются. Больные говорят, остались лежать в землянке.
